Под вуалью страсти - Эбби Грин

— Что скажешь? — спросил Шариф.

— Очень красиво. — То, что она увидела, напоминало ее мечту о доме в пустыне. Но она не собиралась признаваться в этом Шарифу.

Он повел ее к конюшням, вокруг сновали работники. Она услышала знакомое ржание и остановилась.

— Этого не может быть…

Она отпустила руку Шарифа, вошла в конюшню и увидела голову своего любимого жеребца, на котором каталась два дня назад в Тараке. Она подошла, не веря своим глазам, и он уткнулся носом в ее ладонь, ожидая получить яблоко, которое она всегда ему приносила.

— Как здесь оказался Ацтек? — спросила она.

— Я привез его сюда вчера.

— Да? Но зачем?

Шариф не ответил и произнес:

— Саба тоже здесь. — Он указал в противоположный угол конюшни.

Ошеломленная, Лия подошла к лошади и погладила ее гриву. Шариф стоял в дверях, загораживая свет. Лия повернулась к нему лицом.

— Почему они здесь?

— Потому что здесь все твое, Лия. Я купил эту крепость для тебя, чтобы у тебя всегда был свой дом в пустыне.

Она потеряла дар речи от избытка эмоций.

— Имущество оформлено на твое имя. Делай с ним все, что хочешь. Здесь ты можешь быть свободной и независимой.

Лия не верила своим ушам. Шариф буквально предлагал ей все, о чем она мечтала раньше — до того, как Шариф обвинил ее в предательстве и все испортил.

Она покачала головой:

— Я не хочу этого, Шариф. Слишком поздно.

Разочарование, гнев, любовь и обида обрушились на нее. Она прошла мимо Шарифа и вышла во двор, желая подышать свежим воздухом.

— Тебе не нужно этого делать, — сказала Лия, ее сердце замирало от обиды. — Ты не можешь купить мне дом моей мечты посреди пустыни только для того, чтобы успокоить свою совесть. Я не хочу жить здесь одна…

Она обернулась, почувствовав, что Шариф подходит к ней.

— Я всю свою жизнь была одна. И меня это устраивало, пока я не встретила тебя. Ты заставил меня хотеть большего. Ты заставил меня мечтать о том, о чем я боялась мечтать раньше. Ты заставил меня влюбиться в тебя, и я никогда не прощу тебя за это. Я позволила тебе обидеть меня, и ты меня обидел.

Слова повисли в воздухе. Шариф не двинулся с места. Он не повернулся, не сел в машину и не уехал. Он стоял и смотрел на Лию своими темными непостижимыми глазами.

У Лии сдали нервы. Она отвернулась, чтобы уйти, спрятаться где-нибудь и зализать свои раны.

— Подожди, — сказал Шариф.

Она остановилась, но не обернулась.

Он произнес у нее за спиной:

— Ты простишь меня, если я скажу, что я хочу с тобой всего того, о чем ты сказала? Если тебя это утешит, я признаюсь: я тоже дал тебе право обижать меня. Обвинив тебя в том, чего ты не делала, я оттолкнул тебя, чтобы ты не успела меня обидеть. Но у меня не получилось. Потому, что я обиделся. И я обидел тебя. И я никогда себе этого не прощу.

Она обернулась. Выражение его лица было крайне суровым.

— Я люблю тебя, Лия. Я влюбился в тебя, как только увидел тебя той ночью в оазисе. И я благо дарю судьбу за то, что она сделала тебя моей таинственной любовницей и женой. Если бы я никогда больше не встретил тебя, моя жизнь перестала бы иметь смысл. Прошедший месяц мне снились кошмары. Мне снилось, что день нашей свадьбы, с твоего лица снимают вуаль, и под ней оказывается другая женщина.

Лия посмотрела на Шарифа и поняла, что он говорит правду.

— Ты, в самом деле, любишь меня? — Она шагнула к нему.

Он протянул ей дрожащую руку, но потом опустил ее, словно боялся прикоснуться к ней.

— Больше, чем ты можешь себе представить, — сказал он. — И теперь я понимаю, почему я так долго избегал этого чувства.

Лия сделала еще шаг в его сторону, взяла Шарифа за руку и переплела свои пальцы с его пальцами. Впервые за несколько недель она почувствовала умиротворение, словно вернулась домой.

— Я люблю тебя, Шариф. И мне нравится это место. Но я согласна принять твой подарок при одном условии. Ты должен жить здесь со мной.

Он благоговейно коснулся пальцами ее волос.

— Я боялся, что ты этого не захочешь.

Она прильнула к нему.

— У меня вопрос.

— Спрашивай обо всем, что угодно. — Шариф улыбнулся.

— Если ты больше не Шариф Маркетти, какая теперь у меня фамилия?

— Если ты останешься моей женой, то ты вернешь себе свою фамилию — шейха Алия бинте Рашад Мансур.

Лия прикусила губу, сдерживая эмоции.

— Я останусь твоей женой. Но я хочу взять фамилию твоей матери — Алия бинте Ясмина аль-Назар.

Глаза Шарифа подозрительно заблестели.

— По-моему, это очень хорошая фамилия.

Лия обвила руками его шею. Желание нарастало.

— У меня еще один очень важный вопрос…

Шариф обнял ее лицо руками.

— Все что угодно.

— Где спальни?

— Их двенадцать.

— Нам нужна только одна.

— Значит, нам надо проверить их все и выбрать лучшую, — ответил Шариф.

Лия радостно расхохоталась, когда Шариф провел ее в здание. Он повернулся к ней лицом, и она увидела едва заметную неуверенность в его взгляде.

Он погладил пальцами ее лицо.

— Ты настоящая? Или ты мне снишься с той ночи в оазисе?

Если у Лии и оставалось хоть какое-то сомнение, то оно мгновенно испарилось.

Она взяла его руку и прижала ее к своей груди в области сердца.

— Я настоящая. И я люблю тебя, Шариф.

Он опустил голову и поцеловал ее с такой нежностью и страстью, что она задрожала.

Когда Шариф отстранился от нее, Лия выдохнула:

— Я не уверена, что доберусь до первой спальни.

Шариф лукаво и высокомерно улыбнулся.

— Мы ведь никуда не торопимся?

Лия улыбнулась в ответ:

— Никакой спешки.

И они оставались в крепости целый месяц, наслаждаясь взаимной любовью.

Эпилог

Семь лет спустя, крепость Шарифа и Лии в пустыне на границе Тарана и Аль-Мурджа

— Даниэль, не строй рожки Люне. Мы можем сделать хоть одну фотографию, на которой все мы выглядим прилично? — Зоя настроила камеру на штативе и нажала кнопку. — Десять секунд! Улыбнитесь и замрите!

Она вышла из-за камеры и подошла к тому месту, где все покорно выстроились у цветочной стены. Макс прижал Зою к себе. Он стоял рядом с Мэгги и Никосом, которые были рядом с Шарифом