Восход Сириуса, часть 2 - Битва за хрустальный гроб - Людмила Владимировна Белаш
«150-2. Жизненные функции в допустимых пределах. 1 пассажир».
Ряд кончился. Кибер перешёл к большим парным гибернаторам, называвшимся в плане отсека «семейными». Ёмкость: «2 взрослых пассажира / 2 взрослых пассажира, один или оба беременных / 2 взрослых пассажира и 1 ребёнок».
«151-2. Жизненные функции в допустимых пределах. 2 пассажира».
«152-2. Жизненные функции прекращены. 2 пассажира».
«Ячейка 152, этаж 2 – два трупа», – кратко доложил кибер управляющему узлу.
«Снять с ячейки запасы расходных. Передать ячейке 228, этаж 3» – распорядился узел. – «Открыть ячейку 152, этаж 2, для охлаждения».
Неторопливый кибер открыл запор и приподнял колпак. Ледяная атмосфера хлынула в ячейку. Две овечки, в момент засыпания взявшие друг друга за руки, стали покрываться крохотными снежными иглами. Кибер старательно прочёл гравировки на пластинах опознавательных браслетов:
«Дика, подопечный персонал базы От-Иньян».
«Соня, подопечный персонал базы От-Иньян».
«Дика и Соня – сёстры навек. Мы родились друг для друга».
* * *
Нижний Египет, 2781 год до н.э.
– Вечен! Вечен справедливый перед Ра! – вопил в экстазе тощий погонщик ослов у стены дома Птаха. – Новый Гор грядёт! Сокол пресветлый, его очи – Солнце и Луна! Он явит лик свой в Хет-Ка-Пта!
У людей вокруг лица разгорались, ноги притопывали, уста вторили погонщику – и закружился хоровод, и музыканты ударили в бубны. Как вихрь, взвилась над улицей восторженная песня.
Улицы то и дело загорались возбуждённым пылом. Кто-нибудь начинал выкрикивать славословия, и прохожие подхватывали, с ликованием пускались в пляс. Ушёл на Запад царь Хасехемуи, стал богом великим, а сын его Джосер примет короны Обеих Земель – как Гор, наследуя Осирису. Он – Гор, он бог-защитник! Живые боги хранят мир, так будет всегда.
Как не ликовать, зная завет Осириса: «Всё погребённое восстанет»! Сухое зерно, зарытое в земле Долины, прорастёт колосом, а высохшая мумия в гробнице обретёт свои пять душ и возвратится к жизни на Обеих Землях.
Всё сбудется в Праздник Вечности, и кто встретил его – тот не уничтожится, получит правильное погребение, родится вновь!
– Скоро! Уже скоро! Священная ладья снаряжена, готова в путь! Боги дали нам встретить сей день – мы их увидим!
– А людей-то, людей – будто вместе Низовье с Верховьем нагрянули.
– За городом стоянки разбивают. Невозможно обозреть, сколько народа!
– С западных оазисов пришли целыми ордами – с Соляного Поля, с Царского Угодья. Даже безногих и расслабленных в носилках принесли.
– Слыхали? у северной стены слепой прозрел!
– На улице дети болтали: из благословенного зерна три колоса вырастут – медный, серебряный и золотой. Я горстку зёрен отнесу жрецам – пусть благословят!
– Да, ребятишки не пустое говорят. Они Исиде помогли найти гроб Осириса – с тех пор пророчествуют… Но горсти мало, отнеси кувшин.
Глашатаи на площадях объявляли:
– Царский писец Бак платит за переправу тысячи людей!
– Военачальник Уна дарует паломникам три тысячи хлебов, двадцать откормленных быков!
Склады полны запасами сушёных фруктов и зерна, тучны стада на пажитях, а вина и пива – хоть бассейны наливай. Мир и благоденствие в Обеих Землях!
Даже слухи о наступлении моря и затопленных низинах не омрачали общей радости. Когда близится час Вечности, станешь ли отягощать сердце заботами? Веселись, пока не настал день твоего оплакивания!
Десятки и сотни тысяч людей собирались в путь, под песни и трещотки всходили на суда, с пением и плясками потоками шли к храмам, раскидывали там палатки и шатры. Казалось, всюду народ двинулся с места, оставил поля и хижины, устремился по дорогам, запрудил собою города.
– Моя дочь избрана петь в хоре – на второй день и на пятый. Только вчера жрецы решили. Из семи соперниц её выделили!
– Ах, счастливица! Рядом с богами окажется… А что говорят о главе процессии? кто понесёт свиток?
– Некий Меру, жрец Осириса. Он ур-маа – «великий зрячий», из любимцев самого царевича.
– Значит, в сане повысят. Свиток нести – почёт велкий! Каков собой?
– Не видела. Рассказывают – молод, красив и строго воздержан. Блюдёт себя ради служения.
Меру, целеустремлённый как кот на охоте, вытягивал остатки жил из будущих богинь. Четыре дня осталось. Три. Два!
Хенеретет коротали душные ночи, изнывая от жары и сновидений. Палящим днём надевали на головы шлемоподобные маски, наряжались в ритуальные одежды и выходили в центр учебного двора, чтобы начать в тысячный раз выписывать телом рисунок священного танца.
Отдыхали в тени под навесом, тянули тёплое пиво, безучастно жевали лепёшки – и снова в танец, как солдат в поход.
Под музыку и крики за стеной – «Силён Гор! Высок Гор! Он превознесён!» – девушки поднимались, и тогда, посреди двора, в напоённом ожиданием и упованиями воздухе на них снисходило обожение, будто прохладный водяной поток или захватывающий
