Не отталкивай, шельма - Александра Неярова

– Папа! Папочка, ты приехал!

Иран неуверенно принял её в объятия. В это мгновение даже не смел дышать, настолько неожиданным для него оказался тёплый приём.

– Ты ведь правда мой папа? Правда?! И ты никуда больше не уйдешь? Не исчезнешь?! – большие зелёные глазки дочери взирали с такой надеждой, готовые вот–вот заплакать.

Князев крепче прижал малышку к себе, прошептав:

– Правда, милая. Никогда не оставлю вас больше. Вы – самое дорогое, что у меня осталось… Прости, что не приехал раньше. Я люблю тебя.

– А маму, её ты тоже любишь? – тихо и со всхлипом.

– Больше жизни. Ну, перестань плакать. Ты ведь уже такая взрослая, – чуть отстранился и стёр пальцами слезинки с раскрасневшихся щёк, после вручил заветную цветастую коробочку с бантом. – А у меня для тебя есть подарок.

Ребекка даже не обратила на подарок внимания, только жадно всматривалась в лицо обретенного отца.

– Мой самый главный подарок – это ты, папа.

– Что, даже не посмотришь? Я целый день выбирал, – притворно обиделся.

– Потом. Пойдем в дом, мама тоже ждет тебя… – многозначно произнесла и, взяв отца за руку, потянула во двор.

Они прошли в столовую с накрытым столом, панорамное окно было приоткрыто, и по комнате витали ароматы различных вкусностей. Но среди них особо остро выделялся один – запах духов любимой женщины, такой подзабытый.

– Здравствуй, Хитана, – поприветствовал.

Та стояла к ним с дочерью спиной, обнимая себя за плечи, но тут же обернулась, неуверенно подняла взгляд. Приталенное платье кораллового оттенка до колен отлично ей шло, подчеркивая не растерянную за прошедшие годы привлекательность фигуры, волосы неизменного вишнёвого цвета оказались распущены и завиты на концах.

– Здравствуй, Иран. Проходи, что же ты встал на пороге? – губы растянула приветливая улыбка. Хитана указала на место во главе стола, букет орхидей, протягиваемые мужчиной, приняла.

День рождение Ребекки удалось на славу. Именинница рассказывала разные веселые истории, что и разряжали неловкость обстановки, понукала взрослых играть в игры и даже заставила пару раз их поцеловаться, правда нелепо, за что получила титул «проказница вечера». Также они все вместе распечатали наконец подарок Князева, в коробочке обнаружился золотой медальон в виде сердца с гравировкой «любимой дочке».

Иран нажал на кнопочку, и тот раскрылся, внутри были пустые места для фотографий. Ребекка прижала к груди медальон и поблагодарила.

– Спасибо, папочка! Мне очень, очень нравится! Я обязательно помещу сюда ваши фотки и буду всегда носить с собой! Вот!

Малышка поцеловала отца в щеку, маму тоже не обидела, ну а после сладко зевнула. За окном темнело.

–Так, кому–то пора баиньки.

– Нет–нет, я ещё не сплю, ма–а, – протянула, а глаза уже слипались.

– Да–да, как же!

Хитана с улыбкой взяла на руки дочь и понесла в детскую. Князев остался в одиночестве, идти следом посчитал верхом наглости, да и поразмыслить было о чём.

– Спасибо, что приехал. Ты не представляешь, как Ребекка счастлива.

Голос Хитаны прозвучал для задумавшегося мужчины довольно резко. Слишком глубоко он погрузился в мысли. Обернулся.

– Ну а ты, – начал тихо, – рада ли мне ты, Хита?

Князев неожиданно ухватил её за руку и потянул на себя. Среагировать как–то или воспротивиться такой наглости Хитана не успела, упала в жаркие объятья мужчины. Их лица находились в ничтожных сантиметрах друг от друга.

– Что ты творишь?! – сдавленно прошипела. Зелёные омуты с негодованием устремились в глубокие карие, чуть затуманенные дымкой желания. Но отвращения или же страха в глазах Хиты не было.

– То, что хотел сделать ещё тогда, при первой встрече…

И их губы наконец, после стольких лет разлуки, горя и печали, слились воедино. Иран вложил в этот поцелуй всю свою любовь и безграничную вину. Целовал нежно, мягко, но вскоре перевёл в более страстный, выражая также и нетерпение, охоту. Извернувшись вместе с пойманной добычей, упал с ней на стоящий неподалёку диван, оказавшись сверху любимой женщины. Одной рукой зарылся в волосы цвета спелой вишни, втянул носом сладкий аромат, другой – провел по бедру, медленно, не спеша, поднимая подол платья. Наслаждаясь своим действием, будто раскрывая обертку наивкуснейшей конфеты. С уст Хитаны сорвался первый и такой долгожданный для мужских ушей стон, она запрокинула голову назад, ловя ртом воздух.

– Я люблю тебя, Хита, – шепнул, не прекращая ласки.

– И я тебя… до сих пор люблю.

Сердце Князева ухнуло и заколотилось в частом ритме. Он так жаждал когда–нибудь услышать эти заветные слова вновь. И дождался! В порыве радости вдруг предложил.

– Выходи за меня, а?

И тут же накрыло осознание содеянного. Он до ужаса испугался отказа.

– Выйду… – расслышал ответ.

Эту длинную и жаркую ночь они не забудут никогда. Ночь, когда воссоединились их испещренные страшными рубцами сердца. Но шрамы тоже исчезают со временем, нужно просто подобрать правильное лекарство – искреннюю любовь.

Глава 11

– Мама, ты такая красивая! – восторженно прошептала Ребекка.

– Да, Хита. ТАКОЙ я тебя ещё не видела… – подметила подруга, смахнув невидимую слезинку.

– Перестаньте, хватит вгонять меня в краску! А если серьезно, Мелани, как думаешь, это оно?

– Определенно! Ты перемерила куча платьев, но это самое прекрасное. Греческий стиль отлично подчёркивает твою хрупкость и ранимость, чистоту, но в тоже время нагоняет на смотрящих ауру стойкости и безграничной силы. Тебя можно с лёгкостью спутать с богиней. И я бы с превеликим удовольствием посмотрела бы, как твой ненаглядный Иран будет отбивать свою невесту у какого–нибудь мачо «Зевса»! Хотя ему и без этого придется долго и мучительно отскребать челюсть от пола прямо в церкви. – ехидства в голосе лучшей подруги хоть ковшом отчерпывай.

– А ты, смотрю, всё никак не угомонишься. Сколько ещё будешь перемалывать ему косточки?

– Столько, сколько потребуется, – важно кивнула Мелани, окончательно растрепав свою дизайнерскую прическу, и русые шелковистые волосы волной обрушились на точеные плечи модели. Но ту это не особо заботило, она продолжала разглагольствовать. – Вот увижу этого мер… мецената недоделанного и всё–всё накипевшее выскажу! Будет знать, как тебя обижать!

Хитана с Ребеккой засмеялись.

– Ты только чуть поаккуратнее, а то мне ещё за него замуж выходить.

– Да! А мне папа живым нужен!

– Да ну вас,