Потоп (СИ) - Алексеев Александр
Глава 15
Место действия: Рига.
Время действия: май 1618 года.
Виктор Первый, российский царь, попаданец.
Имперский генерал Галлас(отпущенный мной за выкуп из-под Рокруа) вернулся в Вену и сумел провести набор в армию нашего противника. По разрешению императора капралы-вербовщики гребли всех подряд более-менее здоровых. Чем больше, тем лучше. В этом я с генералом и императором согласен. Чтобы выбрать нормальных солдат, нужно, чтобы было из кого выбирать. На первом этапе подготовки отбраковываются все не способные к стрельбе и к штыковому бою. Их у нас отправляют в губернскую ландмилицию и в строительные бригады. Затем, оставшиеся после первого отбора, проходят тяжёлую месячную подготовку, которая заканчивается учениями с марш-броском, со стрельбой холостыми зарядами и реальной схваткой батальон на батальон без примкнутых штыков(конные эскадроны рубятся палками). После такого боя в палатку к лекарю попадают десятки солдат с синяками, ссадинами и даже переломами. Ничего не поделаешь. Тяжело в учении — легко в бою. На этом этапе из линейных подразделений отсеиваются все слабосильные, паникёры и трусы. Их удел — зачисление в обоз и в землекопы. В линейную пехоту попадают только те солдаты, что готовы стоять в строю под огнём противника, те, которые будут беспрекословно выполнять команды капралов и подпоручика, те, которые, примкнув штык, лавиной побегут на врага, сокрушая всё на своём пути.
К такому способу отбора я пришёл ещё двадцать лет назад, формируя из выпускников школы ландскнехтов первую роту Меховой Компании. От той роты после всех кругосветок и сражений, хорошо если треть состава осталась. Мои следопыты Молотов и Мамаев стали генералами. Краббе теперь адмирал флота на Балтике. Головин добрался до поста канцлера. Остальные либо офицеры, либо чиновники.
А с переменами в России пока что не всё однозначно. Те шестерёнки, что вертелись, пока я был в Москве, сейчас начали останавливаться. Канцлер Головин сократил вдвое финансирование программ развития Урала, Сибири и Дальнего Востока. Этот друг детства оказался хорошим дипломатом-флюгером. Пока я был рядом, он во всём меня поддерживал и развивал бурную деятельность. Сейчас же, судя по письмам моих людей в Москве, он похоронил идею избрания Парламента и ездит на обед к лидерам Боярской Думы и Земского Собора, где между первым и вторым блюдом решает на какие проекты выделить деньги и каких людей посадить туда на «кормление». Нужно поскорее заканчивать с этой войной и довести до завершения все реформы, что я начал. Царица Феодосия, моя горластая супруга, уже прислала несколько писем, где просит меня вернуться в Москву. Мол, под её началом и бояре, и министры разжирели и обнаглели. Воруют. Она подумывает вернуть из Тюмени Дубыню Усладова, чтобы тот возглавил Тайную Канцелярию, что она учредила вместо разогнанной ЧКа.
Что ж, Дубыня — человек безжалостный, но честный и надёжный. Пусть возвращается. А то денег ни на что не хватает. Приходится брать у Меховой Компании в долг. Дивизии живут в кредит. Война — дорогое удовольствие. Вся добыча, все контрибуции исчезают, как утренний туман, при решении вопросов обеспечения войск всем необходимым. Поэтому и отложено в Москве формирование Седьмой и Восьмой Дивизий. Денег в казне на них нет. Набор рекрутов на присоединённых к России территориях пока что идёт только в моей «родной» Курляндии. В Пруссии, ставшей российской провинцией, наблюдается брожение в верхах и в низах. Хорошо, что пока без кровопролития. Реквизиции продовольствия и лошадей у населения даром не прошли. На территории присоединённых Литвы и правобережья Вислы (Мазовия и Подляшье) тоже не спокойно. Генерал-губернатор Кмитец, перебрался из спокойного Минска в бурлящий Вильно и за несколько месяцев с помощью полков Пятой Дивизии навёл в Литве относительный порядок.
Князь генерал Прозоровский, как опытный полководец, был направлен из Москвы на усмирение Правобережья Днепра. Его Шестая Дивизия разгромила основные силы запорожцев-мятежников и взяла Чигирин. Остатки бунтовщиков с боями ушли в Галичину, которая всё ещё оставалась верной молодому польскому королю Владиславу.
Шведы не смогли подавить восстание в Великой Польше и были вынуждены объявить создание Герцогства Варшавского под протекторатом Швеции. Польские Магнаты добились сохранения многих шляхтенских прав и вольностей. Это Герцогство было словно бельмо на глазу. Вроде, как не враги, но спиной к ним лучше не поворачиваться.
После разгрома испанских терций в битве под Рокруа, Габсбурги перешли к обороне на всех рубежах. Испанцы, объявив дефолт по своим долгам, из последних сил удерживали в Нидерландах Антверпен, Брюгге и Брюссель. Флот Северного Альянса полностью блокировал воды Дуврского пролива. Почти половина солдат в Испанских Нидерландах были наёмниками(немцами, французами или шотландцами) и как только из-за блокады портов начались проблемы с деньгами, то почти все наёмники перешли на сторону Голландии, которой было чем платить. Это резко изменило силы сторон.
В Испанских Нидерландах местная элита начала разговоры о независимости от Испании. Помощи испанским гарнизонам ждать не приходится, так как Франция, разорив провинции Генуи и захватив Монако, начала переброску войск на границу с Испанией в Пиренеях, чтобы одержать окончательную победу и по итогу закрепить за собой богатые Лотарингию и Франш-Конте. Молодой Людовик, почуяв силу, даже предложил Римскому Папе перебраться в Авиньон, под защиту короля Франции. За это дерзкий француз был предупреждён Римом о скорой анафеме, если не вернёт Францию в лоно Исинной Веры. Ну Вера в этой войне дело четвёртое. Всё затеяно для раздела Европы и ограбления земель противника. Никто на войне не разбирается католик ты, протестант или православный. По команде генерала солдаты грабят город до нитки. Свои, чужие — потом разберёмся. А ситуация в Европе за два года кардинально изменилась. Венеция согласилась с потерей Крита и вышла из войны с османами. Это обстоятельство развязало Порте руки. Они давно мечтали отомстить «благородным» работорговцам, обращающим ежегодно в рабство большое число подданных Османской империи. Венецию Порта наказала. Впереди была Генуя, поднявшаяся на ростовщичестве и работорговле. Представитель османского визиря доложил о планах по захвату острова Сицилия.
Обо всём этом я узнал на встрече представителей стран Северного Альянса в Кале(Франция). Англия высадила десант и захватила у испанцев остров Ямайка. Отделившаяся от Испании Португалия захватила Азорские острова, чем нанесла страшный удар своему бывшему сюзерену. Каперские патенты на грабёж испанских кораблей в Атлантике теперь выдавали не только Англия, Голландия, Франция и Россия, но и Швеция с Данией и даже свежеобразованная СевероАмериканская Конфедерация. Флот у конфедератов был пока ещё небольшой, но они знали Карибы, как пять пальцев и поэтому часто находили места для успешной атаки на испанские «серебряные» галеоны. А ещё каперы пристрастились грабить испанские порты, гарнизоны которых теперь состояли из едва обученных местных крестьян-пеонов. Короче, Испания выбывала из войны в германских землях. Ей бы границу с Францией и с Португалией удержать. На меня на этой встрече смотрели как на Лидера Северного Альянса. В итоге, моё слово стало решающим. Чтобы завершить войну в этом году нужно поразить врага в сердце. Высадку англичан в Португалии и Испании я не одобрил. Испанцы не такой народ, чтобы сдаться при первой опасности. Война по покорению Испании могла затянуться на годы. То же самое с Испанскими Нидерландами. Взять крепости штурмом не представлялось возможным. Блокирование с моря было тришкиным кафтаном через который в осаждённую страну попадало всё необходимое. Нужно решать эту проблему предоставлением независимости Испанским Нидерландам и выводу оттуда испанских войск. Война в Германии грозила затянуться на годы. Слишком много земель объявили себя католическими. Нужно объединить усилия и идти на Вену, блокируя крепости врага. Так, уже к зиме можно будет взять чужую столицу в плотное кольцо и начать переговоры о мире. На наших, естественно, условиях.
