Его строптивое счастье - Анна Мишина

Платье, костюмы, все готово.

На часах почти десять. Я записалась к врачу. И как только мы заканчиваем разговор с Тумановым, вызываю такси.

В клинике меня встречает Галина Семеновна.

— Ну что скажешь мне? Как себя чувствуешь? — ведет меня к кабинету УЗИ.

— Прекрасно.

— Ну и замечательно. Больше чем уверена, что все хорошо. Но давай в этом убедимся.

Ложусь на кушетку, поднимаю кофту, оголяя живот. Сердце готово выпрыгнуть из груди от волнения.

— Успокойся, девочка моя, — говорит врач. — Сейчас посмотрим, — выдавливает прохладный гель на живот и размазывает его датчиком.

Я закрываю глаза. Боюсь до покалывания в ногах. Такое чувство, что у меня сейчас все отнимется, если я не узнаю хороший результат. А если вдруг…? Я же умру, прямо здесь…

— Та-а-ак, — тянет женщина, водит датчиком по коже.

Что-то щелкает на аппарате, что-то пикает.

— У-гу, — шепчет сама себе.

А я готова уже отдать богу душу.

— Ну что там? — чуть не всхлипываю. — Все плохо? — на глазах наворачиваются слезы.

— Дурочка, — усмехается Галина Семеновна. — Слушай вот, — нажимает на что-то и я слышу шуршание, а потом четкое тук-тук-тук… быстро-быстро.

Кажется, я перестаю дышать. Поворачиваю голову и смотрю на монитор. Вот моя горошинка. Вот мой малыш. И его сердечко уже во всю бьется.

Из больницы вышла окрыленной. Хотелось петь. И танцевать. И тут же набрать номер Туманова и закричать ему в трубку, что он снова станет папой!

Я даже потянулась за телефоном в сумку, но вовремя опомнилась. Ему не до этого. Сейчас важный день у его деток. Малышня закончила сад. И осенью пойдут в первый класс. Большие уже совсем.

Вызываю такси и когда машина подъезжает, диктую адрес офиса.

На душе волнительно. И жуткое чувство, что я что-то забыла и не сделала не дает покоя. Копаюсь в сумке, натыкаюсь на сложенный белый лист. Сердце екнуло. Беру его в руки и разворачиваю. Песня Лики.

Что-то подсказывает, что нужно отдать этот листок Максу.

Прошу таксиста изменить маршрут и называю адрес садика.

Всю дорогу поглядываю на часы. Я не до конца знаю программу, но надеюсь, что успею.

Подъезжая к саду, выискиваю на парковке машину Туманова. И нахожу. Выдыхаю. Значит не опоздала. Расплачиваюсь с водителем и захожу на территорию сада. Спрашиваю у уборщицы, где проходит концерт. Меня провожают в актовый зал. Хорошо, что с Максом ни раз детей забирали вместе, а то не пустили бы. И стой доказывай, кто ты есть на самом деле.

Зал переполнен. Каждый хочет посмотреть на своего повзрослевшего ребенка. Среди присутствующих не могу найти Макса. Куда же ты спрятался?

Достаю телефон из сумки и оставшись в коридоре, набираю его. Но абонент занят. Вот это новости.

До слуха доносится голос ведущего. О том, что сейчас будет выступать Лика Туманова, с песней “Прощальный вальс”.

Я ныряю в открывшуюся дверь и оказываюсь за кулисами сцены.

Моя малышка с изумительной прической, в самом красивом платье, робко держа микрофон, выходит на сцену.

Я ее вижу. Она смотрит в зал. Достаю телефон и еще раз набираю Максима. Но там снова короткие гудки.

Отключил что ли?

Начинает играть музыка. Звучит проигрыш. Вступление и Лика начинает петь.

Голосок у девочки хороший. И поет она замечательно. Ей вторым кружком можно на вокал ходить. Мало ли, пригодится. Надо Максиму сказать.

Я чувствую ее волнение. И саму меня немного потряхивает.

— А вы кто, что вы тут делаете? — вздрагиваю от неожиданности.

— Простите. Мне только посмотреть, как выступает дочка, — выпалила я, показывая листок бумаги с текстом песни.

— Родители сидят в зале, — выдает она недовольно.

— Слова, боюсь как бы не переволновалась, — виновато улыбаюсь.

Женщина оценивающе меня оглядывает и кивает. Благодарю ее.

После припева начинается второй куплет, но девочка ошибившись в одном слове, замолкает.

— Не волнуйся, Лика, — говорит женщина за пианино. — Давай, и….

И снова тишина.

Я судорожно нахожу нужные слова и подойдя поближе начинаю произносить слова второго куплета.

Лика оборачивается. Ее глаза расширяются.

Я показываю рукой, чтобы не молчала, а пела и та, кивнув с новым вступлением начинает петь. Я подсказываю первое слово новой строчки и девчонка его пропевает успешно. Еще куплет. Немного покружилась на месте и песня закончилась.

Я выдохнула.

На сцену поднимаются дети ее группы, а я тороплюсь выйти в коридор. И натыкаюсь на Максима.

— Яра? — смотрит на меня, удивленно хлопая глазами. — Ты что тут делаешь?

— А ты что тут, — делаю акцент именно на “тут”, это в коридоре, — делаешь? А не там? — указываю на зал. — Только что пела Лика!

— Телефон. Срочно решал проблему на работе. Черт! Она спела? Уже? — кажется кто-то перепугался.

— Угу, — киваю и закусываю губу.

— А ты? Ты тут как оказалась? — все же не понимает Макс.

— Пойдем уже, а то ребенок тебя потерял, — видела, как она его искала глазами.

Когда мы заходим в зал, малышню награждают и дарят подарки. Лика нас заметив машет рукой. Толкает Луку, рядом стоящего и тот заметив нас тоже улыбается.

— Кажется, все хорошо, — неуверенно выдает мой мужчина.

А у меня на душе так легко и хорошо, что на глазах наворачиваются слезы.

После пожеланий и поздравлений от воспитателя и заведующей детского сада, дети стали расходится по родителям.

— Дорогие, через час встречаемся в кафе. Там нас ждет праздничная программа. будет весело, — говорит заведующая.

— О, у них еще кафешка, — улыбаюсь Максу.

— Ага, так что отвезем их и можем погулять пока они развлекаются, — говорит Туманов.

— Яра! — из толпы выбегает навстречу нам Лика. — Яра! — кидается ко мне и обнимает.

Я сейчас заплачу. Еле сдерживаю слезы.

— Лика, Лука, поздравляю вас, — говорю я.

— Так, я не понимаю, а что здесь происходит? — деланно обижается Макс. — Меня обнимать не надо?

Дети смеясь перекидываются на него.

Мы выходим во двор. Тут свободнее и тише. Потихоньку все разъезжаются.

— Яра, ты меня спасла, — заговаривает Лика. Она держит меня за руку и не выпускает. — Я так растерялась, — поджимает губы. — И забыла слова.

— Как это забыла? — не понимает Максим.

— Я тебя не увидела. Где ты был? Если бы не Яра… — всхлипывает.

Останавливается и обнимает меня за талию, уткнувшись мне в живот. Глажу ее по волосам.

— Ну, чего ты? — присаживаюсь рядом. — Все хорошо же? Ты справилась, — говорю, смотря в ее заплаканные глазки. — Красавица, — поправляю выбившийся локон из прически.

— Прости меня! Я не хотела тебя обидеть. Очень хотела, чтобы ты меня увидела в этом платье.