Восход Сириуса, часть 2 - Битва за хрустальный гроб - Людмила Владимировна Белаш
– Это дьяволы, сэр. Нечистые духи, исчадие зла. Я не знаю, какой ад их изрыгнул. Наверное, я погубил душу, когда с ними связался.
– Так бросьте всё! Вы майор, право на пенсию заработали. Перейдёте в частное сыскное агентство, вас всюду охотно примут.
– Не могу. Я буду с Локсом, пока его не убьют.
– Да почему же?
– Я его куратор. Мы связаны навсегда. Мой долг – проследить, чтобы он не достался врагу, ни живой, ни мёртвый. Только после его кремации и после того, как пепел будет развеян, я имею право умереть, – ответил герр 731.
1 Ура! (приветственный возглас) (нем.)
2 «жизнь» (др.-егип.), крестообразный иероглиф, символ жизни
Глава 8. Масленица кончилась
Ах, никому в начале дня
Его конец неведом
«Кровавая свадьба»
немецкая баллада
Ни до, ни после трёхсот минут сна Троица не ведала покоя. Рапорт Филину, доклад Дееву (со встречным разносом за игру с Маяком), подробная беседа с шефом особистов, беглая лётная конференция (сбежались и ребята с Запада), тягомотное письмо из дома, телефонный отчёт Илоне («Да жив я, жив! Все живы!» «Владик, я за тебя молилась!») – наконец, ближе к полуночи всё утряслось, и они занялись настоящим делом.
Монтаж фокусирующих надстроек на торце Красного луча шёл две недели ударными темпами. Теперь большой генератор тоннеля мог с высокой точностью «выстреливать» малые объекты далеко за орбиту последней планеты.
Кто напросился, тот и полетит, поскольку по Уставу инициатива наказуема. Правда, на лицах Троицы раскаяние не читалось. Эти сорвиголовы лучились, как новенькие полтинники. Расколошматив стаю сирианского аса у Глиз, они готовы были повторить свой трюк и вне системы.
Боекомплект, заправка – всего взяли с запасом, учитывая возможные манёвры, уход, преследование и дрейф. Кроме обычного и аварийного пайка, Шон снабдил звено спирулиной – подарок действующей армии от «Хонг Дьеу».
– Зря не нарываться, космоносец не дразнить, – напутствовал Деев. – Облетели сектор – и назад. Попадётся стайка или дрейфер – действуйте по обстановке. Короче, продлеваю вам лицензию на вольную охоту. По машинам!
– Есть, товарищ генерал-майор! – хором рявкнула Троица. Настроение было приподнятое, боевое. Тоннельная катапульта давала шанс за сорок шесть секунд покрыть семь с половиной миллиардов километров, неожиданно возникнуть рядом с сирианами и сыграть им траурный марш Шопена. За Смита, за Белоснежек, за Ла-Плату и за всё остальное.
Поднимаясь в кабину, Влад автоматически взглянул на таймер. 23.14. Рядом скромно помаргивала метка: «Помни!»
«Эт-то что такое?» – Он тронул метку кончиком пальца.
«Сегодня – Прощённое воскресенье. ты простил? ты прощён?»
«Вот завертелся, напрочь забыл…»
– На старт!
«Ладно, проехали. Я всех прощаю!»
Троица сверкнула и исчезла, в пятьсот раз быстрее света улетев туда, где таился невидимый враг.
Миновав кольцо выхода, машины развернулись в поисковый строй и тотчас начали прочёсывание.
* * *
Понедельник на Западе начался с представления у дверей Райта. Там бесновался взъерошенный Бен Баггер.
– Ты, рыжий скот, откроешь или нет?
– Что, собственно, произошло? – сонно ответил домофон. – Почему ты кричишь и ломишься ко мне?
– Читал? – Бен предъявил глазку домофона утренний выпуск «Колониаль Пост». – В Сеть смотрел? Это твоя затея, сволочь! Выйди и погляди, что они из меня сделали!
– Я этот таблоид не читаю.
Райт отчётливо видел на экране первую полосу. Газета краски не жалела, тискала блицы жирно – со ста метров прочтёшь.
Сочные алые буквы буквально орали:
«РАЗДЕЛКА ТУШЕК НА ОРБИТЕ !!! ШОКИРУЮЩИЕ ПОДРОБНОСТИ на стр. 4-5».
Пол-полосы занимало ярчайшее фото – робо-чудище нависло над испуганной девицей, обвитой механическими щупальцами, и занесло пилообразный резак. Кругом кровища.
– Это привезли с планеты первым лифтом!
– Ты получил деньги за интервью? – осведомился домофон.
– Из-за тебя проблем у меня больше, чем денег.
– Значит, получил. А я-то здесь при чём?
– Ты ещё спрашиваешь?!
– Парень, ты сделал это по своей инициативе. Без принуждения. Как свободный человек. Что ты им говорил, я не знаю и знать не хочу. Ты должен отвечать за свои поступки, верно? Теперь оставь меня в покое.
Приват у Райта соблюдался строго. Войти мог лишь тот, кого он пригласил, а прочие могли обивать порог, царапаться в стены и ковырять ногтем в замке.
Бен набрал полный рот слюны, чтобы обхаркать дверь рыжего провокатора, но вспомнил о слежке вездесущих видеокамер, о военно-этической комиссии, о штрафе в 15000 E$ (Сокола-то Деев отстоял!), и с горечью проглотил боезапас.
– Ещё встретимся!
– Ты пьёшь слишком много таблеток, Бен. Будь осторожнее с лекарствами. Купи у товарища Шона кам дай для очистки мозга. Это удержит тебя от поспешных поступков.
В ярости скомкав газету, Баггер отправился искать мусорную корзину.
«Надо совсем ума лишиться, чтобы с КП сотрудничать. Где была моя голова?»
Избавившись от газеты, подавленный Бен побрёл в столовую, набираясь наглости, чтобы глядеть прямо, напевая про себя: «Какое мне дело до всех до вас?» Ноги, однако, повели его в другую сторону и вывели на одного из офицеров службы безопасности. Тот, казалось, заранее знал, куда бредут люди, отягощённые сознанием своей вины.
– Пойдёмте со мной. Богомол ждёт.
В глазах Богомола мерцал едва заметный, но очень знакомый Бену нервный огонёк химической стимуляции. Между тем голос шефа спецслужбы оставался ровным, бархатным:
– Вы создали мне кучу неприятностей, Бен.
На столе валялась всё та же «Колониаль Пост». Баггера охватило бредовое ощущение, граничащее с полным безумием – газета ожила, вылезла из помойки и своим ходом приползла сюда, чтобы свидетельствовать против него.
– Давайте
