О чем я только думал? - Мэтт Шоу

Конечно, вы можете попытаться сдержать свои стоны, вздохи и бормотание, но вы никогда не сможете избавиться от звука, который издается при кончании.

Фап-фап-фап-фап.

Ну, не совсем так.

Если действовать очень медленно, то можно избавиться от звуков, но тогда вы также потеряете скорость, необходимую для быстрой дрочки, что и произошло с Амином и Мартином, и что слышал один из лидеров.

Вы поняли, в чем проблема?

Позвольте мне объяснить: мастурбация не одобряется. Гомосексуализм не одобряется. Двое мужчин, смотрящих друг на друга во время мастурбации - в нашем лагере - не одобряется, хотя для вас это не должно быть сюрпризом.

Видите ли, в начале истории я предупредил вас, что для Амина все закончится не очень хорошо. Амин - человек, который заканчивает свою жизнь, как красные спагетти, а земля под ним - тарелка, на которой его подают. Счастливый конец, когда он смотрит Мартину в глаза, не является его счастливым концом. 

Игра окончена.

На следующее утро во время завтрака они сидели вдали друг от друга. Амин, терзаемый чувством вины, сидел с группой учеников, в то время как Мартин, изгой общества, сидел один. Несмотря на расстояние, они время от времени переглядывались, и каждый раз, когда их глаза встречались, они начинали краснеть. Хотя для Амина произошедшее было в новинку, а, Мартин уже проходил через такое (так сказать), но он все равно чувствовал себя неловко.

Не потому, что ему было стыдно за то, чем он занимался, или вообще он стеснялся, из-за обстановки, в которой мастурбировал. На родине найти парня для секса достаточно сложно, не говоря уже о том, что такое жестоко осуждалось.

Амин первым разорвал зрительный контакт с Мартином, и, сосредоточился на мужчинах, с которыми сидел. Он отчаянно пытался присоединиться к их разговору, но все, о чем они говорили, касалось Священной книги и того, чем они планировали заняться, когда покинут лагерь.

Не так давно Амин рассказывал о том, как он полетит в западный мир и посеет ужас в сердцах жителей выбранного им города, взорвав бомбы в людных местах.

Сейчас, хотя он не отказывался от своего намерения, его мысли были заняты другим. Он думал о том, каким он стал после приезда в лагерь. Вернее, кем он стал со вчерашнего дня.

Он пришел в лагерь цельным человеком, преданным делу и готовым умереть за него, а уходил весь издерганный, с мыслями, зацикленными на добродушной улыбке человека, которого сначала ненавидел.

Но, как говорят, между любовью и ненавистью существует очень тонкая грань.

Учитывая вышесказанное, означает ли это, что террористы на самом деле любят людей, которых они убивают или пытаются сломить? Наступит ли когда-нибудь время, когда вместо гвоздей, разлетающихся из бомб, мы будем использовать канистры со смесью, окрашивающей людей в белый цвет? Может быть. Кто знает?

Большинство планов, которые выслушал Амин, напоминали его собственные.

Люди хотели поехать в разные города и взорвать бомбы. Тогда он понял, что, несмотря на то что в лагере его учили, у людей здесь практически нет воображения.

Все они одинаковые.

Овцы, следующие за овцами, которые раньше взрывали себя ради непонятной им цели. Мужчина слева от него хотел умереть от взрыва и заполучить девственниц в загробном мире. Мужчина справа от него хотел присоединиться к нему. Мужчина, напротив хотел совершить убийство с помощью мачете. Мужчина рядом с ним полагал, что в лагере будет больше американских горок.

На мгновение участники группы замолчали и вопросительно посмотрели на него.

Он пожал плечами.

- А что насчет тебя? - спросил один из мужчин у Амина.

Амин рассказал свою первоначальную версию.

- Я хочу взорвать бомбы в городе. Не все сразу, а по отдельности, без определенной схемы, чтобы меня было сложно отыскать.

- Правда? Ты уверен, что хочешь такое совершить?

Амин нахмурился.

- Конечно. Смерть неверным!

- Действительно, но... Ты уверена, что не пойдешь и не будешь мастурбировать с ними?

Наступила тишина.

Вдруг из другого конца комнаты раздался крик Мартина.

Амин повернулся - посмотреть, что случилось - и увидел, как несколько лидеров уводят Мартина из лагеря - тащат за руки, а он вырывается и умоляет их отпустить его.

Остальные мужчины в лагере вскочили на ноги и последовали за лидерами, которые потащили Мартина к деревянному бруску, наполовину зарытому в песок. Крича ему, чтобы он закрыл свой вероломный рот, они заставили его опуститься на землю таким образом, что его голова оказалась на блоке.

- Что происходит? - крикнул Амин.

Впрочем, ему не обязательно было спрашивать. Учитывая то, что было сказано за столом, и то, чем сейчас занимались лидеры - он знал, что их вчера заметили, когда они лежали в своих постелях. Он знал, что игра окончена.

- Сегодня, ученики, мы будем учиться, как обезглавливать неверных! - крикнул один из лидеров.

Мужчины радостно закричали. Мартин закричал от ужаса.

- Нам нужен доброволец!

Все мужчины, кроме Амина, подняли руки вверх. Лидер улыбнулся и указал прямо на него - как будто он (или вы) не могли такого предвидеть.

- Ты! Иди и отруби голову неверному!

Мужчина достал из-под рубашки острый мачете и протянул его Амину.

Мужчины, стоявшие рядом с Амином, толкнули его вперед. Он споткнулся и упал на колени.

- Пожалуйста, - закричал он, пытаясь придумать выход из ситуации. - Я не понимаю. Почему вы ополчились друг на друга?

- Друг на друга? О нет. Только на вас двоих. Только на педиков. Пидоры. Любители грязных членов. Только вы двое. Вы сами, своими действиями прошлой ночью, навлекли на себя смерть. То, чем вы являетесь... Вы - грех! Гомосексуалов надо убивать - как пример для других хуесосов!

- Мы ничего не совершали!

- Вас видели! Теперь возьми мачете и исполни волю Аллаха! Отправь неверного в ад, где его ждет...

Амин подумывал о том, чтобы схватить мачете и напасть на лидеров.

Если ему повезет, он успеет завалить парочку из них до того, как у них появится шанс покончить с ним. Убийство лидеров будет не совсем бессмысленным, поскольку, по его мнению, он сам уже мертв. Они не оставят его в живых только из-за цвета его кожи.

Ему не избежать наказания, которое предстояло Мартину.

- Быстрее! - крикнул лидер настолько суровым