Нежданная жена Стального Дракона - Светлана Рыжехвост
– Продержится не меньше года!
В общем, не встречая на своем пути сопротивления, Луми заглянула в каждую щелку нашего с Гели дома и везде оставила частицу своих чар – от бытовых до боевых.
– Знаешь, мало ли что, – пропыхтела она, закрывая сигнально-атакующий контур. – Мне вот спится гораздо легче, если я знаю, что меня защищает не только закон, но и сила!
Посмеиваясь, я призналась, что это ощущение мне незнакомо, но я попробую его прочувствовать. После чего позвала ее к столу: пока Луми творила, я тоже не сидела сиднем и зажарила курицу.
– Ох, я ведь тебя на целый день задержала, – вздохнула драконица и открыла входную дверь. – Ого! У тебя есть поклонник, смотри, какая прелесть!
Проследив за ее взглядом, я увидела изящную плоскую корзиночку, перевязанную золотистой лентой. Эта самая лента оплетала несколько бумажных свертков и пакет. Что самое странное, к каждой из этих вещиц лента была прикреплена сургучной печатью. Или чем-то подобным.
Несмотря на то, что картина открывалась премилая, восторгом я не воспылала:
– Не от кого мне такие подарки получать. Не думаешь, что это богатые соседи решили от лькаринки избавиться? Крысиный яд, должным образом зачарованный, осечек не дает.
Оторопевшая Луми ткнула пальцем в те самые сургучные печати, что удерживали золотистую ленту на свертках:
– Это же колдо-пломба, ее накладывают в лавке, когда покупатель заказывает доставку на адрес. Ну, как раз чтобы никто ничего не подсыпал и хозяин лавки не оказался на скамье обреченных.
– Скамье обреченных?
– Каждый, кто приговорен к смертной казни, обязан просидеть шесть часов на каменной скамье на вершине пика. Считается, что дракон очищается от скверны и его душа, ушедшая в Небесный Горн, не понесет на себе следы земных грехов.
– Надо же, – я потерла переносицу, – никогда о таком не слышала. Значит, это безопасно?
– Абсолютно. И красиво: когда ты снимешь колдо-пломбу, с пакетами что-то произойдет.
– Что-то?
– Пакеты могут превратиться в живые цветы, или на бумаге просто появится рисунок — там много вариантов. Это очень модная и дорогая лавка, – Луми вздохнула, – я только раз в месяц туда захаживаю.
– Если хочешь…
– Нет, что ты! – всплеснула руками драконица. – Я же не к этому сказала! Мне уже домой пора.
Раскрасневшаяся, она перепрыгнула через корзинку и убежала. А я, улыбнувшись, забрала нежданный подарок и закрыла дверь. Если там что-то сладкое, то мне столько не съесть. Отвыкла. Значит, угощу Луми при следующей встрече.
Отнеся подарок на кухню, я осторожно потянула за ленту и… Пакеты превратились в букет нежных чайных роз!
– Какая красота, – вздохнула я и, ополоснув чайник, поставила в него цветы.
Увы, вазы у меня не было, но надо признать, что розы и в такой посуде остаются розами!
В свертках оказались клюква с сахаром, темный шоколад с орехами и белый с лесными ягодами. Признаться, до этого момента белый шоколад я считала выдумкой: не мог он существовать, ну никак не мог!
Но сейчас он смотрел на меня из раскрытого свертка и тонко, очень приятно пах.
Отломив всего один кусочек, я и не заметила, как слопала все!
«Кажется, белый шоколад с лесными ягодами – моя новая сладость».
А вот темный с орехами напомнил душные, темные вечера в доме Льориса. Доме, который я так и не смогла назвать своим.
Отодвинув от себя шоколад, я медленно выдохнула и, закинув в рот клюковку, встала из-за стола. Раньше я жила в Лькарине и любила темный шоколад с орехами. Теперь мой дом на Стальном Пике и сердце отзывается на белый с лесными ягодами. Что я буду с этим делать? Ничего, просто приму к сведению.
«И утром встану пораньше, соберу ягоды для Гели», – наметила я себе.
Намурлыкивая под нос детскую песенку, я набрала для дракончика ванну: Луми обмолвилась, что водяному духу это будет очень полезно. Не необходимо, но полезно.
Выкупав малыша, я умылась сама и уложила нас обоих спать. И, закрыв глаза, несколько раз велела себе встать пораньше.
Так что утром, когда солнце едва-едва окрасило небосклон, я уже была на ногах. И прямо босиком слетела вниз, к саду.
Толкнув дверь, я неожиданно встретилась с каким-то препятствием. Не сообразив спросонья, просто толкнула посильнее и, лишь услышав болезненный вздох, поняла: на крыльце кто-то был!
– Вы живы? О боги, простите… А стоп! Кто вы такой и что собирались сделать?!
Меня никогда так быстро не бросало от смущения и стыда к страху и злости. А потому, подхватив старую метлу, я выскочила на крыльцо и, хорошо размахнувшись, огрела мерзавца по плечу!
А после, размахнувшись для второго удара, замерла в неверии и изумлении: передо мной стоял Магнус Эрхард. В руках он сжимал корзинку, наполненную живыми цветами.
– Я так сильно вам не нравлюсь?
– Простите, – задушенно пропищала я. – О боги, простите, милорд, проходите.
– Я просто хотел оставить для вас небольшой подарок, – он криво улыбнулся, – нет нужды заставлять себя…
– Будьте столь любезны пройти внутрь дома, – отчеканила я и взмахнула метлой, – прошу.
– Если вопрос стоит так остро, то я не осмелюсь вам противоречить. – Улыбка коснулась губ дракона.
И я немного расслабилась. У меня появился шанс объяснить ему… Объяснить, что я не могу… Не хочу… Нет, хочу, но не могу…
– О боги, – всхлипнула я.
– Вам плохо? Говорил же, что…
– Да идите же вы уже на кухню, ради всех богов! – рявкнула я, доведенная собственными эмоциями до белого каления.
Дракон же, хмыкнув, забрал у меня метлу и сунул в руки корзину с цветами:
– Так я вас меньше боюсь.
И только в этот момент я заметила небольшую ссадину, что розовела на его голове. Вернее, розовел лишь край, пришедшийся на лоб, остальная часть скрывалась где-то под волосами.
– Садитесь, – я кивнула на колченогий табурет, – и примите, пожалуйста, мои искренние извинения. Я спала и не поняла, почему не поддается дверь. А после я подумала, что на нас напали и…
– И вы вооружились метлой и вступили в бой, – дракон сощурился, – пообещайте больше так
