Все мои парни – монстры - Кимберли Лемминг

С большим трудом поднявшись на ноги, она забрела подальше от тропы, чтобы отдохнуть у колодца, где покоилось моё тело. Колодец был почти столь же древним, как и камни, что рассыпались вокруг. Лозы почти наглухо запечатали вход, но мох, покрывавший его устье, стал мягкой опорой для её руки, когда она облокотилась, чтобы осмотреть порез на бедре.

Из кармана зазвонил телефон. Она достала его и с угасшим вздохом прислонилась к моему жилищу.

— Джесс, ты была права. Мне не следовало сюда ехать.

— Что этот подлец сделал? — раздался женский голос на том конце провода.

— Он просто бросил меня на склоне горы, как кучу мусора, чтобы ставить палатки со Стефани.

— Погоди, что значит «бросил»? Подруга, ты где сейчас?!

— Всё нормально. Просто отдыхаю в стороне от тропы. Уж так и подмывает взять и побрести обратно вниз, чтобы послать его в игнор. Он даже не заслужил сообщения с расставанием после этого, — простонала Люси и откинула голову на колодец.

— Наконец-то, блядь! Да, я полностью поддерживаю. Спусти эту сочную задницу с горы и забудь об этом неудачнике. Если, конечно, это безопасно. Может, мне вызвать егеря или что-то в этом роде? Там, где ты находишься, есть такие?

— Блядь, если бы я знала. Боже, я просто чувствую себя такой дурой!

— Ты не дура. Ты выбрала не того человека. Такое случается.

— Похоже, со мной это случается чаще, чем с другими. Неужели так сложно найти то, что есть у вас с Джазом?

— Просто попытайся… Эй! ¡Te voy a dar pao pao!1 — послышались звуки детской перебранки. — Слушай, извини, но можно я тебе перезвоню? Дети добрались до мела.

— Да, делай, что должна. Я позвоню тебе, когда вернусь.

— Ты лучшая!

Щелчок.

Люси поднялась на ноги и уставилась вглубь колодца. Она достала из кармана монетку и положила её на кончик большого пальца.

— Я устала встречаться с неудачниками.

Слёзы выступили у неё на глазах, и она содрогаясь вздохнула, прежде чем продолжить:

— Хочу, чтобы меня любили несмотря ни на что. Такую слащавую, счастливую любовь, как в тех дурацких мелодрамах, где все поголовно по умолчанию обязаны держать пекарню или золотистого ретривера. И чтобы ни у одного мужчины не было подруг-лучших-друзей, которые так очевидно хотят с ним переспать!

Её плечи затряслись.

— Не хочу больше быть одинокой, — щелчком пальца она бросила монетку в мой колодец.

Я наблюдал за её падением, и рябь чего-то давно забытого распространилась по моему лесу, сметая пыль веков. Её подношение, скромное и незначительное, каким бы оно ни казалось, ощущалось как первый вздох после долгого, сна без сновидений. Воспоминания всплыли о временах, когда я делал нечто большее, чем пожирал этих существ, что более не склонялись предо мной.

Мне когда-то поклонялись.

У меня было имя.

Какое же?

Люси повернулась, чтобы уйти. Будь у меня свои уста, я бы умолял её не уходить. Древний, собственнический порыв зашевелился в листьях у ног женщины, и я размышлял, что могу сделать, чтобы вернуть её ко мне. Заставить её вновь и вновь провозглашать свои желания мне и назвать мне имя, что я давно забыл.

Она желала быть любимой. Я мог это сделать. Мог исполнить её желание в обмен на сладкую жертву её крови и её дар. Всё что угодно для моей новоявленной последовательницы.

Нет.

Всё что угодно для моей Жрицы.

Глава 2

Люси

Откуда взялся этот чёртов туман? Я почти ничего не видела перед собой. Сама природа была против меня. Едва я поднялась с земли после приступа рыданий, чтобы спуститься с горы, как туман накрыл местность, словно кто-то включил дым-машину.

— Может просто собраться с духом и подняться наверх, к остальным?

Чувство собственного достоинства и инстинкт самосохранения яростно спорили друг с другом. Я уже отправила в чат свою пламенную речь о гордой и независимой женщине, и мысль о том, чтобы взять свои слова назад всего лишь из-за какого-то тумана, не находила в моей душе отклика. Как, впрочем, и перспектива оставаться одной в этом стрёмном лесу. Но именно к этому и приводит готовность снизить свои стандарты ради мужчины — оказываешься брошенной на склоне горы в полной жопе.

Мы шли сюда часа три, но в основном по моей вине, потому что мне приходилось часто останавливаться. Слишком уж крутой подъём для моей задницы, которая тряслась как желе. Спуск, скорее всего, занял бы куда меньше времени. Так или иначе, солнце скоро сядет, и мне нужно было принять решение. Как бы ни была ненавистна мысль вернуться к Марку с повинной, это всё же был более безопасный вариант. Решив для себя это, я двинулась вверх по тропе.

Прямо над моей головой пролетел ворон и приземлился на пути передо мной. Птица развернулась и уставилась на меня — угрожающе.

Я не была особо суеверной, но ворон, стоящий посреди тропы и смотрящий прямиком тебе в глаза, — не похож на добрый знак.

— Я могу тебе чем-то помочь?

Карр.

— Я не… не знаю, что мне с этой информацией делать.

Что-то зарычало на тропе позади птицы.

— Знаешь что? Спуск — тоже отличный вариант. Спасибо, за предупреждение, птица, — развернувшись на месте, я рванула в обратную сторону. — Спуск вообще великолепен, если честно. Вообще-то, это мой первоначальный выбор.

Я пустилась вниз по тропе, подальше от стрёмной птицы, и не удосужилась оглянуться, пока не достигла самого узкого участка, где приходилось прижиматься к горной стене. Я цокнула языком, совсем забыв, как сильно этот участок напугал меня при подъёме.

Поправив рюкзак повыше, я затянула лямки и засеменила по самому краю, скользя подошвами по камням.

— Неужели нельзя было сделать тут нормальную дорогу? Пробить тоннель для чёртовой трассы сквозь гору — пожалуйста, а сделать пешеходную тропу, по которой не нужно плясать чарлстон2 над пропастью, — нет?

Нога поскользнулась, и я с криком вжалась в скалу.

— О, нет, нахуй. Я возвращаюсь.

Развернувшись, я начала двигаться вправо. Сверху упал камешек и стукнул меня по голове.

Я подняла глаза и увидела, что прямо на меня сыпятся камни. Огромный булыжник рухнул рядом с моей ногой, унося с собой часть тропы.

— О блядь!

Я отпрыгнула влево и засеменила, будто от этого зависела моя жизнь. В одно мгновение камешки превратились в валуны. Как только тропа расширилась, я рванула прочь. Земля задрожала, как при землетрясении, поднимая клубы пыли. Что-то ударило меня по ноге, и я тяжело рухнула. С криком я накрыла голову рюкзаком