И зовите меня Гудвин - Павел Николаевич Корнев

— Для лиц, не обладающих экстрасенсорными способностями, такая инъекция чревата высоким риском внезапной смерти, — как по учебнику выдала тёмная эльфийка. — А для обладающих оздоровительный эффект носит исключительно краткосрочный характер.

— И насколько именно высок риск? — уточнил я, сразу сообразив, что крайними в случае гибели интуриста выставят именно нас.

— Пятьдесят на пятьдесят, — с мрачным видом изрёк дядя Вова.

— Либо умрёт, либо нет?

— Именно так.

Дарья нервно сглотнула.

— И что будем делать, если не найдётся причин отказать? — спросил она.

— Держи наготове нейтрализатор, — посоветовал упырь и вздохнул: — Вот же не везёт, так не везёт!

Рощица и живая изгородь сменились аккуратными лужайками и беседками, дальше потянулся корпус яхт-клуба. У центрального входа стоял двухэтажный туристический автобус и несколько легковушек, но только Жора подрулил к нему, и от дальнего угла нам тотчас помаячил некто в белом пиджаке — не иначе, стюард.

Носилки мы брать не стали, вместо них дядя Вова поручил мне чемоданчик с обычными препаратами — сам он лишь предварительно заглянул в него и убедился в наличии пузырька медицинского спирта, жгута, бинта и упаковки ваты.

— Идём!

Стюард провёл нас на выходившую к воде террасу, и там я впервые увидел ракшасов. Те оказались гуманоидами с вроде как тигриными мордами и желтовато-серыми шкурами, по причине полного отсутствия шерсти больше напоминающими львиные. Мужчины и женщины в традиционных восточных нарядах напряжённо следили за нашим приближением, и упырь шепнул Дарье на ухо:

— Говорю только я!

Больного разместили в баре. Пожилой ракшас в чалме и какой-то накидке с крупными бусами на шее и золотыми браслетами на запястьях неподвижно сидел за одним из столов, шкура его отличалась синеватым оттенком, а морда имела куда больше общего с человеческим лицом, нежели у его соплеменников на террасе.

За стариком приглядывали два молодых ракшаса: бритый и стройный деятель в деловом костюме и крепкий громила с окладистой бородой в костюме спортивном — и не в каком-то там однотонном с полосками на рукавах и штанинах, а в клетчатом!

Присутствовали тут и люди помимо проводившего нас сюда стюарда: замер за стойкой вышколенный бармен, подпер стену непонятный тип в сером костюме, двинулся навстречу взволнованный мужчина средних лет с раскрасневшимся от стресса лицом.

— Прошу подойти к делу со всей ответственностью! — попросил он нас. — Дело государственной важности!

Я подумал, что по делу государственной важности сюда прислали бы бригаду под руководством многомудрого доктора медицинских наук, а не сборную солянку с интерном во главе, но придержал своё ценное мнение при себе, огляделся. Обстановка впечатлила — показалось даже, что куда-нибудь на Лазурный берег занесло. Удобная мебель, запах дорогого табака и хорошего кофе, всюду зеркала, в баре ряды бутылок с незнакомыми цветастыми этикетками.

Дядя Вова вежливо отшил представителя по туризму и направился к больному, Дарья последовала за ним, но остановилась у соседнего стола. Я присоединился к ней, а упырь и ракшас в костюме обменялись рукопожатиями, после чего консульский работник вручил дяде Вове какой-то синевший печатями листок, к нему присовокупил ещё один с рукописным текстом, после чего извлёк из кожаной папки нечто весьма напоминавшее самую обычную амбулаторную карту.

Фельдшер внимательно изучил предъявленные документы, затем наскоро пролистал медицинские записи ракшаса и лишь после этого занялся обследованием больного. Поводил пальцем перед лицом, измерил частоту сердечного ритма, сделал пальпацию, повозился с отобранным по пути сюда у Дарьи фонендоскопом.

Когда он взял со стола документы и направился к нам, крепыш-ракшас нахмурился, а консульский работник даже двинулся следом, но упырь обернулся и широко улыбнулся, что и решило дело: от высказывания претензий иностранные гости покуда решили воздержаться.

— Симулянт, — едва слышно выдохнул дядя Вова, вручая эльфийке медицинские записи, и уже своим нормальным голосом сказал: — С документами полный порядок. Причин для отказа в медицинской помощи не вижу.

— Сходить за тонометром в машину? — предложил я, желая дать коллегам время на принятие решения, но такой необходимости не возникло.

Дарья изучила оба документа и последние записи в амбулаторной карте, после чего развела руками.

— Придётся колоть пси-концентрат, — сказала она. — Исходя из анамнеза, транспортировку он не переживёт. Не говоря уже о прямом отказе от госпитализации.

— Твоё решение, — спокойно пожал плечами дядя Вова и напомнил: — Всё общение только через меня.

Дарья двинулась к столу, упырь движением руки направил меня следом и негромко попросил:

— Тигрёнка возьми на себя. Ракшасы нервно реагируют на запах крови.

— А дипломат? — уточнил я.

— С ним проблем не будет.

Дарья положила металлический кейс на стол, отперла его и вынула шприц-тюбик с нейтрализатором, затем достала картонную пачку с ампулами пси-концентрата. Дядя Вова подступил и забрал её, по очереди показал старому ракшасу, консульскому работнику и крепышу-охраннику. После трёх кивков извлёк ампулу и всё повторилось по новой, только на сей раз упырь выразительно прочистил горло, прежде чем потребовать у Дарьи:

— Шприц!

Я всё понял верно и подступил к охраннику, дружески улыбнулся и спросил:

— Где костюмчик покупал?

Тот что-то прорычал, и хоть длиной клыков ракшас меня заметно превосходил, я и не подумал отступить.

— Костюм! — потряс себя за лацкан белого халата и повысил голос, как обычно делают, когда наивно полагают, будто это поможет иностранцу понять незнакомый язык: — Костюм! Где брал, ля? В городе? А?

При этом на ракшаса я не смотрел и наблюдал за отражением дяди Вовы в одном из зеркал, не отвлёкся от этого, даже когда к нам подошёл консульский работник.

— Костюм, ля! Спроси у него, где брал!

Упырь тем временем обернул ампулу носовым платком и аккуратным круговым движением ногтя оставил вокруг кончика глубокую царапину, после чего легко его отломал.

— Наполняй! — скомандовал он Дарье.

— Костюм был приобретён