Победа будет за нами - М. Петрович

Ее избранником стал первый заместитель руководителя Администрации Президента Сергей Кириенко, чье обезображенное покусами тело нашли наутро после брачной ночи в одном из подсобных помещений.

Всем бы нам быть в такой потрясающей физической форме, как «Екатерина» на восьмом десятке: бог с ними, с покусами, но она свернула мужа как матрас в поезде дальнего следования и (продолжая ассоциации с РЖД) закинула его на третью полку, где хранились запасы бытовой химии.

После того как белокурая бестия прикончила трех молодых мужей подряд (сначала Кириенко, потом писателя Прилепина, а затем и Дмитрия Пескова), замуж ее звать перестали. Было очевидно, что ученые чего-то там чуть-чуть перемудрили, но Президенту обещали, что этот дефект будет устранен со дня на день.

Массовое производство молодильных таблеток (а следом и детей) было делом решенным. Несколько депутатов, помня ангельскую красоту бесприданницы, заранее сделали предложение руки и сердца ведущей «Давай поженимся». Она ответила согласием. Да, всем, и что? Можно было с уверенностью заявить, что жизнь в стране налаживается.

И тут Виталий Милонов ни с того ни с сего почуял запах серы и возобновил охоту на чертей. Пока он таскался по бункеру, хмурясь и шумно втягивая носом воздух, внимания на него не обращали. А зря, поскольку пламень внутри депутата разгорался все жарче и в конце концов пожар таки перекинулся на объекты внешнего мира.

Примерно в четыре утра в бункере завыли сирены, потянуло дымом и горелой проводкой. С потолка полетели хлопья пены, вспыхнул и погас свет, включилось мерзкое аварийное освещение.

Сначала все решили, что в бункер попала бомба случайно выживших нацистов. А потом ситуация прояснилась. Сигнализация орала под воздействием Крестного хода, при помощи которого неукротимый Виталий Валентинович намеревался очистить бункер от демонов педерастии: ее запустили продукты горения ладана и многочисленных церковных свечей.

Милонов было возликовал, приняв сирену за вопли поверженных бесов, а потом заработали разбрызгиватели, и тут уж он начал метаться в попытках замести следы своего духовного подвига.

Увы, к этому моменту все выскочили из спальных отсеков и дружно побежали в разных направлениях, топча и опрокидывая свечи, расставленные на полу так густо, словно депутат готовил бункер к романтическому свиданию. Задымились несгораемые стенные панели, и теперь уж у сигнализации появились реальные причины для переживаний.

В тот момент многим видным чиновникам могло бы стать очень-очень неловко за денежку, поднятую на строительстве Малого бункера. Да что там, будь они живы, они бы искренне раскаялись в том, что несгораемые отделочные материалы оказались не настолько несгораемыми, как уверяли подписанные ими документы. Но на нет и суда нет, как говорят у нас на Руси.

Сирена ревела, пена летела, и, самое печальное, не было никакой возможности этот маразм отключить, хотя Николай Платонович Патрушев вместе с генералом Гурулевым тыкали во все возможные кнопки, внимательно глядя на экраны. А потом они куда-то нажали — и вообще все пропало.

В тот темный предутренний час главные люди Российской Федерации выглядели как участники пенной вечеринки, которую устроили московские власти в рамках программы активного долголетия. С тем лишь отличием, что вечеринке никто из пенсионеров не радовался. Пена прибывала, и задержать ее прибытие не удавалось.

Белый от ярости Николай Платонович схватил за шиворот мокрого Виталия Валентиновича и вышиб его из бункера. Вслед депутату полетели свечи, хоругви и безобразные проклятия.

Пока Виталий Милонов стоял в тамбуре меж двух гермодверей, Патрушев, перекрикивая вой противопожарной системы, орал, чтоб депутат валил отсюда на хрен. Также Николай Платонович добавлял, что теперь Милонов будет устраивать молебны исключительно снаружи, пока не скопытится от лучевой болезни, чего не придется так уж долго ждать.

Расстроенный и оскорбленный в лучших чувствах, Виталий Валентинович скребся в гермодверь, ведущую внутрь, пытаясь объяснить сердитому динамику, что ему даже нечем зажечь свечечку, не говоря уж о кацее, но в ответ селевым потоком лились оскорбления. А потом открылись наружные гермодвери. Виталий Валентинович поднял хоругвь и шагнул наружу. 

Глава пятнадцатая

Бункер запенило так, что крупным военнослужащим пришлось посадить себе на шею Верховного Главнокомандующего и экс-президента РФ Д. А. Медведева, над макушкой которого уже смыкалась вонючая серая пена.

Народ отсырел и скис, настроение приобретало панический оттенок. Маргарита Симоньян покрутила головой: Начальник проводил экстренное совещание со своими советниками, которые также залезли на плечи к караульным, чтобы не утонуть.

Чтобы поддержать боевой настрой своих товарищей, Маргарита закричала: «Мы русские, с нами Бог!» Но этот духоподъемный лозунг возымел обратный эффект, ибо бункер накрылся ровно в процессе интенсивного взаимодействия с высшими силами. Марго смешалась и под крики «иди ты на хуй» отступила в тень.

И тут инициативу перехватила сенатор Валентина Ивановна Матвиенко. Сенатор запела. Она стояла на перевернутом ведре, поэтому казалось, будто она парит над полом. Мокрые волосы облепили круглый череп Валентины Ивановны, рукав халата болтался на ниточке, была она, естественно, без макияжа, но выглядела величественно, эдакая славянская праматерь, древняя (как говно мамонта, ревниво думала Марго), но несгибаемая.

— Я русский, — выводила Валентина Ивановна, прижимая руки к горловине ночной рубашки, — я иду до конца! Я русский, во мне кровь от отца!

Вдохновленные этой высокой лирикой, над пеной поднялись несмелые, но набирающие силу голоса:

— Я русский, и мне повезло!

И на последней строке грянули все вместе:

— Я русский, всему миру назло, я русский!..

Маргарита Симоньян, которая к хору не присоединилась из чувства противоречия, со злорадным любопытством наблюдала, как опадает взлетевший было к потолку энтузиазм. Будучи женщиной взрослой и замужней, происшествий такого рода она навидалась.

Только что все присутствующие собирались идти до конца на том основании, что они русские, и нá тебе: спустя три минуты подъем превратился в свою полную противоположность.

Находясь под влиянием все той же ассоциации, Маргарита вспомнила песню Шамана «Встанем» и уж было открыла рот, чтобы запеть: «Мы встанем! Мы встанем! Мы встанем!» Эти слова иногда срабатывали как магическое заклинание. Но в этот раз волшебницей ей побыть не удалось, потому что в дверь постучали.

Воцарилась гробовая тишина. Ни один экран в бункере не работал, но из динамика раздался голос Виталия Милонова.

— Выходите, — сказал он кротко, — ибо я рассеял тьму, а также и радиацию.

И вышли они, и стали жить в Кремле.

Братья 3.0

Ночами дед подолгу колобродил и шуршал бумагой, как огромная старая крыса. Когда он наконец вырубался, Миха и