Ее бешеные звери - Э. П. Бали

Но превращение Лайла, похоже, провоцирует Дикаря, потому что мгновение спустя он тоже превращается в мех, зубы и когти. Они рыщут вокруг друг друга, щелкая зубами и рыча, звук наполняет воздух и заставляет мое сердце колотиться. Они словно разговаривают на древнем, примитивном языке, который содержит в себе только пролитие крови и разрывание плоти.

Внезапно они, кажется, приходят к взаимопониманию.

Лев и волк, как один, поворачиваются ко мне и кланяются. Опираясь на две передние лапы, они низко склоняют головы.

Я успеваю лишь испуганно и очаровано ахнуть прежде чем они оба разворачиваются и устремляются прочь от меня, их тяжелые шаги гулко стучат по газону Академии. Охранники разбегаются, как мне кажется, в шоке и благоговении, и один из них что-то бормочет, заикаясь, в свою рацию.

Коса рычит, и в его лице нет никаких признаков человека. Его глазами смотрит акула, радужка теперь темно-синяя, зловещая, а зубы, о, дорогая Богиня, его зубы больше не человеческие, а многочисленные ряды акульих зубов. Он скалит их и через мгновение следует за своими братьями по узам.

— Подожди! — кричу я.

Но, конечно же, он не слушает. Они направляются к главным воротам. Чтобы убить моего отца, виновника моих ран. Но отец будет готов к этому, и они погибнут в процессе. Мейс Нага повсюду берет с собой оружие и сильных мужчин. Оружие, заряженное вещами похуже обычных пуль…

Пытаясь успокоиться и направляя исцеляющую силу в свой израненный живот, я поворачиваюсь к своей оставшейся паре.

Горящие черные глаза Ксандера вспыхивают золотом и останавливаются на моем обнаженном животе.

— Регина. — Жар накрывает меня волнами, пока он приближается ко мне. Его голос подобен темным, могущественным недрам Земли, где ядро светится красным. — Скажи мне, кто это сделал, и я разорву его череп на части и съем мозг, кусок за куском.

— Нет, — быстро отвечаю я, обходя его и направляясь к боковым воротам, куда направились другие мои суженые. Я должна остановить их. Я должна помешать Лайлу разрушить его карьеру. Я должна помешать моему отцу убить их всех.

— Тогда приказывай мне, — приказным тоном говорит он мне.

Я замолкаю, быстро соображая, как лучше с этим справиться, глядя на оставшихся охранников, беззастенчиво глазеющих на нас. Из кустов у общежития анимусов, где они, должно быть, прятались от страха, появляются Генри и Юджин. Студенты выходят из общежития и столовой, чтобы посмотреть, из-за чего весь этот переполох.

— Оставайся здесь, не выпускай студентов, — быстро говорю я Ксандеру. — Обеспечь их безопасность. Расскажи Йети, что произошло. Дерьмо вот-вот рванет по трубам.

Дракон отвечает сквозь стиснутые зубы, но я нутром чую, что он меня не ослушается.

— Хорошо, Регина.

— И присмотри за этими двумя.

Мой маленький нимпин не хочет меня покидать, но, поймав мой строгий взгляд, перелетает на плечо Ксандера. Юджин следует за ним.

— Аквинат, — рявкает одна из женщин-охранниц, снимая солнцезащитные очки, чтобы посмотреть на меня. — Что, черт возьми, происходит?

— Нам нужно добраться до Лайла, — быстро говорю я. — Он… Не думаю, что он контролируют ситуацию.

— Тебе нужно вернуться внутрь, — говорит она, поворачиваясь ко мне. — Прямо сейчас.

Ее рация издает сигнал, и голос Рубена приказывает охранникам задержать студентов.

Пока мы разговариваем, я залечиваю свои новые раны.

— Послушайте, Лайл в своей звериной форме, вы все в опасности.

Другой охранник швыряет в меня оранжевый комбинезон Академии.

— Ты переходишь границы, Аквинат. Возвращайся в общежитие к остальным студентам.

У меня нет на это времени.

Превратившись в орла, я взмываю в небо. Звуки проклятий и взводимых курков преследуют меня, пока я мощными взмахами набираю высоту. Раздается выстрел, и я отклоняюсь в сторону, полностью избегая его. К тому времени, как раздается следующий выстрел, я уже пролетаю над общежитием анимусов и направляюсь к главному входу.

Если Лайл и Дикарь умрут из-за меня, я не смогу с этим жить.

Один взгляд на фасад Академии — и я вижу, как охранники пропускают Лайла, Дикаря и Косу через боковые ворота, ведущие к подъездной аллее. Второй взгляд — возле закрытых главных ворот стоит колонна из черных машин, выстроившихся в ряд, словно им не терпится въехать.

В панике я мысленно взываю к Ракель, делая вираж.

— Что случилось, детеныш?

— Мой отец здесь. Все пошло наперекосяк. Дикарь и Лайл перекинулись. И… вам, ребята, нужно быть осторожными. Вы можете быть в опасности.

— Притормози. Что за нахер?

— Мой отец здесь, Ракель. Скажи остальным и… Я не знаю, держитесь подальше. Берегите себя.

Я могу только гнаться за своими сужеными, которые понятия не имеют, что творят, одержимые единственным желанием — отомстить за меня.

Мой отец убьет их. Я просто знаю это.

Я должна что-то сделать, только не знаю что.

Когда я пролетаю над общежитием анимы, Кристина зовет меня со своего поста над дверью, и мне в голову приходит внезапная мысль.

— Кристина! — кричу я мысленно, надеясь, что она может слышать телепатические сообщения. — Оцепи школу, никого не выпускай, включая Лайла!

Каменная горгулья отдает мне честь своей похожей на палку рукой, когда я пролетаю мимо.

Я взмахиваю крыльями, чтобы набрать высоту, и парю над нарастающим хаосом, а ветер обжигает свежие раны на моем животе. Охранники стекаются со всех сторон, кричат и бегут, подняв оружие, вслед за тремя моими сужеными. Мои едва зажившие раны открываются от физической нагрузки, и я посылаю больше исцеляющей энергии, чтобы остановить кровотечение, но трудно сосредоточиться на всем одновременно.

— Стреляйте, стреляйте, стреляйте! — кричит один из охранников.

Защитный магический купол маячит передо мной по периметру бетонной стены, окружающей территорию школы. Он слабо жужжит и грозит поджарить меня как курицу в KFC при столкновении. Мне нужно приземлиться, чтобы остановить своих суженых, но у въезда на территорию стоят пять охранников, и у каждого в руках винтовка, нацеленная на мою летящую задницу.

Я уклоняюсь от первого, но второй выстрел попадает мне в плечо. Издав пронзительный крик, я зависаю в воздухе, левое крыло безвольно повисает.

А потом я падаю. Мое исправное правое крыло отчаянно машет, пытаясь замедлить мое приземление, но ничего не получается. Это последняя капля. Боль в животе, слабость от разрыва ментальных щитов, от успокоительного дротика…

Я врезаюсь в эвкалипты, окаймляющие длинную подъездную дорожку, кувыркаясь между ветвями, каждый удар отдается в мозгу и сотрясает кости. Каким-то образом моим сильным ногам удается вцепиться в одну из веток и найти опору. Я неловко раскачиваюсь, прежде чем выпрямиться и прислониться к