Козырев. Путь мага - Лев Котляров

Монах торжественно взял в руки золотой обруч и надел его на голову Романкову. Тут же надрывно взвыла магия, пролетела через весь зал и взорвалась разноцветным фейерверком над нашими головами.

— Это честь для меня стать вашим слугой и императором! — Стефан, наконец, встал со стула и низко поклонился всем. — Спасибо, что были рядом в такой момент. Империя вас не забудет.

На этом церемония коронации и закончилась. Сначала из зала вышел новый император, старательно держась подальше от матери, которая так и норовила заключить его в объятия. За ними поплелась ее дочь с опущенной головой. Кажется, она понимала, что все внимание Марфы Петровны теперь достанется ей. Затем потянулись остальные гости.

Настроение у всех было отличное. Последним выходил я и Сапрыкин. Я специально задержался, чтобы сказать ему пару слов.

— Георгий Александрович, — я встал на его пути.

— Не сейчас, ваше сиятельство, — надменно произнес он.

— Подождите, — я не двигался. — Я видел вас, когда держал камень Королей в руках.

Он моргнул, и его лицо стало чуть более человечным.

— Вы все делаете и сделаете правильно. Не сомневайтесь, — закончил я и, круто развернувшись на пятках, вышел из зала за остальными.

И только пройдя до главного зала, вспомнил про бумагу в кармане. Остановившись возле одного из подсвечников, я торопливо вытащил ее и погрузился в чтение.

— Твою ж! Зараза! — только и мог сказать я, когда дошел до последней строчки. — Это же все меняет!

Когда вышел из императорского дворца, первым делом пошел искать Вайсмана. Он мирно дрых на одной из коек стражников.

Пришлось его бесцеремонно растолкать и сунуть под нос бумаги. Следующие пять минут я слушал его ворчание, ждал, пока он найдет очки и прочитает все до последней строчки.

— Простите, ваше сиятельство, без кофе голова не соображает, — прокартавил он. — Тут сказано, что Кухаревы оплачивали хранение шкатулки уже не один год. Но что это значит в глобальном смысле?

— Пошли за кофе, я тебе все объясню, — мрачно сказал я.

Картинка в голове сложилась. По крайней мере, ее часть, касающаяся смерти отца. И от этого было горько.

Через полчаса мы сидели за столиком пустого кафе, которое по недоразумению оставалось открытым в это неурочное время. Сонная хозяйка приготовила нам кофе и выдала несколько вчерашних бутербродов с подсохшим сыром.

— Сам по себе документ ничего не значит, — начал я. — Мой отец получил солидную сумму за хранение артефакта. Кухаревы богаты, но к аристократии, погрязшей в долгах, не имеют отношения. Поэтому и могли отдать столько денег Петровскому.

— Это я понимаю, — кивнул мой помощник.

— Это первое. Второй факт: в истории страны есть момент, когда хранитель под тяжестью взятки выбрал не того императора.

— Получается, кто-то узнал, что ваш отец получил некую сумму, и этот кто-то решил, что он получил эти деньги за предательство? Но кто знал, что скоро может быть коронация? Романков был в добром здравии!

— Это нас приводит к тому, что наш дорогой император все же умер не своей смертью. План готовился давно.

— А это значит, что этот неизвестный вхож в императорский дворец. Иначе, как бы он смог все это организовать?

— Да, это как раз логично. Видимо, отец начал что-то подозревать, а может, это было и не первое покушение, и срочно вытащил меня из академии. Охранника подкупает кто-то из сторонников Романкова, дабы никто посторонний не сел на трон.

— Знаете, Александр Николаевич, я вот что подумал, — вдруг очень тихо сказал Вайсман, наклонившись ко мне ближе. — Подготовка убийства Романкова старшего, чтобы на трон сел Стефан, убийство Петровского, который не должен был прервать императорскую династию…

— Мне на ум приходит только один человек, — кивнул я. — Тот, кто очень хотел видеть Стефана на троне и очень не любил Евграфа.

— Но кто же это?

— Вдова, — ответил я и откинулся на спинку кресла.

Все сходится. Она находится в ближайшем окружении Романкова, знает о его состоянии здоровья. А судя по тому, что я видел в истории Стефана, явно указывало, что в семье царила взаимная нелюбовь. А мой отец стал жертвой перестраховки.

Вайсман молчал, прокручивая в голове известные ему факты. Лицо его становилось печальным.

— Но все знают, что она святая женщина.

— На публике — да. Камень Королей показал мне жизнь Стефана, да и поведение Марфы Петровны было весьма специфичным. Столько радости в ней было на церемонии. Даже платье не выглядело траурным. В отличие от дочери. Она была бледной тенью позади нее.

— И что дальше? Что нам делать с этой информацией? Обвинить ее, равносильно измене.

— Оставлять убийство отца без должного расследования я не собираюсь.

— Как доказать, что она причастна к этому? Убил же охранник. Его мы не допросим.

— По денежному следу. Но вот вопрос, кто может нам помочь? — я задумался и почему-то на ум пришла только одна фамилия. — Допивай кофе, у нас мало времени.

Вайсман встал, залпом опустошив свою чашку, я поднялся следом. К бутербродам мы так и не притронулись.

Сделав небольшой круг, мы вернулись во дворец, где я поймал одного из стражников. Он подсказал, что нужный мне человек находится сейчас рядом с молодым императором в малом кабинете.

Потом внимательно нас оглядел и аккуратно заметил, что пройти дальше мы не можем.

— Можем, — рыкнул я. — Хранителя задержишь? А если у меня важная информация? Что потом ты доложишь своему начальству⁈

Стражник растерялся и отшагнул от меня, и я прошел дальше по коридорам. Я примерно понимал, куда идти, помнил из воспоминаний Стефана.

Возле дверей кабинета стоял худой как щепка, секретарь и ждал приема. Я вежливо ему сказал, кого нужно позвать. Этот тоже попытался меня отговорить, но сдался еще быстрее стражника и просочился за приоткрытую дверь.

Через три минуты ко мне вышел злой Сапрыкин.

— Что вам опять от меня нужно? — недовольно спросил он.

— Нужно поговорить. Где это можно сделать?

— Срочно?

— Весьма, — я был уверен, что Георгий Александрович не замешан в смерти Романкова.

— Пройдемте за мной, — он прошел дальше по коридору до первой же двери.

За ней оказался скромный рабочий кабинет, лишенный какой-либо индивидуальности. Сапрыкин не стал садиться и застыл, отойдя от двери на пару шагов. Вайсман остался ждать снаружи.

— Георгий Александрович, — сказал я. — Вы знаете, отчего умер Романков?

— Капли, которые давал ему лекарь, — едва заметно сморщился он. — Сердце не выдержало. Почему вас это интересует? Что вы знаете?

— Спокойно. Я хочу помочь, а заодно и подтвердить свои догадки. Сами по себе капли не смертельны, если Романков, конечно же, не выпил ведро за