Соединенные Штаты России 3 (СИ) - Ром Полина

Ну, точно парень делает себе карьеру. Присмотрит, чтобы у Дзю всё было в порядке. Или, напротив, Дзю будет присматривать за ним. Как бы то ни было, бывший боец из группы Цинка здесь не пропадёт.

— А почему лорд Нокс? — спросил Марат.

— Предыдущего Нокса убили, — отвечал Скрип. — Ни к чему пропадать хорошему имени. Да и если у лорда Нокса имелся свой замок — прислуге будет проще запомнить нового хозяина.

— Интересно, как бы звали меня? — задумчиво произнесла Анжела. — Леди Фифия…

— А что, звучит, — одобрил Бык, кидая в рот кусок жареной говядины.

Разумовский, который твёрдо решил сегодня ничего не пить, не присоединялся к общему веселью. Его мучила мысль, что его собственный статус так и не обговорили. И, похоже, остальные бойцы тоже не намерены касаться этого вопроса — по крайней мере сегодня. Наверное, вопрос командования и вовсе спустят на тормозах, или посмотрят по обстоятельствам. В чём смысл бороться за лидерство в команде, которая распадается быстрее, чем солнце успевает зайти и встать снова?

— Интересная началась у нас жизнь, — заметил Кот. — Это который по счету пир с тех пор как мы из холодильников выползли. Третий? Четвёртый?

— А здесь так и живут, — сказал Бык, обнимая леди Фифию и уже откровенно никого не стесняясь. — Повоевал, попировал, отоспался — и по новой. Повторять пока не помрёшь. Если повезет, проживешь достаточно, чтобы сколотить состояние и cпиногрызов оставить после себя. Надо же кому-то наследовать твои владения.

— Мне уже все равно, в каком времени жить, — тихо сказал Марат. — Я очень хотел обратно в холодильник… Дождаться нашего века. Но Рим был прав. Нечего нам там делать. Времена везде одни и те же.

Рим начал раздражённо жевать хлебную лепешку, чтобы не открывать рот. Он и сам уже сбился со счёта, сколько раз слышал в свой адрес, что он был прав. Только если он постоянно прав, то почему ему так хреново от всего, что происходит? Почему Цинк настойчиво хочет его сместить? Почему его самого, Рима, мучает комплекс самозванца? И стало ли лучше вообще от всего, что он тут напридумывал, и преподал бойцам как новую жизненную философию?

Риму снова захотелось проклясть себя. Нечего лезть с идеями к людям, если у них в голове другое. Но пока его дела привели лишь к тому, что к лорду Ноксу будет в гости накатывать граф Задрот.

— Кто-нибудь хочет пойти спать? — спросила Фифа. — Я, если что, не хочу. Я бы лучше полетала.

— Ну, если выпила не сильно много… — хохотнул Бык, заглядывая в её кубок. — Ладно, ладно, я пошутил! — в ответ на гневный взгляд Анжелы он поднял руки вверх, показывая, что сдаётся без боя.

— А если серьёзно, народ? — спросил Кот. — Дзю и Задрот отвалились. В Испанию, как сами говорите, пока что отбой. Давайте уже цель по жизни установим. Только побыстрее. Неопределенность убивает.

— Что-то ты разболтался, Кот, — сказал Чук. — Но я с тобой согласен. Рим, Цинк… Мне пофиг, кто из вас командует. Решайте уже, что нам делать.

— В Россию хочу, — сказал Цинк.

— Обратно к пирамидам? — тут же спросил Кот.

— Нет, — мотнул головой Цинк. — В Россию.

— Создашь машину времени и двинешь в сорок девятый? — уточнил Бык.

— Нет. — Цинк хлопнул ладонью по столу. — В Россию.

— В Русское царство, — смог наконец вслух выговорить Рим. — Здесь. Сейчас. На родину. Прямо при Борисе Годунове.

Тишина длилась недолго и была теплее обычного.

— Я тоже, — тихо произнесла Фифа. — На родину хочу. К берёзкам.

— Согласен, — закивал Бык, оглядывая остальных. — Сэр Нокс, похоже, остаётся. Ну, как минимум сейчас.

— Он не будет скучать, — сказал Скрип. — К нему будет заезжать достопочтенный граф Задрот. Они будут изредка напиваться и станут налаживать тёплые международные отношения между Англией и Францией. И чтобы они не противоречили интересам России. Ребята, это же идеально.

— Пожалуй, да, — согласился Рим. — А раз в Испанию мы не полетим… Нам остаётся, в самом деле, только уйти на покой. Уже если в чужих для себя краях мы неплохо работали, и местами даже успешно… То на родине точно найдём себе угол.

Разумовский обвёл всех внимательным взглядом и добавил:

— И там окончательно разбежимся на все стороны.

Ему стало легче. Вот и всё, опостылевшая всем проблема командования решится сама собой. И он очень надеялся, что ребята примут эту мысль без слов.

— Давайте сбежим, — предложила Фифа. — Прямо сейчас. Не хочу задерживаться. Хочу летать.

— Да, давайте, — сказал Бык. — Шепнём Дзю пару прощальных… Может, он нам втихаря лошадей выправит. И уйдем.

— Возражения будут? — спросил Цинк.

Возражений не последовало.

— Ну, раз так… — промолвил Андрей, — то и я согласен. Покидаем замок по одному. С разницей в пять минут. Я последний. Встаём — и двинули, пока не передумали.

Покидать Шеффилд во всех смыслах оказалось легче, чем Рим думал. Все успели попрощаться с Дзю. Лорд Нокс всё понял. И впервые в жизни не сказал ни слова, не отпустил ни единой шуточки. Словно молча благословил, одними глазами. Можно было не сомневаться — всё в этой жизни у Дзю пройдёт просто замечательно.

Лошадей решили всё же не брать, чтобы не привлекать внимания.

Рим покинул замок последним, уже при мягком свете полумесяца. Похоже, что Дзю шепнул стражникам пару слов в нужный момент, потому что у ворот никого не оказалось. Его без проблем выпустили.

— Эй, Рим, — послышался голос из кустов, и на тропинку выбрался Цинк.

Рим остановился.

— Ты что забыл там? — спросил он.

— Да так, просто… — сказал Цинк, отряхиваясь. — Решил — может, ты поговорить захочешь. Без ребят.

— Цинк, я всё тебе сказал в кабинете короля Франции, — сказал Рим. — Что тебе ещё нужно?

— Ты подстрелил Задрота, Андрей… — сказал Цинк. — Бойца из моей группы.

— Цинк, перестань валять дурака, — попросил Рим так тихо, что, казалось, его голос перебивался ночным пением цикад. — Ты поставил под угрозу нашу миссию. Задачу по сохранению мира между королевствами. Мне следовало действовать. Я действовал. И действовал быстро. А если ты не выговорился, то можешь выговориться сейчас. Я выслушаю. Потом принимай командование, если хочешь. Но, Цинк, перестань трахать мне мозг. Мне и так хреново. Очень.

— Андрюх… — устало обронил Цинк, шагая к нему. — У нас, в самом деле, мало времени. Фифа и остальные уже у летуна. Нас заждались. Так не будем тупить. Они пойдут нас искать. И вопросов только прибавится. А в этой долбаной ночи и потеряться не грех…

— Тогда будь короче, — прервал его Рим. — Чего ты хочешь?

— Услышать извинения за то, что ты пострелил моего бойца, — сказал Цинк. — А затем мы пожмём друг другу руки.

Цинк выставил ладонь — вперёд и куда-то в сторону. Он смотрел на Рима, не мигая.

— Пожалуйста, — сказал он. — Сделай то, о чем я попросил.

— Попросил или потребовал? — осклабился Рим.

— Андрей, — тихо вымолвил Цинк. — Не усложняй задачу. Даже если ты сдашь мне командование, то всё равно поступишь под моё начало. Нет, мне тебе на хрен мстить не нужно, да и не за что. Просто, если к тому времени я не буду знать, что смогу тебе доверять, то у нас снова будут проблемы. И я тоже в армии не первый день. Я умею вертеться, когда чувствую, что не могу доверять командиру. Потому что просто знаю, что в лепёшку расшибусь, но выполню приказ. Доверие командованию — это то, к чему можно себя принудить. И я себя принуждал. Научился ещё задолго до того, как тебя встретил. Поэтому с тобой мне было терпимо. Но, Рим, всё изменится, если главным буду я, а ты подчинённым. Потому что, когда не можешь доверять подчиненному — это полная задница. Мы просто контакт с концами потеряем. Ты меня понимаешь?