Ужасы войны - Тим Каррэн

Около трех часов утра, когда он дремал на грани сна, зная, что должен бодрствовать, дождь прекратился, и облака разошлись, словно пена на небе. Рваный полумесяц луны омыл изрытый пейзаж призрачным, эфирным светом. Теперь он видел крыс, разбегающихся от света. Одеяла тумана цеплялись за землю, двигаясь, как дым. Он разглядывал темный лес ободранных деревьев. Он устал, глаза едва оставались открытыми, но он был уверен, что видит движущиеся тени.

И тогда он услышал звук.

В той кишащей крысами черноте - звук скрежещущих зубов. Он возник и затих. Что-то в груди Стаббса оборвалось. Дыхание замерло в легких.

- Ты слы... - начал он, но рука Пигги на его плече заставила замолчать.

Сквозь выжженные и разрушенные изгороди он увидел могилы. Не старые, а свежие. Восемь или десять могил в ряд с кучами земли, в которые были воткнуты грубые кресты. Немецкие могилы, - решил он. И пока он смотрел, кресты задрожали, зашатались и упали, словно то, что лежало под землей, пыталось выбраться.

Но дело было не в этом.

Стаббс уловил запах. Не вонь разложения или разрытых могил - к этому он привык. Это было другое, черное и грязное зловоние, гнилое, но резкое и едкое. Рука Пигги крепко сжала его плечо. У могил виднелись маленькие, крадущиеся фигуры. Сгорбленные и гибкие, они рылись в кучах земли.

С пересохшим горлом и сдавленной грудью Стаббс поднял винтовку "Энфилд" и прицелился в то, что видел. Человекоподобные фигуры. Но маленькие и злобные, как бешеные звери, тени, вырезанные из черной ткани. Они яростно копали могилы, пять или шесть существ, фыркая, хрюкая и скрежеща зубами - ужасный звук. Звук, от которого душа съеживалась.

Он едва сдержался, чтобы не выстрелить.

- Не надо, друг, - прошептал Пигги ему на ухо. - Ради Девы Марии и Иисуса, не привлекай к нам внимания.

И, похоже, одно из существ услышало, потому что оно встало и посмотрело в их сторону. Оно походило на ребенка... или на что-то, притворяющееся ребенком. Ребенок с гривой длинных, спутанных волос. Луна осветила его лицо - желтое, как проказа, морщинистое, с красными, влажными, словно свежая кровь, глазами. Внутри у Стаббса все растаяло. Оно смотрело прямо на них, его рот быстро открывался и закрывался, а ужасные зубы безумно скрежетали.

Стаббс не шевелился минуты две или три, как и Пигги. Существо отвернулось и помогло своим сородичам раскапывать немцев. Через пять минут они вытащили два тела из зловонной земли. Грохот маленьких ног раздался, когда они утащили их в тени.

Прошло немало времени, прежде чем Стаббс позволил себе дышать. Его пальцы побелели, сжимая "Энфилд".

- Господи... Пигги... что... что...

- Не знаю... те истории, что рассказывают...

Раздался плеск в траншее, там, где она расширялась в заполненную водой яму. Рядовые Беннер, Сортон и Пенс, что были ближе к ней, вскочили, разбуженные. Пигги позволил им спать, зная, что им это нужно. Но теперь они были настороже и напуганы.

- Что это? - сказал один из них сухим голосом.

- Боже, этот запах...

И тогда он раздался повсюду - звук скрежещущих зубов. Словно черепа клацали зубами в полумраке. Стаббс, полубезумный, обшаривал темноту винтовкой. В его голове мелькали безумные образы батальонов мертвых солдат, восстающих из сырой земли, скрежеща зубами и гремя костями. Шум был спереди, сзади. Его невозможно было локализовать. Пигги пробрался через грязь к рядовым, пытаясь их успокоить. Стаббс видел тени, мелькающие в траншее. Он начал стрелять. Что-то прыгнуло над его головой и приземлилось среди остальных. Раздались крики, вопли и ужасные, нечеловеческие звуки скольжения. Еще тени скользнули в траншею.

Стаббс закричал и проткнул одно существо штыком, его ядовитая вонь ударила в лицо. Он пронзил его, но оно продолжало бороться и царапаться, словно пытаясь протолкнуться по лезвию к нему. Это был не ребенок... это была демоническая тварь из могилы.

Еще уродливые лица поднялись из воды в яме, и существа с паучьими конечностями бросились на солдат.

Пигги рубил их траншейным ножом, но их было слишком много - царапающих, кусающих, злобных тварей, все слюнявые и рвущие. Он начал вопить, когда извивающиеся фигуры погребли его заживо.

- О, Пресвятая Матерь Божья... Стаббс... Стаббс... сними их с меня... сними...

Последним, что запечатлелось в памяти Стаббса о его старом друге и товарище, было искаженное криком лицо Пигги, медленно погружающееся в мутную, застойную воду.

И вдруг Стаббс остался один.

Он выскочил из траншеи и помчался в темноту, двигаясь в том направлении, где, как он думал, были британские линии. Но, черт возьми, трудно было быть уверенным. Он пробирался через колючую проволоку, плыл через затопленные воронки, полз через поля костей. Но он продолжал идти, уверенный, что слышит, как они крадутся и прыгают за ним. Его лицо искажала безмолвная гримаса ужаса, он прислушивался к звуку скрежещущих зубов. 

4

Сержант-майор Боуэс, задумавший эту маленькую авантюру для Стаббса, сам не избежал неприятностей. Как только он приготовил что-то мерзкое для Стаббса и Пигги, штаб батальона припас для него нечто не менее гадкое. Незадолго до рассвета, когда начался легкий дождь, он повел рейдовую группу в ничейную землю. Двадцать человек с винтовками "Энфилд" и револьверами перелезли через парапет. Их лица были вымазаны сажей под помятыми стальными шлемами. Они несли топоры, кусачки для проволоки и пояса с гранатами. Последние четверо тащили лестницы, чтобы преодолевать воронки и, самое важное, перебрасывать через немецкую колючую проволоку во время атаки.

Они были в пути минут тридцать, продвигаясь быстро по израненному и выпотрошенному ландшафту. У немецких линий они начали резать колючую проволоку, стараясь не шуметь.

Боуэс одним из первых перелез через парапет и спрыгнул в траншеи - они были пусты. Заброшены, если не считать множества гниющих трупов, плавающих в грязи. Он приземлился прямо на один, и тот раздавился под его траншейными сапогами. Вонь была привычной, но, Господи, до тошноты омерзительной.

- Нас надули, - сказал он остальным. - Черт возьми, нас здорово надули.

Раздались выстрелы, и несколько его людей закричали и погрузились в грязную воду. Небо взорвалось вспышками пламени. Парашютные ракеты спускались вниз в снопах белых и зеленых искр. Развороченный пейзаж озарился ярким светом, когда рейдовая группа пыталась выбраться из траншей и добраться до относительной безопасности ничейной земли. Вдалеке загрохотали немецкие артиллерийские орудия, застучали