Строптивая в Академии. Теория истинной любви - Ольга Грибова

Дракон у Адэйра был серым. Не самый яркий цвет, но даже это не умаляло его красоты. Любуясь чешуйчатым сателлитом, я невольно подумала — а как выглядит черный дракон Вэйда? Наверняка он смотрится внушительнее. Готова поспорить, при его виде коленки подгибаются не только у женской половины Академии.

— Если продолжишь фантазировать о чужом сателлите, я страшно обижусь, — буркнула Кати.

Я вздрогнула. Ничего я не фантазировала! Это чисто научный интерес. Не так уж много драконов я видела. Но в чем-то Кати была права. Вот же передо мной реальный дракон, любуйся, а я почему-то опять думаю о Даморри. Это какое-то наваждение.

С теории госпожа Эрей быстро перешла на практику. По одному она вызывала студентов к доске, и те демонстрировали силу своих сателлитов. Обычно это была какая-то мелкая бытовая магия. То осветят аудиторию, то цвет стен поменяют, ничего серьезного.

Один лишь Адэйр выделился. Хотя чего еще ждать от знати? Он не мог не покрасоваться силой своего дракона. В результате нас прилично тряхнуло, словно мы угодили в эпицентр землетрясения. Аж штукатурка посыпалась с потолка.

— Спасибо, достаточно, — торопливо остановила демонстрацию госпожа Эрей. — Садитесь на место, студент Адэйр.

Пока он шел между рядами, все, включая преподавательницу, вытряхивали побелку из волос. После чего госпожа Эрей сообщила:

— Как вы могли заметить, сила магического спутника напрямую связана с его размерами. Поэтому драконы считаются высшими сателлитами. Им нет равных.

Адэйр, хмыкнув, приосанился, а я закатила глаза. Теперь понятно, откуда завышенная самооценка. Обладателям драконов с детства внушают, что они особенные, уникальные и избранные. Госпожа Эрей и та смотрит на Адэйра с обожанием. Неудивительно, что к восемнадцати годам такие, как он, свято верят в свою исключительность.

Урок продолжился. Неумолимо приближалось время, когда придет мой черед выйти вперед и продемонстрировать способности Кати. Нервничая, я кусала губы и едва могла усидеть на месте. Будь моя воля, сбежала бы. Осыпающаяся штукатурка — ерунда. Я всерьез опасалась, что Кати устроит что похуже.

— Пообещай, что будешь осторожна, — шепнула я. — Не используй полную силу.

— Не переживай, — ответила Кати. — В этот раз все точно получится!

Я мысленно застонала. Увы, оптимистический настрой Кати мне не передался. Когда она говорила, что все точно получится, случался очередной кошмар. Хотелось верить, что этот раз будет исключением, но…

— Студентка Арклей, ваш черед, — вызвала меня госпожа Эрей.

Понурив голову, я встала с места и побрела к ее столу. Преподавательница тем временем заглянула в мое личное дело.

— Как интересно, — заметила она. — Здесь написано, что магия в вас пробудилась уже во взрослом возрасте.

— В пятнадцать лет, если быть точной, — кивнула я.

— Это большая редкость! — восхитилась она и посмотрела на меня так, словно я музейный экспонат. — Я как раз увлекаюсь изучением подобных случаев.

Как только ко мне не относились в этой жизни, но чужим хобби я еще точно не была.

— Наверняка это сказалось на взаимодействии с сателлитом, — очередной заинтересованный взгляд достался уже Кати, сидящей у меня на плече. — Расскажите, как именно пробудилась ваша магия. Всему курсу будет интересно это услышать.

Я как раз встала лицом к аудитории и невольно поежилась от десятков любопытных взглядов.

Когда грант Арклей спрашивал, как во мне проснулась магия, я лгала. Всякий раз твердила одно и то же — я ничего не помню. И вовсе я не покрывала Вэйда. Я просто испугалась. Дико, неконтролируемо. Я была в ужасе при мысли, что он найдет меня и отомстит, а потому предпочла выбросить его из памяти. Так и вышло, что, кроме нас двоих, никто не в курсе — Вэйд приложил руку к пробуждению моей магии. Я уж точно не стану говорить это толпе студентов!

— Я не помню, как это произошло, — привычно солгала я, и по аудитории пронесся разочарованный вздох. Интересной истории нынче не будет.

— Очень жаль, — расстроилась госпожа Эрей. — В таком случае пусть ваш сателлит продемонстрирует силу.

— Она еще не до конца освоила магию, — честно предупредила я.

— Это вполне естественно. Все же вашему спутнику лишь три года. Сделайте что-нибудь простое… например, сквозняк. Этого будет достаточно для хорошего балла, — подбодрила госпожа Эрей.

Я снова повернулась к аудитории и еле слышно пробормотала:

— Всего-навсего сквозняк. Слышала, Кати? Постарайся не напортачить.

— Я не подведу! — она махнула крыльями и по аудитории пронесся… ураган.

Не какой-то там сквозняк и даже не ветер, а настоящий шквал. Одним-единственным порывом он снес все на своем пути. Отбросил студентов к стене, перевернул столы, раскидал книги.

В аудитории воцарился хаос. Студенты визжали в ужасе, мебель громыхала, вырванные из книг страницы закружились в вихре, ветер завывал. А госпожа Эрей кричала, пытаясь всех успокоить, но получалось плохо.

Все закончилось так же внезапно, как началось. Ураган стих, оставив после себя разгромленную аудиторию. Ветер не тронул лишь меня и преподавательницу.

Теперь тишину аудитории нарушали исключительно стоны раненных студентов. Некоторые получили довольно серьезные ушибы.

— Это настоящая катастрофа! — выпалил кто-то.

Я вздохнула. Ну да, именно так и зовут моего сателлита. Это тот самый случай, когда имя идеально подходит его носителю.

Кати на моем плече спрятала голову под крыло. Она даже не пыталась оправдываться. Да и что тут сказать?

Я тоже прикрыла глаза. Отчаянно хотелось провалиться сквозь землю. Какое эпическое фиаско! Почему это со мной происходит? Другим магия дается так естественно, одна я — полная неудачница. Может, поэтому у меня так долго не было магии? Вселенная попросту оберегала мир от меня.

Первой в себя пришла госпожа Эрей. Нервно поправив прическу, она произнесла:

— Урок окончен. Всем необходимо показаться врачевателям. Даже если вам кажется, что ваши ушибы незначительны. Может быть скрытое кровотечение.

Студентов не надо было просить дважды, они сами были рады поскорее оказаться подальше от меня. Возле двери даже возникла небольшая давка, так все торопились покинуть аудиторию.

Проходя мимо меня, сокурсники разве что не осеняли себя знаменем в суеверном ужасе. Адэйр и тот предпочел обогнуть меня на максимальном расстоянии.

Трина одарила меня сочувствующим взглядом. Она хотя бы не пострадала, чему я была рада. Зато Тронт показал поднятую вверх ладонь, что на языке студенческих жестов означало высшее одобрение. Кажется, ему понравилась моя демонстрация силы. Увы, он был