Война Трёх ведьм - Рита Корвиц

— Обещаю.

Глава 13. Мольба

Ткань такого знакомого красного платья мелькает за поворотом. Кэлвард хочет побежать следом, но отец, говорит о чём-то важном и так просто не отпустит, хотя его слова просто пролетают мимо ушей.

После той ссоры в церкви прошло пять дней, в течении которых Теофана усердно избегала своего жениха, лишь изредка кидая на Кэлварда холодные взгляды с дальнего конца комнаты. Сам Кэлвард долго думал над словами девушки, но никак не мог прийти к единому выводу в своей голове. Стоило ему закрыть глаза, на обратной стороне век вырисовывались строгий, беспринципный взор отца и разочарованный взгляд Теофаны. Просыпаясь каждое утро с головной болью, Кэлвард всё больше поддавался злости и противоречивым мыслям. Он не находил себе места, не имея возможности который день коснуться, или хотя бы услышать голос, любимой девушки, метался и не мог сконцентрироваться на задачах, что поручал ему отец. Ему казалось, что он начинает сходить с ума.

Тяжелая ладонь пару раз хлопает по плечу. Сотан уходит, и Кэлвард сразу же бросается вдогонку за Теофаной. Останавливается, хватаясь за угол и всматриваясь в даль пустого коридора. Раздражённый выдох вырывается вместе с приглушённым рыком. Кэлвард бьёт по стене, стирая кожу на костяшках. Боль пронзает всю руку, но он не обращает на неё внимания, грубо хватая проходящую мимо служанку. Та дёргается испуганно, округляя от страха глаза.

— Где миледи Лошмидт? — спрашивает Кэлвард.

— О-она, она направлялась в сторону библиотеки, Ваше Высочество, — лепечет служанка, вся сжавшаяся от страха.

Кэлвард отталкивает девушку от себя и идёт в указанном направлении. Двери библиотеки громко стукаются о стены. Теофана стоит около стеллажей, держа в руках один из множества фолиантов. Она оборачивается на звук. Выражение её лица тут же меняется, стоит ей завидеть Кэлварда. Карие глаза затягивает пелена льда, подбородок гордо приподнимается, а губы сжимаются в тонкую линию. Теофана убирает книгу обратно на полку и идёт в сторону выхода, нарочито обходя Кэлварда, который хватает девушку за руку.

— Прекрати, — говорит он. — Прекрати мучить меня.

— Не понимаю, о чём вы, Ваше Высочество, — с безразличием в голосе отвечает Теофана, не смотря на своего жениха.

Кэлвард хватает Теофану за ладони и падает на колени. Он смотрит на девушку потускневшими от недосыпа глазами, под которыми залегли тёмные тени. Он чувствовал себя безумцем, чья одержимая любовь вываливается из краёв переполненного, покрытого трещинами, сосуда.

— Теофана, молю тебя, — горячо шепчет Кэлвард, трясь лицом о чужие ладони. — Посмотри на меня. Поговори со мной. Почему ты ко мне так жестока?!

Принц начинает плакать. Слёзы текут по щекам, пока он подползает к невесте ближе, зарываясь носом в её платье. Эмоции бьют ключом, тело пробивает мелкая дрожь.

— Я жалок, я знаю это. Ты сделала меня таким. Молю… Молю, молю, молю. Молю! Прекрати это! Я не вынесу ещё одного дня с этим молчанием и холодным взглядом.

Большой палец проводит по скуле, стирая дорожку слёз с кожи. Теофана аккуратно приподнимает чужое лицо и заглядывает в глаза Кэлварда. Молящие, с оттенком безумия.

— Вы подумали над моими словами, Ваше Величество? — холодно смотрит сверху вниз девушка.

То ли рыча, то ли мыча, Кэлвард отчаянно кивает и зарывается носом ткань платья ещё сильнее. Раздаётся смешок.

— Кэлвард, встань, прошу тебя. Хватит унижаться.

Принц встаёт, выглядя при этом словно побитый пёс. Голова его опущена, взгляд устремлён в пол.

— Подними голову, взгляни на меня, — просит Теофана.

С опаской подняв голову, Кэлвард видит нежную улыбку невесты и тёплый взгляд. Груз лежащий на груди и душащий Кэлварда все эти дни, испаряется, когда Теофана берёт и сцепляет их пальцы в замок.

— И какие же ты сделал выводы для себя?

Кэлвард подносит пальцы девушки к губам, целует каждый и отвечает:

— Заняв престол, я сделаю всё возможное, чтобы люди и ведьмы могли жить в мире.

Глава 14. За стеной

Стены кабинета заставлены книжными шкафами, а единственным источником света служит широкое окно от пола до потолка расположенное за спиной директора. Солнечные лучи падают на сгорбленную спину, подчёркивая все неровности усталого лица.

Директору было не более сорока лет, но сколько Ланика себя помнит он всегда выглядел донельзя измученным и был вечно сонным. Из-за того, что он был человеком многие ученики, хоть и скрыто, относились к нему с пренебрежением и даже скрытой враждой. Ланика же, наоборот, директора уважала. Мужчина был одним из немногих в школе людей, кто относился к ведьмам хорошо, без презрения и вечного недовольства.

— Ланика, Ланика, — тянет мужчина. — Как же так? В первый раз ты в моём кабинете из-за жалобы преподавателя, — директор вздыхает. — Господин Ванн сказал, ты нарушила правила на уроке по магическому бою. Это правда?

— Правда, — кивает Ланика, смотря директору прямо в глаза.

Ведьма спокойно выдерживает долгий взгляд главы школы. Ланике всё равно, на наказание, что её ожидает, она лишь не хочет, чтобы о случившимся узнала бабушка.

Ланика рано потеряла родителей и с трёх лет жила на попечении у Агелы, которая не только заботилась о внучке, но и обучала её искусству магии. Агела Боме, добрая и нежная женщина, рано потерявшая любимых мужа и дочь, посвятила всю себя воспитанию внучки. Слепая с рождения, Агела постоянно говорила внучке, что истинная сущность человека проявляется не во внешности, не в наличии или отсутствии магии и не в словах. Она проявляется лишь в проступках.

— Запомни, ведьмочка моя, — говорила обычно Агела, ставя на стол свежеприготовленный тыквенный пирог. — Сказать можно всё что угодно, а внешность может изменится до неузнаваемости из-за несчастного случая. Нет смысла придавать всему этому значение. Есть магия, нет магии. Какая разница. Среди ведьм тоже найдётся немало плохих, как и среди людей немало хороших. Суди по поступкам и слушай свою интуицию. Она-то точно тебя никогда не подведёт.

Расстраивать бабушку Ланике хотелось меньше всего на свете, поэтому девушка надеется, что директор обойдётся наказанием без вызова опекуна в школу.

Директор снова вздыхает, кладя подбородок на сцепленные в замок пальцы.

— Можешь мне пообещать, что подобного больше не повторится? — спрашивает мужчина.

— Конечно, — кивает Ланика.

— Ну тогда ступай, — взмахом руки прогоняет девушку из кабинета директор, подвигая к себе стопку бумаг.

Ланика удивлённо приподнимает брови, но послушно выходит из кабинета. Раздаётся звук колокола и коридор тут же заполняется толпой шумных учеников. Ланика идёт между ними, словно проходит сквозь мягко текущую реку. Наблюдает за