Ревизор: возвращение в СССР 42 - Серж Винтеркей

Ага, – подумал он. – Теперь понятно, почему Ивлев не захотел ничего такого сам писать. Побоялся, что, если мы решим что-то такое сделать, что он предложил, то он невыездным станет… Надо отдать ему должное. Информация в таком случае действительно будет предельно взрывоопасной.

А сейчас, получается, он по факту нам этого не предлагал. И оснований делать его невыездным уже на основе моих размышлениях о том, что он мог это иметь в виду, никаких не имеется. А то это уже какая-то шизофрения будет…

Румянцев прекрасно понимал, насколько интересные мысли ему сейчас пришли в голову. Если всё это как следует расписать в различных вариантах, он однозначно сможет произвести этим докладом впечатление не только на начальника своего отдела, но и на вышестоящее руководство. Тем более что очень хорошо, что его фамилия сейчас на слуху в связи с тем, что он куратор Ивлева. А это значит, что вышестоящим офицерам будет намного сложнее забыть, кто именно подал эту первоначальную идею.

И всё равно и после этих крайне интересных мыслей он не спешил заканчивать свой доклад.

Начал думать дальше.

Ивлев постоянно твердит об экономике, о том, что надо деньги зарабатывать.

А ведь и точно – частная военная компания по определению не может принимать на себя задачи, которые будут стоить дёшево клиенту. А если она будет расположена за рубежом, то оплату она будет принимать в свободно конвертируемой валюте. То есть ещё один важный момент получается… Открыв такую компанию, мы можем создать мощный источник иностранной валюты для Советского Союза... Который, к тому же, КГБ сможет целиком на свои нужды использовать… Сами добудем, сами и потратим…

Фух.

Его аж в жар бросило, хотя чай он пил простой, без какой-нибудь там малины. Ну да, сейчас он такой доклад наваяет, что только держись. Подполковника, может, сразу и не дадут, если идея выстрелит, всё же он совсем недавно майором стал. Но медаль или орден получить? Да, вот на это вполне можно рассчитывать.

А награды очень даже важны, когда решается вопрос, ограничится ли твоя карьера подполковником или всё же и полковником сможешь стать и на генерала в будущем претендовать. Одно дело набор стандартных юбилейных медалек, другое – те ордена и медали, которые всем подряд не дают...

***

Москва, квартира Ивлевых

Жена с работы приехала пораньше. Прическу она с прошлого похода в Большой театр решила не менять, просто старательно причесалась перед трюмо.

Галия была очень счастлива, что мы едем в тот самый Театр на Таганке, о котором она столько всего слышала от своих коллег. В частности, и Морозова её очень этот театр уважала. Чуть ли не мурлыкала, пока собиралась…

Так что, когда мы подъехали к знаменитому двухэтажному зданию, и увидели эти самые рожицы, изображённые в нем над окнами, жена прямо вся засветилась от счастья. Ну и, конечно же, сейчас звездой театра был Владимир Высоцкий, уже невероятно популярный во всём Советском Союзе. Регулярно проезжая в тёплое время мимо открытых окон домов, часто слышал его песни.

Такая популярность бесила, конечно, некоторых идеологов от культуры просто невероятно. Для них важнее была управляемость актёрами, а в чем, в чем, так в этом Высоцкий никогда замечен не был. По духу бунтарь, таким уж уродился и другим быть и не собирался.

Мне, конечно, самому было любопытно посмотреть на Высоцкого вблизи. Это одна из тех главных приятных вещей, которые, помимо молодости и здоровья, я получил, попав в 1971 год – увидеть живыми множество выдающихся людей…

До начала спектакля, когда мы вошли в зал, было ещё с четверть часа, но Высоцкий уже сидел на сцене и играл на гитаре.

Впрочем, Галия мне рассказала про эту особенность в постановке Гамлета, когда мы ещё ехали в машине к театру. А ей, в свою очередь, рассказала об этом Морозова, которая уже умудрилась попасть на этот спектакль еще в 1971 году, когда его впервые поставили.

Образ Высоцкого в этом спектакле, конечно же, не соответствовал классическим представлениям о принце датском. Чёрные джинсы, чёрный вязаный свитер. Но, учитывая, как тяжело было раздобыть билет на этот спектакль, ему это абсолютно не помешало достоверно воплотить шекспировский образ на сцене.

Билеты нам достали очень неплохие, в середину пятого ряда. Я бы, честно говоря, и сам не захотел бы быть поближе. Была бы возможность выбрать – примерно на этом ряду бы и остановился. С него всё же гораздо лучше было видно всю сцену целиком.

Когда раздался финальный звонок перед началом, я быстренько осмотрелся, пока свет медленно гас. Ни одного свободного места в зале не увидел. Ну, понятное дело.

Время в зале пролетело незаметно. Актёры играли увлечённо и искренне. И было интересно, несмотря на то, что все сюжетные ходы я, естественно, прекрасно знал. Увлекался как-то в молодости Шекспиром, читал его пьесы с большим интересом. Столько веков прошло, а написано-то как! Как прекрасно прописаны и поняты характеры действующих лиц. А какая ёмкая речь персонажей… Так что Шекспир в драматургии заслуженно бессмертен…

Закончился спектакль, конечно же, бурными овациями.

Когда мы вышли на улицу, я спросил жену:

– Ну как, ты довольна этим спектаклем?

– О да, – радостно ответила она, сверкнув глазами. – Жаль, конечно, что сюда так сложно попасть. А с другой стороны, чувствую себя теперь такой культурной, настоящей москвичкой. На прошлой неделе был Большой театр. Теперь Театр на Таганке – это же просто замечательно. А тебе, Паша, понравилось?

– Как бы мне не могло понравиться? Я люблю Шекспира, и актёры тут очень хороши. Не зря так тяжело билеты достать.

Домой мы приехали в прекрасном настроении.

И Валентина Никаноровна первым делом, конечно же, начала нас расспрашивать о том, какие у нас впечатления от «Гамлета».

Честно рассказали, что нам всё понравилось.

После чего она сказала:

– Не нравится мне, что дети всё-таки какие-то вялые. Они обычно гораздо энергичнее. Но температуры нет, так что не могу понять, что такое с ними.

Галия встревоженно подхватила тему.

Я, к сожалению, в детских болезнях совсем не разбирался.

Когда был женат в прошлой