Страшные истории для бессонной ночи - Лилия Белая

Все шесть детей госпожи Кристины и господина Виктора утонули в тот год. Хозяин так и не оправился от горя. Он тщетно пытался смириться с судьбой, а потом достал охотничье ружье и пристрелил жену, сам же попытался повеситься, но мы со сторожем прибежали на звук выстрела. Успели вытащить его из петли. Он сильно повредил шею и больше не мог ходить. Бедный господин Виктор остался заперт в немощном теле с грузом ужасных воспоминаний.

А в озере с тех пор никто не купается и даже не отдыхает рядом, но дети все еще продолжают тонуть. Говорят, им является призрак Анны. Нет ее душе покоя. Ищет сына, но не может найти, ведь нет его среди живых.

Катарина поежилась. От жуткой истории пробрал мороз, несмотря на жаркий полдень.

— Но девочку Алису еще не нашли, — уточнила она.

— А так всегда. Анна никого не отпускает сразу. Позже выплывет, — пожала плечами старушка и тут же спохватилась: — Может, чаю? Я сейчас заварю.

— Благодарю. Вы очень помогли мне, — сдавленно улыбнулась Катарина. — Мне пора. Нужно забрать заказ у аптекаря.

— Была рада, — улыбнулась та.

Катарина медленно шла к дому. Рассказ экономки не давал покоя. Выходит, призраки мальчика и Алисы ей вовсе не привиделись. Александр говорил, что взрослые их не замечают, только мама слышит, но не видит. Еще бы! Как ей увидеть, если глаза выжгли? Но Анна давно мертва… хотя никто из детей не говорил обратного.

В доме доктора Альберта творилась страшная суматоха. Два ночных гостя снова стояли посреди гостиной. С ними была молодая полная женщина. Она говорила, срываясь то на крик, то на визг:

— Доктор, вы поедете с нами? Сейчас же! Нам срочно нужна ваша помощь!

Доктор Альберт стоял мрачный и спокойный.

— Мне нечем вам помочь, — разводил он руками, — вашей дочери уже никто не поможет. Вызывайте священника.

— Но моя мать! — завизжала женщина. — Она не вынесла этой новости, ее еще можно спасти!

Доктор Альберт устало вздохнул.

— Вот с этого и стоило начинать. — Он перевел взгляд на Катарину: — Милая, сегодня ты ужинаешь с Эммой. Не ждите меня.

Катарина обеспокоенно глянула на женщину:

— Что-то случилось?

— Алису сегодня нашли, — захлебываясь слезами, прокричала незнакомка. — Она утонула в озере!

Доктор Альберт внимательно посмотрел на дочь:

— Прошу, без ночных прогулок, пожалуйста.

— Хорошо. — Катарина густо покраснела. Ей еще никогда не приходилось так откровенно врать.

За ужином девушка сидела как на иголках. Хотелось поговорить с Александром, узнать, зачем он уводит детей к озеру. Кусок в горло не лез, но не следовало привлекать лишнее внимание и тем более сказываться больной, а то еще и Лизу приставят.

Ожидание было томительным. Не было страха, только любопытство и уверенность, что она сможет разобраться и помочь. Едва перевалило за полночь, с улицы наконец послышался вой ветра. Катарина накинула шаль и прокралась к выходу в сад. Она пожалела, что не взяла лампу, но свою девушка разбила, а никакого благовидного предлога, чтобы попросить новую, она не придумала. Густой туман спрятал ее под своим одеялом, а сверху светил яркий месяц, и его света было достаточно, чтобы разглядеть дорогу. Детского смеха слышно уже не было, и в саду так никто и не встретился. Катарина бесшумно отворила калитку и проскочила в сторону озера. Тонкий то ли вой, то ли песня едва различимо доносились от воды.

— Привет! — тихо прошептал детский голос.

Катарина оглянулась: у забора стоял Александр.

— Ты сегодня один? — удивилась она.

Александр кивнул:

— Да. Алиса ушла. Ты отведешь меня к маме?

— Прости. Я не нашла ее. Я была в твоем доме, как и обещала, но она там больше не живет.

Ответ ничуть не удивил Александра. Он подошел ближе:

— Я знаю. Она живет в озере. Она зовет меня и плачет. Мне страшно, очень страшно! Мама меня не видит. Я боюсь. Ты же не бросишь меня? Не оставишь одного? — Александр начал волноваться, и в прозрачных глазах его появились слезы. — Я очень боюсь и хочу есть. Я не знаю, почему мама меня оставила и почему она не замечает меня. Мне страшно. Ты поможешь мне?

Катарина едва сдержала желание убежать. Цепкий взгляд этого напуганного мальчика, такого маленького, сотканного из плотного тумана, казалось, ухватил за душу крепкими крюками и притянул к себе, не отпуская, сильнее всяких желаний.

— Хорошо, — тихо ответила Катарина. — Я пойду с тобой к твоей маме, но, скажи мне, зачем ты убиваешь детей?

— Я? — Александр заплакал. — Убивают только плохие! Я не плохой. Я никого не обижал, мы просто играли. Они мои друзья, но они бросили меня. Меня все бросают. Мне очень страшно! Я хочу на ручки. Меня никто не брал на руки и не кормил, кроме мамы, но она больше не любит меня.

— Александр, — позвала Катарина.

Мальчик затих и стал очень серьезным:

— Откуда ты знаешь мое имя? Я тебе не говорил.

Катарина крепче укуталась в шаль, борясь с ознобом.

— Я же ходила в ваш дом, там мне сказали. Александр, давай мы с тобой договоримся: я помогу тебе, если ты отведешь меня к маме.

— Она там, — махнул в сторону озера Александр, — сажает цветы.

— Цветы?

Мальчик кивнул:

— Она всегда так делает.

Катарина пошла к озеру, на ходу перебирая в уме все известные молитвы, какие только могли прийти в голову. Вой у озера стал более внятным.

Спи, мой хороший юный дружок,

Спи, мой родной красивый цветок,

Скажи мне, любимый, где мой сынок, —

напевал мелодичный женский голос.

У самой воды в цветах, едва различимая среди тумана, сидела прозрачная фигура в длинном платье и с тонкой лентой, перевязывающей глаза.

— Зачем ты пришла? — спросила она, стоило Катарине приблизиться. — Ты не мой сын и даже не ребенок. Думаете, я спутаю с ребенком взрослую женщину? Может, хватит издеваться над калекой? Я прошу лишь отдать мне сына! Моего сына, а не подсылать разных детей!

— Что ты здесь делаешь?

— Как и всегда — сажаю цветы. Ищу своего Александра. Я слышала его голос, он здесь.

Александр заплакал и ухватил Анну за платье:

— Мама! Почему ты не обращаешь на меня внимания? Мама, я же здесь!

Женская фигура содрогнулась и закрыла лицо руками:

— И вот опять! Я слышу голос моего мальчика, но не чувствую здесь никого, кроме тебя.

— Твой сын стоит рядом.

— Нет. Здесь тепло только одного человека. Большого человека.

— Анна, он не может излучать тепло.