Стажировка богини - Милисса Романец
— Кажется, я знал это с самого начала, — невесело усмехнулся Сибилл.
Он задрал голову вверх и очень надеялся, что по щеке, нежно касаясь, скользнули лепестки вишни, а не слёзы.
— Разумеется, знал. Я только напомнила, — отвернулась от него богиня До. — Когда кто-то любит всех, никого не выделяя и не отличая родных от встречных, тот не любит никого. Выбирать может только зрелая личность. Любовь же женщины к мужчине двулика. С одной стороны, она любит опасного, сильного незнакомца, от которого хочет зачать. С другой — желает надёжного, нежного, близкого и родного партнёра для воспитания детей. Обычно эти качества не встречаются в одном человеке или боге, но именно их женщина оценивает на бессознательном уровне. Сейчас не пытайся решить эту головоломку. Сосредоточься на необходимом.
Сибилл и сам понимал, что изменить отношение к себе и чувства Альфэй не получится. Точно не сейчас. И, быть может, никогда.
Он ещё долго стоял, вдыхая горько-сладкий аромат и успокаивая чувства, прежде чем переместиться.
* * *
Занятия с учителем Хоу не заладились. У Сибилла никак не получалось сосредоточиться.
— Да что с тобой такое⁈ — зло спросил учитель.
— Фэй… Теперь она возненавидит меня, — скрывать причину своей невнимательности оснований не было.
— Отлично. Используй это. Она — марионетка, расходный материал в руках старших богов. Ей в любом случае придётся выбрать: с тобой она или против тебя. Лучше сразу узнать, что любимая считает тебя монстром, чем через вечность безоблачного счастья, которая однажды становится невыносимым кошмаром существования. Потому что богу не так-то просто свести счёты с жизнью. Знаю я одного затейника, который создаёт миры-убийцы богов. Старается ради себя, но вот в чём забава: ему исключительно не везёт… Как и другим богам, которым не посчастливится попасть в его миры.
— Получается, он светлый.
— У тёмных из-за нашей специфики куда меньше иллюзий и высокомерия. Это светлые сотворяют миры, подчиняют чужие и переделывают их под себя. Привыкли подсуживать и подыгрывать самим себе. Тёмные боги не сотворяют и не меняют миры, мы разрушаем и свидетельствуем конец — завершение жизни. В нас куда больше смирения, доверия вселенной и жизни в целом. Сталкиваясь со смертью, ты точно знаешь, когда и чему время, когда жить, а когда умирать.
Эти слова учителя заставили задуматься. Сибилл уже взаимодействовал с душами, и каждый раз это был волнующий опыт, словно только для этого он и был создан. Момент соприкосновения с сокровенной истиной бытия.
— Неужели тёмные боги на самом деле повелевают душами? — ему казалось, что он такой же, как эти души, и разницы между ними нет никакой.
— Души сами по себе слишком беззащитны без телесной оболочки. Создать или сотворить в одиночку душу не в твоих силах, но с уже существующей можешь сделать всё, что захочешь: переселить, призвать, разрушить…
— Р-разрушить? — одна мысль об этом заставила содрогнуться.
— О! Слетевший с катушек тёмный бог — то ещё зрелище и опыт, — зло оскалился учитель Хоу. — Довольно редкое явление, но и такое случается. Держись от таких подальше. Сил у них полно, а контроля и осознанности нет. Разрушение или пожирание душ не самым лучшим образом сказывается на тёмном боге. В любой способности есть свои ограничения. Но светлые в такие тонкости не вникают. Их пугает сам факт того, с чем они совладать не могут. Страшит окончательная смерть. К бессмертию и всемогуществу, знаешь ли, привыкаешь. Иной раз за них готовы отдать всё: близких, разум, то, что было когда-то дорого. Вот только стоит ли такое существование этих жертв? Каждый решает сам.
— Я тоже смогу призвать любую душу?
— Ты уже их призываешь. Чувствую, что при тебе как минимум одна, но очень сильная.
— Аи, — выдохнул Сибилл догадку. Он уже знал это, но не хотел признавать.
Подруга появилась рядом, когда о ней заговорили, и настороженно принюхалась к учителю Хоу.
— Ну и откормил ты её. Интересно… Тёмные боги не могут пожирать души без ущерба собственной душе и ментальному здоровью, но ты, похоже, обошёл этот запрет, — задумавшись, учитель Хоу провёл рукой по своим коротким волосам, отчего те заискрили электрическими разрядами.
— Что? Я никогда не ел чужие души! — предположение казалось чудовищным.
— Ты нет, а эта душа разожралась на славу, такая сама по себе младшего бога завалит, не сильно напрягаясь. Самое интересное, что на неё не действуют ограничения и негативные последствия, возможно, потому что изначально она была зверем. Звери не видят ничего страшного в том, чтобы пожрать живое существо или сущность. В отличие от разумных. Мы сами себе — судьи и палачи.
Сибилл вспомнил, как они с Аи охотились на Оживших, а потом мир с филлидами, которые ещё показались ему похожими на Аи. Могло ли это случиться тогда?..
— Я тоже уничтожал души, это значит, что меня вскоре настигнет безумие? — Сибилл облизнул даже во сне пересохшие губы.
Учитель Хоу повёл рукой над его головой в странном жесте, словно смахивая невидимую паутинку.
— Никаких отрицательных последствий или безумия. Что точно ты делал и с кем? — спросил он.
— Большую часть жизни я жил в мирах моей создательницы. Убивал зверолюдей на войне. Мы охотились на Оживших, так называли зомби. И был ещё мир с энергетическими сущностями, вот их я не трогал… Вернее, трогал, манипулировал, подселяя, но не уничтожал.
— Все, кто с телом, не в счёт. Уничтожение тела — это совершенно не то же самое, что и души. Манипуляции с душами — это уже хороший уровень младшего тёмного бога. Интуитивно мы не уничтожаем души, даже не понимая природы происходящего и границ собственных возможностей. Так что выдохни, пацан. Ты уже достиг уровня призывателя душ. А с такой подмогой, как эта твоя призванная душа…
— Аи моя подруга, — поправил Сибилл, и Аи согласно рыкнула. В чужом сне её голос эхом прокатился над горным пейзажем Небес, и его услышал не только Сибилл.
— Светлые боги, угораздило же связаться с
