Древесный маг Орловского княжества 7 - Игорь Павлов

— Отродясь графья не видывала, — завыла старушка.

— Тише, старая, — заворчал на неё мужик. — Дай отдохнуть с дороги спокойно. Аппетит не порти, его сиятельству.

— Граф, значит, — раздалось с наездом от старшей дочки, уселась напротив и впилась голубыми глазищами, как сущий ангел. — Я вот подросту маленько, на платье да дорогу накоплю медяков, да к тебе приду в служанки, примешь?

Забавно такое слышать.

— Прислуживать хочешь? — Спрашиваю испытывающе. — Может, умеешь что получше?

— Она из лука хорошо стреляет, барин, — похвастал отец. — С раннего детства учу.

— Я летом двадцать белок подстрелила, — хвалится Еля.

— Не бреши, семнадцать, — посмеивается пацан.

— Трёх лисицы утащили, — отвечает. — Да, барин, я бы лучше в охотники пошла, проку больше.

Пока ем, глаз с меня не сводит. Как за чай принялся, почувствовал, что уже легче телу.

— Как батька отпустит, до Тулы дойдёшь, — говорю. — А там о Ярославце спросишь у любого, путь подскажут. В моём городе есть школа для таких, как ты. Тебя туда примут, в хату к добрым людям поселят.

— Забирай её барин, здесь она пропадёт, — слышу от женщины.

— Сейчас не могу, на бой с нечистью спешу, — напоминаю.

Поел, попил, согрелся. Чуть отдохнул и собрался с бандой разобраться. Всей семьёй решили меня проводить, но я придержал. Расцеловал всех в щёки на прощанье. Когда чмокнул старшую, раскраснелась вся. Мужика отвёл во двор. И расспросил наедине о банде. В общем, насильники и воры. Ничего святого.

Три золотых монеты ему дал.

— Семью береги, — наказал напоследок. — Это самое дорогое, что у нас есть.

Крестьянин носом зашмыгал, видать, никогда столько золота в руках не держал.

Выдвинулся до дома купца и нагло перемахнул через забор, постучался деликатно в двери. Через полминуты открыла трясущаяся пожилая женщина со ссадиной на щеке.

— Уходи, путник, здесь опасно, — прошептала.

Отодвинув её, пошёл в холл.

— Так! Все на выход, бездельники! — Крикнул. — Разговор есть!

— А тебе чего? — Вышел один на меня посмотреть. Взял его за ухо и вышвырнул на улицу с пинком.

Сам наружу вышел, чтобы остальных выманить. Мне просто не хочется громить этот дом и доставлять хлопоты простым людям. Когда пьяная банда стала вываливаться, я попятился к дороге, чтобы у них было меньше шансов удрать от меня.

Вышли сперва девять человек, потом вывалились ещё трое. Матёрые, наглые и вонючие. У всех ножи, у некоторых мечи и топоры. Один вместе с девушкой в обнимку, судя по её изодранному платью, над ней уже надругались.

Комментируют моё появление, злорадствуют и смеются. Весело им. Смело окружают, потирая ладоши.

— Меч мой, — начинают даже делить будущие трофеи.

— А я лук заберу.

— Это ж барин! Пацан, ты из знатных? Заблудился что ли? — Кривляется бандит, держащий девушку. Он единственный, кто с порога не ушёл. Со стороны наблюдает.

Скидываю шубу, снимаю снарягу, чтоб не мешала.

— Во! Другое дело, — посмеиваются. — Оставляй всё ценное и уходи по добру.

— По законам военного времени, я вынужден вас прикончить, господа бандиты, — заключаю, зажимая в руке Пиявку. — К сожалению, вас постигла неудача наткнуться на меня.

— Чего мелет? — Кривится главарь. — Вяжите сосунка.

Двое идут на меня смело. Ухожу от неуклюжего выпада и режу горло одному, с разворота вгоняю клинок в спину второму. Понимая, что с первым погорячился, быстро вынув, держу в плоти второго секунды три, вбирая одиннадцать единиц резерва.

— Ах ты, щенок! — Кричат ещё целые.

— Убить! — Визжит главарь.

Идут несмело, следующего атакую уже сам. Блокирую топор наручем, срубаю ударом по ноге. Сажусь и вгоняю клинок в грудь. Ещё восемь единиц потекло в меня.

Начинают отступать, выстреливаю пиками по ногам, валятся, как миленькие. Главарь ещё с двумя скрываются в доме. А я добиваю брошенных, пополняя магический запас.

Дверной засов разваливаю магией и вхожу. Один забился на кухне, где тупик, деваться ему некуда. С ним и разбираюсь. Остальные двое вываливаются во двор, с ними выбегают и крестьяне, перепуганные женщина с мужчиной и трое подростков. Один бандит со страха спотыкается и получает от меня на земле. Кровища хлещет из шеи, пока я пью силы. А главарь с девкой в заложниках пятится к забору.

— Не подходи! Нечисть! Не подходи, тёмный! — Кричит. — Иначе убью!

К горлу девушки ножик подставил, трясётся весь. Сбоку ещё местные воют, готовые зарыться хоть в снег.

Прицеливаюсь пальцем и вонзаю пику точно в глаз. Разбойник валится, поцарапав девку. Подскакиваю к нему и вгоняю Пиявку, чтоб добить уже резерв. Со всей шайки выходит под сотню. И это отличная новость.

Бывшая заложница на заднице, перебирая ногами от меня уйти пытается.

— Да стой ты, помогу, — придерживаю её и лечу на шее рану.

Затем поднимаюсь и осматриваюсь. Народа собралось целых восемь человек. И старики, и дети. Вот и мужик, что меня приютил прибежал с луком. Смотрит теперь в ужасе.

— Всё? Разобрались? — Спрашиваю людей. Закивали живенько. — Ну и отлично.

У главаря быстро пошарил по карманам, кошель серебра нашёл. Подумал, да бросил купцу добычу.

— За ущерб, — прокомментировал. — Все их трофеи тоже ваши.

Снегом с брони кровь счистил быстро. Да пошёл собираться. А эти за мной плетутся.

— Спасибо, барин, — слышу, наконец, несмелое, цепляя экипировку, лук с колчаном. Набрасываю шубу.

Вроде бы отдохнул, а вроде бы и нихрена. Всё равно спина горит, похоже, будет мне не сладко.

— Берегите родных! — Откланялся и поспешил прочь. Потому что пора уже взлетать. Закат близится.

В лес нырнул, поднялся на корнях до макушки, вырастил крылья и рванул ввысь! Сразу же повернул к главной дороге, понимая, что к вечеру видимость ухудшится, и могу вновь потеряться.

Конечно, я мог не убивать этих уродов для пополнения резерва. Лучше уж лошадь. Но тогда они бы продолжили терроризировать людей. А то и хуже.

Работаю крыльями мощно, разгоняясь всё сильнее. Вроде спина попривыкла к нагрузке, холод тоже так не страшит. Солнце садится за горизонт стремительно. Красное небо предвещает страшный бой. И вот облака уже расходятся пурпурными полосами вверх, что ёлочка, а ствол её — это розовый луч, уходящий в бесконечность к звёздам. Тьма наступает, отдавая