Проклятье берсерка или Чужая невеста - Александра Неярова

Лия будто наяву ощутила, как берсерк дал ей пощечину.

Это прозвучало жестоко. Подло. И очень обидно. Но под стать про́клятому тьмой. Лия стиснула зубы, чтобы не зареветь. Она ощутила себя падшей женщиной, которую только что попользовали и изваляли в грязи так, что не отмыться теперь.

Довольный эффектом Сверр хмыкнул и скинул с себя ноги Лии, и если бы не стена позади, то она непременно упала бы к нему ниц. Но Лия сильно зажмурилась и отвернула от мерзавца голову, она ни за что не покажет ему свои слёзы!

– Приведи себя в порядок, через час выдвигаемся, – бросил берсерк и вышел наружу, оставляя в пещере Лию одну наедине с заполошно стучащем и ноющим от шипов сердцем.

Она сползла вниз по стене, глотая соленые слёзы, которые все-таки полились из уголков глаз крупными каплями. С улицы донёсся хруст снега под тяжелой поступью шагов, и не выдержав разъедающей внутри боли, Лия выкрикнула:

– Ненавижу… ненавижу тебя берсерк!

Ей было всё равно услышит ли её Сверр, душа требовала выхода скопившимся эмоциям.

Сверр отошёл от пещеры на несколько шагов, когда крик Лии ударил хлыстом ему в спину. Горное эхо подхватило и выкинуло его блуждать напоминанием по гребням гор. Берсерк остановился широко расставив ноги, зубами заскрежетал, руки разжимались и сжимались в кулаки.

Тянуло что-нибудь разгромить, сломать. Немедленно требовалось выпустить пар, он еле сдерживал себя, чтобы тоже не заорать во всю глотку. Маска презрения слетела с лица, как только он выбрался на свежий воздух. Он бросил Лии жестокие слова, но так будет лучше для них обоих.

Пусть ненавидит, чем смотрит податливой ланью. Так он сможет держаться от неё подальше.

Сверр приложил пальцы к губам и свистом позвал нарка. Вальдер отозвался где-то неподалеку за белесым горными отрогом, охотится рядом. Берсерк задрал голову к небу, он до рези в глазах всматривался в солнечный диск. Рваное дыхание постепенно приходило в норму. Ледяные потоки ветра совсем не приносили холода мужчине, в нём ещё плескалась ярость вперемешку с желанием.

Сколько так простоял Сверр не знал, но чутьё подсказало, что порядочно. С запада собирались седые тучи, а им с Лией держать путь как раз в ту сторону. Значит пора выдвигаться. Он обернулся и собрался идти поторопить охотницу – его головную боль, ожидал увидеть её всю в слезах, но был приятно удивлен, обнаружив Лию за своей спиной.

Она закуталась в покрывало, которое послужило им пологом, и стояла у входа пещеры. На её лице не было слёз, красные веки и щёки да, но она выглядела собранной и серьезной. Глаза Лии исследовали верхушки Безмолвного перевала.

Сверр понял, что она не сдалась и не бросила идею с побегом. Что ж, похвально. Но бесполезно, от него не уйти.

Он прошёл в пещеру, чтобы забрать вещи, но те уже были собраны, костёр погашен, а его плащ аккуратно лежал сложенным поверх поклажи. Сверр хмыкнул, не одела из-за гордости или его пожалела? Зная её скорее второе.

Он накинул плащ, поднял сумки и направился на улицу. И что он там увидел? Вернувшийся Вальдер подныривал мордой под ладони Лии, выпрашивая ласку. Девушка улыбалась зверю и почёсывала того за ухом, а этот паршивец мохнатый довольно урчал, вилял шипастым хвостом и играючи бодался в ладони, требуя ещё.

…И это нарк – машина для убийства, неприступное животное, которое не допускало до себя никого кроме берсерков.

Сейчас зверь больше напоминал огромного домашнего сытого кота, чем свирепого хищника. И Лия его совсем не боялась. Впечатляет, ничего больше не скажешь. А всё дело в даре охотницы. Живые существа вокруг чувствуют в ней тепло и жизнь и сами тянутся.

Сверр громко кашлянул, разрушая идиллию этих двоих. Улыбка Лии пропала, она вновь изобразила на лице отстраненное холодное выражение и отвернулась от него. Игнорировала его. Просто прекрасно.

Он повесил сумки на бок зверя-льва, запрыгнул в седло и повернулся к Лии, молча протягивая ей руку. Секунды три-четыре она боролась с собой, но после вложила свою ладонь, и Сверр рывком усадил Лию впереди себя. Она сразу отстранилась и выпрямила спину. На скулах Сверра заиграли желваки, он молча притянул её к себе за талию, крепко удерживая, и насколько смог прикрыл её плащом. Им предстоял опасный крутой спуск, но Лия больше не противилась.

Его начала раздражать её напускная холодность, но что он хотел? Сам всё для этого сделал.

Отступив от вершины, Вальдер начал спуск по снежному карнизу по наветренном отлогому склону. Впереди раскинулась горная цепь хребтов, их обернутые в шубы пики тянулись к облакам, а солнечные лучи отражались сверкающей россыпью бриллиантов на пушистом покрывале. Под лапами нарка хрустела обледенелая корка снега, а трескучий мороз кусал кожу.

Несмотря на жар от тела мужчины Лия ощущала студёную безысходность, та обволакивала крепкой паутиной, сковывала, проникала в тело и стремилась по венам прямиком к сердцу.

Они двигались в быстром темпе. В неизвестность.

Это был трудный путь. После перевала начинается земля варваров и королей, и враг может поджидать в засаде где угодно. Нарку приходилось двигаться осторожно, каждый шаг сквозил опасностью, извилистая тропа убегала далеко вперёд, казалась нет ей конца и края. Вальдер навострил уши и вслушивался в дыхание ветра.

У Лии быстро замёрзли руки, и она спрятала их под покрывало. Глаза слезились от слепящего солнца, но она упрямо смотрела вдаль меж скал. Горная тропа извивалась подобно змее, она то поднималась, то круто уходила вниз, и тогда нарку приходилось спускаться боком. Лапы вязли в снегу из-за большого веса зверя и двух наездников, он тяжело пыхтел и порыкивал, пытаясь удержать равновесие.

В такие минуты в спину Лии вдавливалось твердое тело мужчины, бедра Сверра тесно соприкасались с её, а он сам прижимал её к себе сильными руками, чтобы не вывалилась из седла. Лия невольно затаивала дыхание, услужливая память тут же подкидывала воспоминания, что берсерк делал с ней этими проклятыми руками в пещере.

Вспоминала и одёргивала себя, но как не старалась держаться отстранённо, не получалось. Жар пёк щёки, а мороз не остужал разгоряченных мыслей, ведь тело ещё не забыло познанное наслаждение. И Лия злилась из-за этого. На себя и на мужчину.

А ещё она с любопытством оглядывалась по сторонам, ей впервые довелось побывать на чужих землях. Судя по занесенной дороге, а точнее полному отсутствию оной,