Ревизор: возвращение в СССР 42 - Серж Винтеркей
***
Москва, редакция газеты «Красная звезда».
Заместитель главного редактора «Красной звезды» полковник Баулов наконец-то дождался возвращения из командировки в Монголию главного редактора генерал-майора Гаврина Валерия Степановича.
Материалов у него, конечно, накопилось огромное количество, которые надо было с генералом согласовать.
Главный редактор был человеком жёстким и принципиальным. Сотрудникам своим он доверял, но проверял. А по самым важным вопросам требовал согласования с ним.
«Пусть лучше какой-то материал отлежится, пока до меня его не донесли, чем вы без меня его опубликуете, а потом от министра обороны нагоняй мне прилетит». – говорил он. Такая система была выстроена давно, потому что он уже был главным редактором «Красной звезды» двенадцать лет. И полковник совершенно не собирался бросать вызов генералу, нарушая установленные им принципы работы.
По поводу тех статей, которые подготовила присланная из Министерства обороны журналистка Эмма Либкинд, генерал дал совершенно чёткие инструкции: что он должен видеть любые её материалы первые полгода, перед тем как принимать решение публиковать или нет. При всём уважении к генералу Ветрову, оно у него действительно было достаточно большим, всё же в случае, если материал не понравится министру обороны, отвечать будет лично Гаврин, а не Ветров.
Баулову так было даже легче. Да, начальник требует множества согласований. Да, ему приходится тратить очень много времени на то, чтобы все эти согласования с ним провести. А с другой стороны, у него лично ответственность в результате минимальная…
При малейшем опасении, что какой-то материал может вызвать недовольство в Министерстве обороны, надо просто сказать это во время обсуждения его с главным редактором. А уж если он не разделит эти его опасения, и опубликует материал, из-за которого потом возникнут проблемы, то и ответственность опять же будет генеральской, что было очень хорошо.
О генерале Гаврине знали, что если он брал на себя за что-то ответственность, то потом никогда не пытался спихнуть её на кого-то из подчинённых. Сотрудники знали это и очень ценили такую генеральскую манеру ведения дел.
Бывшие сослуживцы Гаврина говорили, что и на войне генерал вёл себя точно так же: всегда горой стоял за своих подчинённых и выгораживал их, принимая гнев начальства на себя. Так что достаточно было соблюдать его правила, и работать в «Красной звезде» можно было вполне себе спокойно и комфортно.
Разбор накопившихся во время командировки материалов занял два с лишним часа.
Уже и десятиминутный перерыв сделали на то, чтобы чаю попить с печеньем, и немножко мозги разгрузить. Не мешки ворочать, работа интеллектуальная, определённая свежесть восприятия нужна…
Наконец, осталось совсем ничего: те самые две статьи новой корреспондентки Эммы Либкинд.
Полковник протянул генералу папку, на которой было написано и имя, и фамилия корреспондентки, и название обеих статей.
Не открывая папку, генерал спросил:
– Ну как, ты смотрел? Понравилось ли тебе?
– Валерий Степанович, понравилось. Единственное, что удивило, это насколько всё чётко и продуманно в этих статьях… Как образцовый план военной операции. Признаться, от девчонки я такого не ожидал. Пусть у нее и немецкая фамилия…
Гаврин удивлённо поднял брови и потянулся к папке со статьями.
***
Москва, квартира Ивлевых
С утра сразу поехал в спецхран, чтобы успеть и материалы собрать для Межуева, и посмотреть, как сейчас в мире с ЧВК.
В спецхране заказал побольше французских, британских и американских журналов, связанных с политикой. Начал аккуратно их пролистывать, ища любые упоминания о частных военных компаниях. Час на это убил, штук двадцать пять пролистал, пока, наконец, в одном из американских журналов не нашёл упоминание про частную военную британскую компанию, которая открылась в 1967 году.
– Ну вот, – обрадовался я. – Само упоминание явления уже появилось, так что, когда предложу нашим это использовать, уже хоть сослаться на что-то можно будет. А то если бы ни у кого этого еще не было, то и наши вряд ли бы с интересом отнеслись к моему предложению.
Выписал себе название и основные детали из этой статьи и довольно кивнул. А дальше занялся привычным делом, поиском новых технологий, которые нужно срочно внедрять в СССР…
Перекусив в буфете, поехал на встречу с Захаровым.
В назначенное время был уже в парке. Он подошёл спустя минут пять.
– Ну что, Паша, – спросил он меня, – как твои дела? Всё у тебя хорошо, надеюсь?
– Да, спасибо, Виктор Павлович. Всё в порядке.
– Ну и молодец, – благожелательно сказал он. – Давай, Паша, не буду тянуть кота за хвост, сразу изложу тебе вопрос, по которому хочу с тобой переговорить.
Виделся я на прошлой неделе с директором нашего «Полёта». Он, конечно, доволен очень. Станки получил самые современные, которые на своём предприятии увидеть вообще не рассчитывал в ближайшую пятилетку. Материалов дефицитных смогли с личного позволения Гришина ему перекинуть прорву.
Цех мы существенно расширили по изготовлению детских площадок, но у него сразу же вопрос на перспективу. Он же у нас молодец, не одним днём живёт, что меня в нём и радует. Цех, работая в три смены, очень много площадок может сделать, а Москва всё же не резиновая, чтобы из года в год на неё работать.
Где-то за год Москву новыми площадками оснастим, потом, может быть, за полгода Ленинград укомплектуем, а дальше у него логичный вопрос. Площадки достаточно дорогие, повезут ли их в другие города Советского Союза и в каком объёме?
В план десятой пятилетки разве что удастся включить... Мы, конечно, будем стараться пропихнуть, но мало ли – не получится. А сейчас весь выпуск и вовсе не в текущих планах девятой пятилетки идёт, а сам по себе. В общем, вопрос у него совершенно закономерный. Всё это новейшее оборудование, что получили под площадки, что оно, будет простаивать? Жалко же…
Так что я пообещал ему, что посовещаюсь с кем-то, кто способен
