Грёзы ангела - Татьяна Ренсинк

нему навстречу, как и он к ней. Смуглый, высокий красавец кружил её на руках и покрывал поцелуями, будто они находились на необитаемом острове и ничто уже не помешает, не нарушит сей страстной долгожданной встречи. – Жаль... Она всё же бежала из Испании. Как видно,... к своей любви, – встал рядом с Фредериком один из моряков. Ничего отвечать Фредерик не стал, а, может, и не успел. К нему подошла испанка со своим возлюбленным и пригласила куда-то отправиться с ними. Она ласково смотрела в ответ, и он чувствовал, будто эта испанка желает осыпать его мириадами звёзд любви, только в нём подобного полёта души не происходило...

Путешествуя уже некоторое время, изучая традиции и жизнь в разных уголках Земли, Фредерик совсем «не планировал ни каких вспышек любви». Таков был его частый ответ, если кто когда и заводил разговоры о женской половине человечества.

Оставив позади все былые переживания недалёкой юности, Фредерик решил в ближайшее время посвятить себя исключительно путешествиям, и те занимали его, окуная не только в скучные будни, но и в яркие приключения, как случилось и в этот день...

Фредерик сразу отказался от предложения испанки отправиться далее вместе, но переводчик с их судна, услышавший всё, рассказал, что те зовут посетить Каир и повидать пирамиды. Решив, что это одна из тех самых возможностей, когда хоть в раз в жизни можно полюбоваться чудом света, Фредерик согласился, распрощавшись с моряками и капитаном голландского судна, на котором прибыл.

Вместе с ним за влюблённой парой последовали переводчик, ботаник, астроном и географ, так же путешествующие вместе ещё с берегов Нидерландов...

2

Глава 2

С небольшой группой путешественников их маленькой экспедиции Фредерик вскоре покидал Александрию на небольшом корабле по каналу Махмуди к Нилу. Стояла полнейшая тишина как пока среди путешествующих, так и в природе. Горизонт сливался с пустыней так, что, казалось, той нет конца.

Лучи солнца при восходе и закате сливались с горизонтом, будто нет границ ничему: всё едино. Словно и жизнь здесь сливалась со смертью, но не пугая, а восхищая... Через два дня судно достигло Каира — столицы Египта. Фредерик сразу, как только вышли на улицы города, залюбовался невиданной красотой. Неповторимой казалась яркая зелень садов рядом. Минареты многочисленных мечетей грациозно возвышались, будто стояли там вечно, а построены были самим богом.

Улицы накрыты от солнца то полотнами, то деревянными навесами, а под ними встречались резные балконы с кружевами тонких решёток. Лишь испанка с египтянином так и звали за собою, пробуждая идти дальше.

Проехав верхом на нанятых лошадях через улицы и рынки Каира, все въехали в сады, а там – на равнину, к старому Каиру. Закупив хлеба и свечей, отправились к реке Нил, где пришлось оставить коней и продолжить путь в перевозной лодке с парусом. Нил оказался рекой не широкой, но мощной. На высоких берегах его виднелись селения. Проплыв чуть дальше, на расстоянии пяти вёрст от реки встретились пирамиды... Тогда все на миг остановились. Египтянин через переводчика указал на одну из пирамид и сказал, что самая великая – пирамида Хеопса, а другая – Хефрена. Остановившись перед ними и задрав головы, все ещё довольно долго разглядывали пирамиды и прогуливались вокруг. Фредерик не участвовал в обсуждениях или высказываниях своих эмоций. До того он был потрясён происходящим и увиденным, что слов пока не находил. Он чувствовал лишь восхищение, жалость к тем древним египтянам, которые рисковали жизнью, умирали, но строили данные сооружения, лишь бы удовлетворить фараона. Множество мыслей и картин предстало перед глазами Фредерика, но он молчал. Взявший его за руку египтянин позвал осторожно за собой вместе с переводчиком подняться на пирамиду Хеопса, пока остальные были заняты прогулкой внизу. Там, на высоте 800 футов, открылся обширный вид на равнину, где узкой полоской протекает река Нил. Рядом виднелись рощи и селения, а так же величественные новый и старый Каир, радующие разноцветьем красок.

Пока остальные путешественники поднимались на пирамиду, чтобы полюбоваться живописным видом, египтянин со странным сожалением взглянул на переводчика и протянул Фредерику свёрток.

– Что это? – спросил на английском Фредерик, но египтянин только ткнул пальцем на бумагу, а потом ему в грудь, показывая, чтоб спрятал. После этого египтянин что-то стал объяснять переводчику, и тот тут же переводил, что данный свёрток — подарок за спасение испанки. Открыв такой подарок, Фредерик увидел план некоторого здания, где в подвале закопан ящик, а в нём нарисованы монеты. Понимая, что это нешуточная карта, Фредерик почувствовал себя крайне неудобно. Далее переводчик тихо пересказывал рассказ египтянина, как испанку похитили, искали у неё какой-то медальон, но не нашли. И по воле случая испанке удалось бежать при нападении пиратов на голландское судно, выкрав при том и данный свёрток.

– Я не хочу никакие деньги, – усмехнулся Фредерик и протянул «подарок» обратно египтянину.

Египтянин же попросил переводчика уйти. Тот послушно оставил их. Он начал спускаться вниз, но постоянно оглядывался, видимо заинтересовавшись историей, пока египтянин приблизился к уху Фредерика: – Пе-тер-бург, – прошептал он. – Гебгардт... Весь день Фредерика не покидали мысли про полученный подарок, про странность истории с испанкой, но про свёрток пока никому ничего не говорил. Чувствуя на себе заинтересованность переводчика, который обращал частое внимание на него и будто искал местоположение свёртка, Фредерик надеялся избавиться и от «подарка», и от подобного внимания. Спустившись с пирамиды, все обошли вокруг и остановились у её входа. Там на камнях в стене на разных языках были надписи, которые оставили предыдущие странники, как рассказал через переводчика египтянин. Услышав о таком, Фредерик тут же достал из сапога нож и начертал на свободном месте своё имя... – Может быть, так поступать было не столь красиво... Это святое место, – прошептал ему переводчик, но Фредерик сделал вид, будто не услышал, отправившись следом за остальными и египтянином внутрь пирамиды. Камни, что снаружи, что внутри, как сразу заметил Фредерик, были настолько искусно сложены, гладки, что казалось, будто сделано всё из единой какой горы и никогда не сможет разрушиться. Спуск вниз показался похожим на спуск в погреб, потом стали подниматься наверх по извилистым проходам и камням прямо к покоям с камерами из мрамора. Пока египтянин рассказывал, а переводчик переводил, слышно было вдвое, а то и втрое раз громче из-за эха...

3

Глава 3