Стажировка богини - Милисса Романец

Отец твердит, что Дземин наследник семьи Се, поэтому ему нельзя бегать и играть, как прочим детям. Нельзя плакать и смеяться. Нельзя повышать голос и говорить глупости. Нельзя выглядеть неопрятно, вести себя неподобающе, быть непочтительным.

«Нельзя-нельзя-нельзя…» — настойчивым многоголосым эхом ввинчивается в виски отовсюду. Преследует по пятам, куда бы он ни направился.

Он искренне ненавидит всё это: семью Се, отца, свой долг и себя самого. С виду благопристойный юноша, он самый непочтительный ребёнок в Поднебесной. Он хорошо учится, помогает в семейном бизнесе. И постоянно слышит в спину:

— Сам по себе наследник семьи Се — пустое место. Он ничего не стоит, живёт на всём готовом. Если бы не богатая семья… Если бы не сильная кровь… Если бы не…

Всем плевать, что он в одиннадцать лет может убить монстра, который истребил семью более слабых заклинателей. Никому и дела нет, что он тренируется и учится целыми днями. Безразличие и предвзятое отношение душат.

Если бы мать была жива…

Но мамы давно нет, а отец слишком большая шишка, и положение обязывает его взять другую… Он сменил двух жён, которые нарожали ему двух дочерей и одного сына. Пока их место не заняла любовница отца, которая добилась своего и стала четвёртой женой — эта певичка, только и умеющая, что трясти своими «прелестями». Отец прислушивается к своей ненаглядной Джу, а эта тварь рвётся к влиянию, власти, популярности.

Дземин убивает всё новых и новых монстров — это он умеет лучше всего, делает, как велит отец, который его хвалит и ставит в пример. Младший брат и сёстры завидуют и пакостят кто мелочно и жалко, кто по-крупному и опасно.

Кругом обман и интриги.

Кто бы знал, как Дземин всё это ненавидит!

Нет никакой разницы между друзьями и прислугой. Все лебезят, льстят, выискивая слабое место, чтобы укусить больнее. И доносят на него мачехе Джу.

Единственная отдушина — обязательства в семейном храме. Тут никто не смеет беспокоить его пустой болтовнёй, нравоучениями, требованиями, обвинениями. Они поклоняются богине-родоначальнице и покровительнице семьи — далёкой много раз «пра-пра» бабушке Се Дземина, которая благодаря своей праведности вознеслась на небеса и стала богиней при жизни.

Маленькому Се Дземину кажется, что величественная статуя много раз «пра-пра» бабули смотрит на него и охраняет от многочисленных родственников и обязанностей перед семьёй Се.

* * *

Детство заканчивается быстро. Едва он входит в нужный возраст, как его женят на родственнице мачехи Джу. Отец делает всё, что велит ему эта стерва.

Не иначе как чудом и благоволением бабули-покровительницы Се Дземин дожил до совершеннолетия, тогда как его менее удачливый брат погиб. Остался только немощный сын мачехи Джу и сёстры, которых пригретая отцом змея выдаёт замуж за всяких «нужных» проходимцев.

Жена Дземина, одна из многочисленных племянниц мачехи, забеременела. Целитель утверждает, что у него будет сын.

На сердце неспокойно, и Се Дземин проводит всё больше времени в семейном храме. Молитвы ненадолго успокаивают.

— А ты знаешь, что эта твоя бабка, — его уединение грубо нарушила мачеха Джу с двумя охранниками, она невоспитанно тычет пальцем в статую бабули-покровительницы: — шлюха!

Дземин хочет вскочить, но голова кружится. Он видит на алтаре благовония, слишком приторный запах, непривычный. Его окружают и очень быстро подавляют, ставя на колени перед злобной сукой.

— Я не лгу. Твой отец признался, что когда-то она дала сразу двум богам-братьям, и за это они забрали её на Небеса. На самом деле покровительствуют семье Се её любовники. А шлюха богиней вряд ли стала.

— Ненавижу тебя, сука! — выплюнул Се Дземин давно обжигающие его изнутри слова.

Эта женщина портит и марает всё, к чему прикасается!

— Щенок, — залепила ему обидную оплеуху мачеха. — Долго же я тебя терпела. Твоё высокомерие. Гонор, словно у небожителя, других и за людей не считаешь. Но всему приходит конец. У семьи Се останется наследник, я об этом позабочусь и о его должном воспитании…

Она всё говорила и говорила, обличая его в каких-то пустых и надуманных проступках. Вздорная пустоголовая бабёнка, возомнившая себя невесть кем! Единственное, что она умела, — стелиться перед отцом, ублажая его мужские потребности. Девка, которая даже имя певицы и актрисы сделала себе на деньги семьи Се, а не благодаря собственным заслугам и талантам! Неспособная выносить здорового сына! И эта никчёмная его, наследника семьи Се, учит манерам?

От иррациональности и иронии происходящего хочется смеяться или выть в голос.

— Твоя мать тоже была как заговорённая, пока тебя не родила. А потом с ней легко удалось справиться. О других жёнах и говорить нечего… Я уже пробовала, твоя неуязвимость после беременности Цун-Цун исчезла, как и не было. Приоритет у защитников семьи Се сместился — неприкасаем только наследник семьи. Конец тебе, щенок!

От бушующей внутри ненависти взгляд окрасился алым. Она!.. Эта сука подняла руку на его маму! Это она. Всё она!

Внутри словно что-то переключилось. Мускулы свело. Тело потяжелело и затвердело. Дземин взревел раненым зверем и раскидал телохранителей в стороны.

— Он сошёл с ума, госпожа Се! — затрясся рядом с мачехой один из её никчёмных подхалимов.

— Так убейте его! Что встали столбом? — скомандовала сука и метнулась прочь.

О нет, тварь! Не уйдёшь!

Для Дземина погоня окрасилась красным и сопровождалась криками и стонами, он догнал стерву на пороге родного дома.

— Спаси меня, господин!.. — успела заорать она, но поздно…

Она больше никогда не будет отравлять его жизнь и угрожать будущему семьи Се.

— Дземин… — попятился от него выбежавший на крики отец и схватился за грудь.

— Его необходимо отвести в круг, господин, — зашептал храмовник. — Нельзя, чтобы об этом узнали. Нельзя, чтобы остались свидетели…

— Д-да-да… Уберите его… Он мою Джу… Поганец!

Наваждение сходит так же быстро, как и пришло. Дземин обессилен. Он садится рядом с обезглавленным телом Джу. Хохочет до слёз.

Как же он всех их ненавидит! Но больше всех он ненавидит самого себя.

Он не сопротивляется, когда его подхватывают под руки трясущиеся телохранители отца и волокут к храму. Там его запихивают на круглый камень-стол для подношений у ног статуи бабули-покровительницы.

Храмовники бубнят заклинание жертвоприношения, и Дземин запоздало вздрагивает.

Они с ума сошли от страха?

Он рвётся из магических пут на пределе своих возможностей, силится соскочить с жертвенника, но не может пошевелить и пальцем. Вокруг полыхает знакомое с детства белое пламя. В таком же пропадают яства и