Кровь песков - С. К. Грейсон

Стражники у входа уважительно кивнули и распахнули створки — очевидно, знали Адерин и признавали её власть. Внутри я не знала, куда смотреть: убранство роскошно и сдержанно. Я ожидала вычурности, а увидела спокойную красоту: широкие окна заливали залы светом, и всё казалось сном.

Адерин не дала задержаться у гобеленов и строгой каменной резьбы, поведя по нескольким лестницам на широкую террасу с небольшим столом и креслами. В кресле, держа свиток и бокал из гранёного стекла, сидела одна из самых красивых женщин, что я видела.

Морщинки в уголках глаз и нити седины в каштановых волосах говорили, что юность позади; но королева сидела с такой естественной статью, что и я выпрямилась. Сложная причёска и льнящаяся серебряная ткань платья могли бы показаться излишеством на другой — на ней всё было к месту. Её достоинство не казалось чопорностью благодаря улыбке, которая осветила взгляд, когда она подняла глаза и заметила нас в проёме.

— Адерин, дорогая, я не ждала тебя до завтрашней встречи! — Она указала на свободные места, затем её взгляд упал на меня. — И кого ты привела?

Молчание потянулось, пока я беззвучно открывала и закрывала рот.

— Кира, — прохрипела я. Надеялась, что с практикой представляться станет легче, но пока слова шли туго. Пауза, где обычно звучит название клана, повисла в воздухе — однако никто не обратил внимания.

— Кира пришла сегодня из пустыни, — сказала Адерин. — И у неё новости, которые стоит выслушать. — Она опустилась на изящный металлический стул, я — следом.

Мои глаза прилипли к кувшину: капля стекала по синему стеклу. Королева потянулась к кувшину, налила и протянула мне.

Я моргнула и кивком поблагодарила. Этот простой жест — от королевы — освободил горло лучше, чем первый сладко-кислый глоток. Я не знала этот вкус, но сразу отпила ещё.

— Какие вести с песков? — спросила королева.

— Клан Катал… они собираются идти на Келвадан.

— Лорд Аласдар? Откуда ты это знаешь? — Губы королевы опустились.

Я пересказала всё, что уже говорила Адерин. Когда закончила, королева тяжело откинулась на спинку — даже в этом жесте сохраняя осанку.

— Когда я услышала, что лорд Аласдар возглавил клан Катал, надеялась: власть насытит его жажду силы. Годы тишины казались хорошим знаком. Похоже, я ошибалась. — Она наклонила голову, всматриваясь в меня. — Ты слышала, как он убеждает лордов? Сомневаюсь, что кто-то легко отдаст командование своими людьми.

— Говорил, что это единственный способ умилостивить пустыню, и… — Я прикусила потрескавшиеся губы, вспоминая, как меня привязывали к колу, а лорд Аласдар заводил толпу. Жёсткая маска, сабля у горла. — У него есть человек. Они называли его Вайпером. Его боялись.

— Вайпер? Наши люди о таком не доносили — впрочем, новости с кланов скудны, — королева нахмурилась, но быстро вернула выражение озабоченности. — Пустыня и вправду так свирепа теперь?

Я опустила взгляд на сцепленные пальцы, на рёбра, торчащие сильнее, чем я помнила даже за годы изгнания. Моё выживание было не только ценой одиночества. Стада редели с каждой луной, даже ориксы и кабаны тощали. Волосы на шее встали дыбом от памяти о молниях, бивших в песок среди неестественной бури. Не требовалось сильного воображения, чтобы поверить: пустыня карает живущих в ней.

— Пески — не доброе место, — призналась я. И всё равно слова в горле оказались горькими на фоне сладости питья и сытости. Выживание было тяжёлым, но оазис — закат над дюнами, мир, разлитый горящим золотом — напоминал: пустыня сурова и прекрасна. Я нахмурилась на слове «дом» о пустыне — когда наконец-то оказалась там, где хотела принадлежать, — но королева продолжила.

— Пески, — выругалась она. — Видимо, я слишком давно не покидала город. Впрочем, скоро Испытания. Будет шанс вновь связаться с пустыней — и склонить племена отказаться от нападений.

Адерин кивнула. Я спрятала вопрос про Испытания на потом: слово кольнуло памятью, но в Келвадане было слишком много нового.

— Ты прошла далеко и рисковала, чтобы донести это, — сказала королева. — В знак благодарности я хотела бы пригласить тебя гостем во дворец.

Я поперхнулась. Отказать королеве я не могла; но как скрыть своё изгнание — под самым её носом? Говорили, Келвадан не отворачивается от тех, кто без клана — но спросят: почему? Узнает королева Джиневра, что я сделала — накажут хуже, чем снова выкинуть в пески. Мне дали шанс на принадлежность — и я не вынесу, если его отнимут.

— После всего пережитого Кира, думаю, предпочла бы тише место, чтобы прийти в себя, — вмешалась Адерин и бросила на меня взгляд, не поддающийся чтению. — Если она останется у вас, боюсь, вы завалите её ужинами для значимых гостей, лакой и внезапными плясками.

— Я люблю развлекать гостей, — королева гордо вздернула подбородок, но явно не обижалась. — Надеюсь хотя бы увидеть вас на празднике на следующей неделе.

— Невен никогда не упустит шанс примерить на кого-то свои ткани.

— Только смотрите, не затмейте мои наряды, — королева строго ткнула в нас пальцем.

Я поймала себя на улыбке. При всей своей стать королева была игрива — совсем не как лорды кланов, к которым я привыкла.

Адерин поднялась — я тоже, залпом допив напиток и ставя пустой бокал.

— Завтра обсудим усиление охраны, — сказала Адерин. — А сейчас мне лучше отвезти Киру отдохнуть.

— Разумеется. И всё же я надеюсь на дипломатическое решение, — согласилась королева, и тревога вновь прорезала её голос, морщинка легла меж бровей.

Адерин склонила голову и стукнула костяшками по виску — и повела меня с террасы обратно во дворец.

— Надеюсь, ты не против, что я отказалась за тебя, — сказала она на поллестницы ниже. — Ты выглядела… перегруженной.

Я кивнула. — Я не хочу быть вам с Невеном в тягость.

— Не переживай. Меня всю неделю почти не будет — слежу за охраной перед праздником. А Невену компания не помешает.

Я поблагодарила её — и попросила мысленно, чтобы они не пожалели, приютив меня.

Следующая неделя была смесью блаженства и ужаса. Я ела больше, чем помнила за годы; сила возвращалась в мышцы уже через пару дней. По утрам Адерин уходила рано, возвращалась поздно; Невен брал меня помощницей в мастерскую — в комнату за домом. Я смотрела, как он ткёт немыслимые ткани, как они становятся одеждой, о которой я не додумалась бы, — а сама подавала, приносила, держала.

Он был лёгок и разговорчив, что пугало: вдруг вытянет из меня секрет невзначай. На каждый вопрос обо