Черные лабиринты. Книга 3 - Эмили Ли

Что-то ей подсказывало, что заговор был разработан как раз для этого. Хотя и была вероятность, что связались с будущим иританом намного позже, уже когда тот при должности был, но интуиция Туён подсказывала, что её предыдущая гипотеза с четким планированием наиболее верная.

– И что, неужели ему сразу такую честь оказали? Не может такого быть, – скептически заметила Туён.

– Нет, конечно. После этого Джи-Хун подал прошение на вступление в армию Повелителя, а конкретно – на должность танэри.

– Но… он же… – Туён стала мысленно подсчитывать его возможный возраст.

– Да, мягко говоря, не подходил по годам. Ему было двадцать четыре. Он воспользовался своим правом одной просьбы к Повелителю, которую тот подарил ему в награду за раскрытие заговора. И вот Джи-Хун учится на танэри вместе с малышами. Закончил обучение он досрочно, естественно, за пять лет освоил всю программу. И в двадцать девять стал танэри. Потом последовал стремительный карьерный рост. О его целеустремленности и мастерстве в своё время слагали легенды. Брат вырос на всем этом, Джи-Хун был его кумиром.

Туён стало противно. Кумиром… Знал бы Джихо, кем был на самом деле его кумир.

– Ты сказала, что в раскрытии заговора принимало участие ещё несколько человек, известно кто они?

Меари пожала плечами, а потом вдруг встрепенулась.

– Я только сейчас поняла, пока тебе рассказывала: ему сорок три, деду-то нашему синеглазому. Кстати, ему пророчили должность тайри в своё время, но занял её Кэтсу, а всё потому, что у Джи-Хуна не была настолько безупречная родословная, как у оппонента.

Туён мысленно воздала хвалу Богам, которые не допустили подобное. Иметь главнокомандующим армией человека, преданного другой стране, страшно.

– Слушай, а чего это ты мне зубы заговариваешь? – опомнилась Меари. – Ты так и не рассказала, что произошло.

– Переутомилась просто. Со смерти Кван Чи толком не сплю, он мне в кошмарах является, – соврала Туён. Хотя кошмары ей и правда снились, но не каждую ночь.

– Снотворное раздобыть? – участливо предложила Меари.

– Нет, спасибо.

– Ну смотри… Ой, я уже опаздываю! Пока, Ли!

Туён не видела смысла больше сидеть и поплелась к лаборатории. Гвардеец на входе при виде неё радостно заулыбался.

– Ли! Когда перестанешь меня пугать?! То под конвоем уводят, то падаешь почти замертво и тебя выносят. Пощади друга.

– Прости, Кан, так выходит, – вернула ему улыбку Туён, радуясь, что он назвал её другом. Они не дружили в общепринятом смысле слова, только перекидывались парой слов по утрам, но учитывая, что видели друг друга ежедневно, это вполне можно было считать приятельским общением.

Улыбка сошла с его лица, уступая месту серьезности.

– Сегодня Самсон очень рано появился, сказал, чтобы ты, как объявишься, сразу к нему в кабинет зашла.

Туён скривилась, догадывалась, о чем будет спрашивать, только вот никакой официальной легенды для него не придумала. То же сказать, что и Меари? Устала? И сутки спала? Ну-ну…

Самсон пребывал в задумчивости и на девушку не сразу обратил внимание, хотя до этого разрешил ей зайти. Алхимик держал в руках темно-зеленую в маленькие белые ромашки кружку. Судя по едва уловимому запаху, в ней было кофе. Допивать его Самсон не спешил, молча рассматривал цветы на кружке.

Кружку Туён узнала, Кван Чи она. Тот только с неё и начинал свой день. Раньше.

– Откуда она у него? – тихо спросил алхимик, прекрасно понимая, что Туён будет знать. Девушка много времени проводила с его помощником когда-то.

– Это подарок его единственного племянника, – глухо проговорила девушка, вспоминая каким теплом сияли всегда глаза Кван Чи, когда он рассказывал про мальчика.

– Где он живет?

– С семьей в Кейме.

– А свои дети у него были?

Туён удивилась вопросу. Разве можно такое не знать о человеке, который рядом с тобой каждый день на протяжении стольких лет?

– Нет. Но он мечтал об этом…

– Почему тогда не ушел? Не попросился перевестись?

– Я не спрашивала такое, могу лишь предположить.

– Предположите.

– Вы были ему как сын. И даже когда он заболел и вы его отстранили, то думал только о том, кто о вас позаботится. По этой же причине он никогда бы не уехал. Да и работу свою любил.

Слеза скатилась по щеке Туён. Девушка спешно вытерла её и заставила себя отвести взгляд от кружки и от алхимика, который с силой сжал эту кружку в руках и закрыл глаза.

– Какого черта вы притащили этих ящериц?! – заорал вдруг он и запустил кружку в стену, разбрызгивая вокруг остатки кофе. – Вы убили его! Из-за вас… Ненавижу… – продолжил надрывно кричать Самсон.

Туён попятилась назад, пугаясь его открытой агрессии, опасаясь за свою жизнь. Танэри из его охраны, привлеченные криком, забежали в кабинет и замерли у входа, переводя обеспокоенный взгляд с девушки на алхимика.

– Оставьте нас, – холодно приказал Самсон, разом успокаиваясь, а когда все вышли, устремил взгляд своих темных глаз на Туён. – Вы нравились ему, только поэтому я помогу вам. – Он пододвинул на край стола пузырек с каким-то веществом. – Это избавит вас от ребенка, но пить лучше вечером, так как откроется небольшое кровотечение.

Туён потребовалась почти минута, чтобы понять. Самсон сам придумал причину её обморока и сам решил проблему. А это было бы проблемой, будь правдой. Женщины-танэри не имели права беременеть. А если это случалось, то ребенка после родов забирали и устраивали в приемную семью. Навещать его можно было только в отпуске. Ну и, естественно, после того как служба будет окончена, ребенок мог снова жить с матерью. По этой же причине никто из женщин-танэри и не хотел заводить детей, разве что ближе к окончанию службы.

– Спасибо, – выдавила из себя Туён и инстинктивно приложила ладонь к животу. И пусть там не было никого, но сама мысль сотворить подобное вызывала чувство омерзения.

– Так будет лучше, – неожиданно мягко произнес Самсон.

– Конечно.

Туён, чувствуя себя как в каком-то странном сне, подошла к столу, забрала пузырек и медленно отправилась на выход. Уже у самой двери, она вспомнила, что нужно было спросить разрешение уйти, поэтому обернулась. Самсон стоял на коленях на полу, собирая осколки разбитой кружки. С его ресниц срывались и падали вниз слезы. Плечи чуть подрагивали, выдавая беззвучные рыдания.

Туён тихо прикрыла дверь и отправилась к темным. Монстры вопреки их традиции встретили оживлением, словно были рады её видеть. Она шла к своему столу и не верила в реальность происходящего. Наверное, она в какой-то момент заснула и никак не может проснуться. А кошмар всё не заканчивается. Толстая книга для записей гипнотизировала её взгляд, напоминая о многих