Ложная девятка 8 (СИ) - Риддер Аристарх

Мне стоило только приехать в «Пекин», и директор ресторана тут же вошёл в положение. Он буквально рассыпался в вежливости, в поздравлениях и в уверениях, что всё сделаем в лучшем виде.

Само собой, что подкреплять это хорошее отношение ко мне необходимо, но деньги как раз и нужны для того, чтобы их тратить. Пятьдесят рублей покинули мой кошелёк. Заняли достойное место в кармане пиджака товарища директора. И у нас появилась бронь.

И как же хорошо, что товарищ Петров, директор «Пекина», был опытным человеком. Зал, который нам подготовили, был большим.

Как-то так получилось, что в этот вечер здесь собралось как бы ненамного меньше людей по сравнению с моей свадьбой.

Вся теперь уже бывшая моя команда — родное «Торпедо». Ребята из других московских клубов: зенитовцы, Желудков, Бирюков. Даже наш самый главный футбольный чиновник Никита Павлович Симонян почтил этот вечер своим появлением.

Само собой, что мой отец, Катин папа и даже директор ЗИЛа, товарищ Браков, Валерий Тимофеевич Сайкин, председатель Моссовета. В общем, много людей пришло меня поздравить.

Такое чувство, что если бы Торпедо в этот момент было на выезде или сидело на базе на Восточной улице, готовясь к очередному матчу, то ради меня федерация сделала бы исключение и перенесла бы следующую игру чёрно-белой команды просто для того, чтобы её игроки смогли поздравить бывшего капитана и лидера с этим знаковым событием.

Пил я немного. Не хотелось прийти домой к жене пьяным в стельку. Так что тосты, которых было много, встречал с рюмкой буквально на донышке.

Речей в тот вечер сказали тоже очень и очень много. И всё получилось душевно. Пожалуй, именно это слово наиболее точно отражает вечер. Именно душевно.

Скажем так, старшее поколение, чиновники, тренеры и прочие большие и важные товарищи, в очередной раз показали то, что за пиджаками, должностями, наградами и сединами скрываются живые люди, которым не чуждо ничто человеческое, и которые, как и все мы, наделены как пороками — куда и без них, — так и достоинствами.

И, может быть, всё происходящее со мной сейчас настраивало на какой-то благодушный лад. Но в этот июльский вечер я был уверен, что хорошего в людях, которые вокруг меня, всё-таки больше. И больше намного.

Оля, конечно, называет Катю фарфоровой, намекая на её общую хрупкость. Но на самом деле, если говорить как минимум о здоровье, то это не так. Уже через неделю врачи разрешили моей благоверной лететь в Барселону.

Хотя, может быть, всё дело не в том, что Катя обладательница богатырского здоровья, а в том, что сейчас время такое, куда более простое, чем будущее, и на многие вещи смотрят проще. Но в любом случае мы могли лететь.

И десятого июля семья Сергеевых — я, Катя, несущая на руках Сашеньку, — поднялась на борт всё того же Gulfstream сеньора Нуньеса.

В очередной раз надо отдать должное господину президенту Барселоны, потому что вместе с экипажем его самолёта нас на борту встретила сеньора Марта Эрнандес с благородными чертами лица и пронзительным взглядом, которая оказалась нашим педиатром.

Клуб решил, что сыну их главной звезды нужен личный врач. И пока я был в Москве, в Барселоне нам и подыскали специалиста.

При том — что удивительно — госпожа Эрнандес говорила по-русски. С забавным акцентом и иногда путая мужской и женский род и совершая другие забавные ошибки. Но это не важно. Главное то, что она по-русски говорила.

Секрет оказался прост. Комбриг Петров — так она назвала советского командира, под началом которого служил отец сеньоры Эрнандес, и который спас родителя этой испанки в 1938 году. Вот из уважения к этому советскому офицеру она и выучила русский язык.

За что и ей, и неизвестному мне комбригу большое спасибо.

Июль пролетел быстро. Мы его, считай, и не заметили.

Футболисты Барселоны наконец-то получили возможность отдохнуть и разъехались кто куда из города. Само собой, что мы с Заваровым никуда не полетели. Зачем? Лето в Барселоне, это практически чуть ли не образцовый отпуск.

Так что это наши партнёры по команде сдёрнули из города. Мы же наоборот потратили это время для его изучения. И самое главное для меня в этом июле было то, что Кате город тоже очень понравился. Стало понятно, что тут мы будем очень счастливы.

А ещё нам повезло с Сашкой. Он оказался спокойным ребёнком. Не требовал постоянно на руках держать, не плакал без причины.

И ночью, если было нужно, к нему вставал я. Это было честно. Катя перенесла беременность, рожала восемнадцать часов. А скоро, как ни крути, у меня начнутся выезды, плюс сборы и игры в сборной. Всё это время она будет одна с ребёнком. Да, деньги решают всё — сиделка, педиатр и многое другое существенно облегчат жизнь, но всё равно материнство — это тоже работа. Притом важнейшая.

Так что я кормил его из бутылочки, качал на руках, пока он не засыпал. Потом клал обратно в кроватку, смотрел, как он спит. Крохотный, беззащитный.

Мой сын.

Середина августа. Игроки Барселоны собрались на базе, и Круифф построил всех нас на поле.

— Джентльмены, добро пожаловать обратно, — сказал он. — Отпуск закончился. Впереди сезон. Серьёзный сезон. Мы должны выиграть Примеру и Кубок Кубков. Именно такие задачи я ставлю перед самим собой и перед всеми нами. Два трофея: чемпионат и еврокубок.

Тренировки начались в тот же день. Лёгкие, разминочные. Круифф давал нам время втянуться в ритм.

Одиннадцатого августа мы играли с Барселоной Б, а четырнадцатого с «Мольеруссой» — командой из испанского футбольного подземелья. Всё прошло легко и непринуждённо. Основа, пусть и разбавленная резервистами, легко победила и там, и там.

В середине августа — трофей Жоана Гампера. Коммерческий турнир на Камп Ноу. Традиционный предсезонный турнир клуба.

В полуфинале Барселона встретилась с «Порту». Как-то так получилось, что с этой командой я за последние четыре месяца сыграл аж четыре раза. Дважды за Торпедо и дважды за Барселону.

Круифф выставил почти основной состав. Субисаррета в воротах, Мигели и Хулио Альберто в обороне, Виктор Муньос и Роберто Фернандес в центре, Линекер в атаке. Я справа, Заваров под Гарри.

«Порту» играл осторожно, компактно. Португальцы держали оборону, ждали возможностей для контратак.

Мы же взяли мяч и с удовольствием его катали. На двадцатой минуте я получил мяч на правом фланге от Роберто, обыграл защитника, прострелил низом в штрафную. Линекер опередил вратаря и переправил мяч в сетку. 1:0.

«Порту» после пропущенного гола пошёл вперёд. На тридцать пятой минуте португальцы сравняли счёт после ошибки нашей обороны. Субисаррета выронил мяч на голову Антониу Андре во время подачи углового. Странная ошибка в исполнении очень талантливого и надёжного Андони.

Ну а во втором тайме я забил дважды. Сначала после передачи Заварова пробил с линии штрафной в дальний угол. Потом получил мяч на фланге, обыграл двоих защитников, вышел один на один и переиграл вратаря. 3:1.

В финале встретились с «Аяксом». Голландский клуб, сильный, техничный. Круифф играл против своего бывшего клуба.

Матч был открытым, атакующим. Но мы были сильнее, причём наголову.

На пятнадцатой минуте Линекер открыл счёт после навеса Заварова. На тридцатой я удвоил преимущество, забив после сольного прохода по флангу. Во втором тайме ещё раз отличился, замкнув прострел вышедшего на замену Хьюза. 3:0.

Камп Ноу аплодировал. Круифф был доволен.

— Хорошая форма, Слава, — сказал он после финала. — Продолжай в том же духе.

Двадцать четвёртого августа ещё один матч. Против «Эркулеса» из Сегунды на выезде. В двух предыдущих матчах Круифф ротировал состав, давал поиграть резерву. А матч с «Эркулесом» мы сыграли основным составом.

Итогом стали теннисные 6:0.

Лето 87-го подошло к концу, и настала пора открывать новый сезон. И первым матчем в нём должен был стать матч с «Лас-Пальмасом».