Притворись моей любовью - Карина Семёнова
Осор отступала, и с каждым шагом свет мерк. Когда стихли шаги, мы остались одни в темноте.
Тело перестало сковывать напряжение, и я устало прислонился к холодной шершавой стене. Несколько светлячков развеяли мрак.
— Почему ты её слушаешься? — зашептала Лайон.
— Не могу не слушаться.
Я не смотрел на Лайон, уставившись в полумрак перед собой. Молчал, пытаясь оттянуть неизбежное, но приказ не оставлял мне выбора.
— Почему? А… какой эксперимент? И какое имя… ты должен сказать?
— Своё, — спустя долгую паузу проговорил я. — Меня зовут не Доментиан. Меня зовут Архос. Имя, навсегда проклятое в землях Бальбиэна. Да, я тот, кто возглавил армию напавших на фейри.
Лайон зажала рукой рот от ужаса и отползла от меня.
Я усмехнулся: чего ещё стоило ожидать. Но вдруг она коснулась моего плеча. Я обернулся, в полумраке вглядывался в её бледное лицо, не зная чего ожидать.
— Ты… ты раньше… говорил, что не было выбора… — Она обхватила мою руку. — Я запуталась. Я совсем запуталась.
Лицо Лайон скривилось от слёз. Я прижал её к себе, забыв про раны, но опомнился, устроил поудобнее рядом со мной, поправил на её плечах сюртук и окутал теплом, чуть изменив «огненную плеть». Даже это далось с трудом, Осор опять высосала все силы.
— Осор оставила нас на несколько часов. Мучиться безысходностью. У тебя полно времени, чтобы послушать занимательные истории из прошлого.
Эта демоница — Осор Ярая, и своё прозвище она получила неслучайно. Много лет назад она выждала момент, подговорила повелителя Отятома начать войну против фейри и добилась того, что меня, её безропотную игрушку, поставили во главе армии. Отятом, ослеплённый желанием быстрой победы, которую ему напророчила демоница, направил в Бальбиэн основные силы и почти всех верных военачальников. А Осор только того и нужно было: она начала переворот. Осор всегда мечтала о власти. Но ей не удалось, Отятом не зря на своём месте сидит. Восстание было подавлено, но у Осор получилось скрыться. Как только до меня дошли слухи о творящемся в Хаосе, не дожидаясь объявления о моём смертном приговоре, я покинул Бальбиэн, пришёл к Отятому и сумел доказать, что невиновен. Он оставил меня в живых, зная, как я люто ненавижу Осор и рассчитывая воспользоваться этим. Однако Отятом, чувствуя себя идиотом, клюнувшим на сладкие обещания и проглядевшим заговор, не стал посвящать подданных в подробности. Поэтому для большинства демонов я так и остался тем, кто бросил армию в разгорающейся войне, что дало фейри передышку, а драконам возможность вмешаться и навязать мирный договор. Для демонов — я предатель, для фейри — захватчик. Но я особо не грустил, на фейри мне плевать, а в Хаосе меня и до этого не любили.
Пока Осор спасала свою жизнь, ведь Отятом ищет её по всему миру, я сам скрывался от неё, искал способ освободиться от её влияния.
— У тебя и правда не было выбора. — Ресницы Лайон дрожали от сдерживаемых слёз. — Но почему она управляет тобой? Она тебя заколдовала? Это какая-то ментальная магия?
— Чему вас только в этом СУМРАКе учат? Такое масштабное по времени и пространству воздействие немыслимо для ментальной магии.
— Почему тогда?
Я выдохнул, прикрыл глаза.
— Потому что она меня создала. Эксперимент. Номер три.
— Разве демонов создают?
— Я не демон, Лайон. Я родился человеком.
Глава 103
Доментиан
— Всё это было так давно, Лайон. Так давно. Но Осор любезно сохранила мне память о прошлом, пусть она и отрывочная. Я был совсем маленьким, наверное, около года. Помню небольшой каменный дом. Если забраться на кровать, уцепиться за ставни и влезть на окно, то видно пустынный склон холма. На нём ничего нет, только пожухлая трава, а вверху серое небо с тучами. Помню мать в выцветшем платье, не помню лица, только огрубелые руки, и как она протягивает мне кусок хлеба. Я помню деревянные кубики и как я пытаюсь играть со своим отражением. Помню, что всё время холодно, и ветер день и ночь завывает в трубе.
Я умолк. Картины прошлого мешали говорить, сдавливали горло давней болью. Наверное, я молчал слишком долго. Лайон переплела наши пальцы и тихо произнесла:
— Если не хочешь, не говори.
— Я не могу. Приказ рассказать правду. Она меня убила.
Лайон дёрнулась, замерла, потом всем телом прижалась ко мне и горячо зашептала:
— Не говори так, ты же живой. Живой!
— Она меня убила. Я до сих пор в кошмарах слышу треск костей, когда нож вошёл в мою грудь. Настоящая мать продала меня Осор, не знаю почему. Осор, безумная, помешанная на желании власти, увлечена древними запрещёнными ритуалами, экспериментирует с ними, создаёт новые. Один из таких ритуалов она провела со мной: отравила кровь своей, убила, вырезала сердце и воскресила уже демоном. Но сердце… Она забрала сердце… Поэтому и управляет мной.
— Подожди, так не бывает. — Лайон подняла на меня ошеломлённые глаза. — Без сердца не живут. Даже демоны.
— Обычные не живут.
Я взял ладонь фейри, прижал к своей груди. Лайон судорожно задышала.
— Не стучит, — обречённо выговорила она спустя минуту.
— Потому что его нет. Если бы я мог вернуть себе сердце, я бы освободился. Но Осор надёжно спрятала его, это залог моего послушания. Конечно, я искал. Но мне мешают выставленные приказы и магические барьеры, обычными поисковыми заклинаниями и рунами сердце не найти, Осор позаботилась об этом. Но я услышал про Грани времени и решил пойти в обход: наделся, что они покажут мне прошлое, и я увижу, куда Осор спрятала моё сердце. А пока я не могу игнорировать ни один её приказ. Если она прикажет не дышать, я задохнусь. Если прикажет отрезать от себя по кусочку, я буду отрезать, пока не истеку кровью. Если она прикажет сжечь толпы живьём, я сожгу. Хочу этого или нет.
Лайон всхлипнула. Я протянул к ней руку, погладил по лицу, мокрому от слёз.
— Как жестоко. И ты действительно убьёшь меня,
