Отверженная жена дракона - Кира Иствуд
Сейчас, в момент когда Адель может исчезнуть, мне сложно вспомнить, зачем я всё это начал. Для чего вернул душу наречённой к жизни, зачем привёз сюда, зачем мучил.
Я что-то хотел…
Ах, да… мести.
Правды.
А ещё – вернуть своё сердце.
…или на самом деле, я желал другого?
Да, конечно, другого! Я жаждал привязать её к себе тяжёлой стальной цепью! Чтобы она без меня не могла жить и дышать, чтобы я стал всем её миром, её воздухом и водой, захватил её мысли и тело! Чтобы она просыпалась, думая лишь обо мне! И засыпала в моих объятиях. А ещё, как безумец я жаждал, чтобы она раскаялась в своём тёмном прошлом, и каждой клеточкой ощутила то же бездонное отчаяния, что вечность разъедает моё нутро. Я грезил, что разделив эту боль, Адель уже никогда меня не покинет.
Бездна! Каким же я был слепцом!
В итоге я сам всё портил.
Одержимый, сломанный, я метался, страшась чувств и желая их. Я совершал ошибку за ошибкой – и все они сложились в уродливую тропу, которая неизбежно привела нас в этот гниющий чёрный лес, в этот проклятый туман, где Адель умирает на моих руках. А мир взахлёб смеётся над моими иллюзиями.
Эти мысли проносятся в голове за одно мгновение. Собственная душа кажется невыносимо тяжёлым камнем, по которому расползается глубокая трещина.
“Адель-Адель-Адель…” – хрипло зову я, укачивая её на руках.
Но Адель не отвечает.
Адель не дышит.
Сердце Адель не бьётся.
Это конец…
Конец.
– Нет! – рычу я.
Не отпущу! Если понадобится, заведу её сердце собственными руками. Вдохну в её лёгкие воздух – даже если придётся отдать свой – до конца, без остатка.
Губами прижимаюсь к её холодным неподвижным губам, ладонями забираюсь под мокрое платье, касаясь кожи – вливая силу самым простым способом – через контакт тел.
Замираю прислушиваясь…
А в ответ неподвижная тишина.
Для меня эта тишина громче самого пронзительного крика.
Дракон прорывается сквозь мою кожу, за спиной распахиваются чёрные крылья, на пальцах прорастают длинные когти, рёв боли рождается в горле.
“Не получится её удержать! – беснуется внутри страх. – Она, должно быть, выпила слишком много настойки! И прошлая личность поглотила её. Иначе почему она напала? Откуда знала, чем и куда надо бить, чтобы обездвижить дракона? Даже если вернётся – это будет не Адель! Эйда оказалась сильнее!”
“Не обязательно так, – шепчет надежда. – Ведь ты ощутил, что в замке тебя встретила не Адель! Ей словно подменили не память, но душу!”
Но подобное невозможно!
Или всё же…
Всё же…
Нет, сейчас это не важно. Главное – чтобы она выжила. И тогда всё можно будет решить…
– Ну же! Адель… Ты же сильная! – с отчаянием шепчу я, отдавая ей так много, как могу – через ладони, через губы, сидя на коленях посреди дождя и наползающего сизого тумана.
Но она не приходит в себя. Не реагирует. Энергия просто уходит, будто я пытаюсь заполнить водой разбитую вазу.
Неужели нить жизни уже оборвалась?
Неужели…
Проклятье!
Щёлкнув заострившимися зубами, ударяю волной энергии, распыляя теневиков, что уже кружат в тумане. Затем накрываю нас с Адель коконом из тьмы и, прикрыв глаза, ныряю в духовное зрение.
Лес вспыхивает, а потом погружается в синеватую дымку, пронизанную вязью энергий. На первый взгляд здесь творится сплошной хаос, будто котёнку дали поиграться с клубками цветной пряжи.
Но я знаю, что искать.
Энергия Адель похожа на тёплое сверкающее золото.
Вот она! Я успеваю ухватить оборванную истончённую нить её жизни! Стиснув челюсти, рывком тяну к себе. По ощущениям это будто тащить из пропасти груду камней за стальную леску, что режет до костей.
Я чувствую, что раны отражаются на физическом теле – кожа на ладонях расходится до мяса. Ещё рывок, через вспышку жалящей боли. И ещё! А следующим рывком, я накрепко привязываю её ускользающую жизнь к своей. Тут же направляю энергию, чтобы напитать её.
Рёбра пронзает жар, жгучей лавой растекаясь по крови. Я распахиваю глаза и впиваюсь взглядом в бледное лицо Адель, обхватываю его ладонью.
Ну же! НУ ЖЕ! Давай!
И вдруг она дёргается в моих руках. С болезненным стоном выгибается так сильно, будто что-то ломает её изнутри, хрипло втягивает ртом воздух. И дышит! Дышит!
Слава туману! Облегчение похоже на лавину, если бы я стоял – оно сбило меня с ног.
– Ах! Ах, больно! Больно! – сипит Адель в полубреду, судорожно впиваясь пальцами в мои плечи.
– Сейчас станет легче, малышка, – шепчу, сцеловывая её слёзы, бережно растирая спину, чтобы согреть, окутывая магией, чтобы ни одна дождевая капля не коснулась её лица.
Адель затихает, уткнувшись носом мне в плечо и всё ещё не приходя в сознание.
Бам-бам-бам – натужно стучит в её груди.
Бам-бам-бам – эхом отражается во мне.
Получилось. Получилось…
Меня и самого трясёт.
Ледяные тиски ужаса ослабляют нажим, но не отпускают до конца. Ведь это временная мера – короткая отсрочка. Наречённая не сможет долго принимать мою энергию – слишком тяжёлая ноша для её тела. А значит, есть всего несколько часов, чтобы понять, что произошло…
И найти способ её спасти.
Глава 12
Кто-то
Передо мной зелёные поля – они тянутся, сколько хватает глаз, лицо обдувает игривый ветер. Смеясь, я бегу, догоняя семейство белых кроликов, а потом, распахнув руки как крылья – взлетаю под облака.
Ах, как хорошо!
Ах, как прекрасно!
Упав в зелёную траву, я пропускаю её сквозь пальцы…
Кто я? Где я?
Разве это важно?
Ничто меня не тревожит, я счастлива в своей безмятежной глупости, в своём звенящем незнании.
В душе царит покой. В груди – тишина.
И я чувствую – совсем скоро окончательно растворюсь в безмятежности. Для этого надо лишь закрыть глаза и…
Но тут до ушей доносится раскат грома, а следом крик, похожий на вой раненого зверя – такой бессмысленно отчаянный, что я вздрагиваю, приподнимаюсь и растерянно оглядываюсь кругом.
Никого…
Небо голубое и чистое, без единой тучки. Вот только в груди что-то несколько раз тихонько тюкает, будто клювом о скорлупу – тюк-тюк-тюк.
“Как странно”, – по-детски удивляюсь я, касаясь рёбер.
А потом, повинуясь внутреннему зову, поворачиваюсь и вглядываюсь в даль. Прямо на моих глазах сквозь белёсую дымку проступают величественные шпили города.
“Йорд”, – проносится в спящей памяти.
Да, откуда-то я знаю, этот город называется
