Потоп (СИ) - Алексеев Александр

Мой сосед по колонне интересуется:

— А как отличить… бегут военные или убегают?

— Да ты на их лица посмотри и сразу всё поймёшь! В атаку бегут щерясь от порыва, а убегают с ужасом и перекошенным ртом.

— Как от взбесившегося быка?

— Ну… типа того.

— Господин капрал, а ты царя видел?

— А как же! — говорит опытный вояка, поправив на груди царскую медаль сделанную из серебряного талера. — Эту медаль лет семь назад под Смоленском после Болтневской битвы он мне лично вручил. И руку пожал. Сказал: «Благодарю за службу!», а я ему невпопад ответил тогда: «Завсегда рад услужить!».

— А как нужно было?

— По Уставу положено «Рады стараться!». Но, Устав в Бригаде тогда только офицеры хорошо знали. Ни сержантских, ни полковых школ в то время ещё не было.

— А в какой Бригаде служили?

— А тогда одна Бригада была. Меховая. Та, что сейчас Первая Гвардейская Суворовская.

Место действия: деревня Кежово близ Пскова.

Время действия: май 1614 года.

Томило Семёнов, крестьянин из поместья Молотова, бывший монах-расстрига.

Всего год я отучился в Киевской семинарии. Слишком много вопросов там задавал и слишком смело отстаивал свои взгляды. Священики-униаты не простили такого вольнодумства и расстригли меня, выгоняя из семинарии. Теперь ни в церкви служить, ни жениться нельзя. А всё из-за моего длинного языка.

Вот и сейчас на привале колонны царской посохи я рассказываю байки из своей жизни:

— Возвращаясь из Киевской семинарии, зашёл я на один хутор и по пьяни согласился отпеть одну тамошнюю панночку, что отошла в мир иной. Заперли меня в церкви с гробом, а там чертовщина начала из углов лезть. Но я отгонял нечисть крестным знамением. Осенял себя непрерывно и молился. Так еле до утра достоял. Поседел весь. Вот, смотрите…

Рекруты посохи понимающе закивали. Сосед порывался мне показать приёмы казачьего ручного боя, но я не согласился. А продолжил разговор:

— Намедни в трактире мне один что-то такое показывал. Учитель, зараза… Зуб выбил.(открываю рот). Буду теперь всю жизнь щербатым. Девки любить не будут… Хотя, в деревнях и городах много непривередливых вдовушек. Я им и без зуба, и расстриженный подойду. Вот вернусь с войны и скажу своей суженной: "Любезная моя Катерина (у меня в Пскове знакомая вдовушка)… В моём стремлении к Вам произошла заминка. Вот победим супостата и я, как честный человек, вернусь к Вам, любезная моя Екатерина. Вы уж там не подпускайте к себе купеческого сына Нифонта. Скажите, что я ему все зубы повыбиваю, ежели он будет к Вам по вечерам захаживать. На сём откланиваюсь, разлюбезная моя Катерина, свет очей моих. Рекрут царской посохи, Томило Семёнов.

Мужики ржут, выслушав такую сладкую брехню…

Место действия: Вена(столица империи).

Время действия: июнь 1614 года.

Император Священной Римской Империи, Фердинанд II.

Полгода назад Римский Папа призвал всех католиков в новый крестовый поход на Москву. Если Рим Россию подомнёт, то Голландии и Великобритании уже не удержаться. Всей Европой навалимся и раздавим. Из Чехии изгнаны кальвинисты и лютеране. Запрещено любое не католическое богослужение. Массами казнили чехов, не желающих воевать за Истинную Веру. Всем, кто не желал менять вероисповедание, я предписал покинуть страну. Люблю повторять слова: «Лучше пустыня, нежели страна, населенная еретиками». В австрийских владениях, где прежде половина населения состояла из лютеран и кальвинистов, не осталось ни одной протестантской церкви.

Мы переняли введённые в России крепкие латунные пушки, втульчатый штык на мушкет, бумажные патроны и рессоры для лафетов конной артиллерии. Шила в мешке не утаить. А вот револьверы мы делать не стали — слишком дорогая забава. Десятки оружейных, пушечных и пороховых мануфактур половины стран Европы работали на снабжение армии этого крестового похода.

Но, с весны что-то пошло не так. Шведы взбрыкнули и отказались присоединиться к нашему Европейскому Альянсу против России. Затеяли с Данией войну за Балтийские Проливы. Мы не стали встревать — для нас поход на Москву был важнее интересов Дании. Затем французы отвалились от похода на Москву — у них в стране началась война сторонников короля против сторонников его матери, которой мы покровительствовали. Испанцы обещали прислать тридцать тысяч солдат, а к Минску пришло только десять(испанцы послали пятитысячный морской десант за золотом Калифорнии и ещё пять тысяч за мехами в Нью-Йорк). Мой брат Император в Мадриде, несмотря на серебряные горы и рудники в Новом Свете, — в долгах, как в шелках(Генуя и Венеция радостно потирают руки). Испанская армия уже не наступает в Голландии, а только старается удержать захваченное. Хорошо, что немцы и курляндцы под новую власть прогнулись — выставили в поход на Москву пятнадцать полков мушкетёров. Кроатская(хорватская) конная бригада к Валленштейну должна прийти вместе с запорожцами после совместного разорения Дона. Итого, почти сто тысяч воинов Истинной Веры пойдёт на Москву. Но реальных солдат для поля боя из них лишь половина. Остальные — обозные и прочая плохо организованная рвань. Смоленск возьмут в осаду, а Себеж пока решили не трогать — там можно и год, и два простоять и не взять крепость. Нужно идти на Москву и сажать в Кремле своего ставленника. Война всё спишет!

Иезуиты очень помогли в очищении империи и новых территорий от ереси. Жаль, что в России царя с царицей не удалось уничтожить. С боярским царём мы бы уж как-нибудь договорились бы. И насчёт земли, и насчёт Веры. Русские бояре они такие же продажные, как и дворяне остальных покорённых стран. Припугнём и перекрестятся, как миленькие…

Место действия: переправа около Ростова на Дону.

Время действия: июль 1614 года.

Мария Кмитец, жена генерала российской армии.

Предательство. Воевода ростовский Григорий Сунбулов отворил ворота крепости перед врагом. Хорошо, что присланный из Москвы, полковник Фершейн собрал всех кого смог и штыковой атакой выбил лесовичков и кроатов из города. Но супостаты — ногаи и крымские татары городские посады всё одно пожгли и много людей в неволю увели. Полковник Ферштейн приказал всем жителям Ростова переправляться на левый берег Дона. Сам комендант с останками гарнизона будет биться до последнего.

Вот я с детьми спешу к баркасу, что стоит у пристани. Мой младшенький отстал и я беру его на руки, бросив на дорогу узел с дорогими вещами.

— Басурманы! Басурманы идут! — заорали на пристани и народ посыпался в лодки, чтобы отчалить от берега.

Мои дети тоже успели запрыгнуть в лодку, только старшая дочь визжала на причале и умоляла гребцов не отчаливать. А на спуске к реке уже появился первый десяток степняков. Один из них ловко заарканил бежавшую к реке соседскую девушку.

— Яхши! — заорали воины степей и один из них показал на меня копьём.

Я, спускаясь к реке торопилась, подвернула ногу и не могу бежать с сыном на руках. Поэтому я поставила его на пыльную дорогу и приказала:

— Быстро беги к старшей сестре. Покажи, как ты быстро бегаешь. Быстро! Кому говорю!

Он стремглав бросился к лодке, потешно семеня ногами. Я же захромала в сторону деревни, уводя басурман от причала в поле. Оглянулась. Степняки уже рядом, а старшая дочь, взяв брата на руки, спрыгнула в лодку, которая тут же отвалила от берега.

Прощайте, детки!

Подъехавший татарин опустил передо мной копьё и, ехидно ухмыляясь, задрал до пояса подол моего платья. Все остальные басурмане заржали и начали спрыгивать с лошадей, как бы становясь в очередь…