Соленья и варенья от попаданки, или новая жизнь бабы Зины - Ри Даль
Выйдя из сарая, я застукала троих ребятишек, притаившихся поблизости. Они поджидали меня и тянули любопытные носики в мою сторону, не решаясь подойти.
— Эй! — крикнула я. — Выходите! Я вас вижу!
Дети захихикали и немедленно попрятались за угол.
— Выходите! — снова позвала их. — Хотите, покажу фокус?
Заинтересованные глазки опять показались на виду.
— Глядите! — призвала я и накрыла лицо руками. — Я спряталась! Теперь я невидимка!
— Мы тебя всё равно видим! — тихонько прокомментировала девочка и засмеялась.
Кажется, её отдёрнула сестра.
— А вот и нет! — серьёзно заявила я, продолжая прижимать ладони к глазам. — Вы всё выдумываете! Вы меня не можете увидеть!
— Мы тебя видим! — почти в один голос заявили дети.
— Не верю! — настаивала я. — Спорим, никто не сможет до меня дотронуться?
— Сможем!
— Не сможете!
Я выждала ещё немного, и тут услышала, как кто-то крадётся. Судя по шажкам, это был самый маленький и самый смелый участник всего трио — мальчик. Он подошёл ко мне на цыпочках. Я стояла, не шевелясь, ждала его действий. Мальчик аккуратно протянул ручонку…
И тут я как хвать его!
— Попался!
Дети завизжали в испуге. Громче всех голосил младший сын Приллы. Его сестрички то смеялись, то принимались снова кричать. Я подхватила мальчонку на руки и усадила, чтобы он не вырвался. Очень скоро верещать он перестал и с интересом уставился на меня.
— Тебя как звать? — поинтересовалась я.
— Вигурт, — с гордостью ответил он.
Краем глаза я заметила, что девочки тоже осмелели и подтянулись к нам.
— А вас как зовут? — спросила у них.
— Кисалия, — сказала средняя.
— Арнелла, — сказала старшая.
— Ну, а меня зовут Зина, — подытожила я, присаживаясь на корточки рядом с детьми. — Будем знакомы.
Протянула им руку. Девочки сначала в недоумении взирали на протянутую ладонь, а затем вложили свои детские ладошки в мои пальцы. С их стороны это был наивысший знак доверия.
— Зина, а ты видела драконов? — первым делом спросила Кисалия.
Я не знала, как точно ей ответить, потому что мой благоверный вроде как был драконом, только каким-то недоделанным, как и вообще весь его характер. Но я решила, что мой ответ может подарить детям надежду, и ответила почти правду:
— Видела.
— Они большие? — осведомилась Арнелла.
— Да. Они большие и очень сильные.
— И они убьют всех неживунов? — снова задала вопрос та из сестёр, что помладше.
— Обязательно, — заверила я, не раздумывая. — Обязательно убьют всех до единого. Надо только подождать.
— Это всё злые мирендальцы! — состроил плаксивую гримасу Вигурт. — Они так делают, чтобы неживуны приходили.
— Конечно, — согласилась я. — Но скоро всё наладится. И все неживуны исчезнут.
— Тебе так богиня сказала? — с надеждой спросила Арнелла.
Видимо, крошка была убеждена, что у Детей Целлианы есть какая-то особая связь с богиней. Но это было не совсем так. И точнее — совсем не так. Киора, как и многие другие девочки, росла в Храме, но никогда не общалась с Целлианой напрямую. Поговорить с богиней, что называется, с глазу на глаз, довелось только мне — Зине, человеку из совершенно другого мире, который даже понятия не имел о существовании драконобогов.
Но всего этого детям было не объяснить. И вообще очень сложно объяснить не только детям, но даже взрослым, почему во всех мирах столько несправедливости и бед. Кроме того, мне совсем не хотелось отнимать у них веру в чудо.
Потому ответила:
— Я это знаю. Просто знаю. Не может такое зло существовать долго. Всем неживунам очень скоро конец.
— Обещаешь? — решила взять с меня слово маленькая Кисалия.
— Обещаю.
Дети обняли меня, а я обняла их. И так мы ещё долго сидели все вместе, просто обнявшись.
Глава 33.
— Откуда же они взялись, эти чудовища? — тихо спросила я, когда мы с Приллой уже сидели у камина и глядели на огонь.
Дети сгрудились вокруг меня, совсем перестали бояться. А Вигурт вообще заснул у меня на руках. Девочки же сидели по обеим сторонам и украдкой разглядывали мои волосы. Они заметили перемены в моём облике. Младшая без стеснения трогала потемневшие пряди и бросала на меня многозначительные взгляды. Наверное, хотела о чём-то спросить, но стеснялась.
Прилла, несомненно, тоже заметила моё ноу-хау, но тоже помалкивала. Она призадумалась над моим вопросом, а потом сказала:
— Это всё чёрная магия Миренадаля. Они научились оживлять мёртвых, снова делать их живыми, но какой-то другой, страшной, чёрной жизнью, — она помолчала немного и добавила: — Страшнее всего среди таких встретить… кого-то знакомого.
Она говорила своём муже, но не стала выражаться прямо при детях. Им и так было не по себе от таких разговоров.
— Мирендальцы за всё поплатятся… — едва сдерживая гнев, процедила женщина, но постаралась тут же взять себя в руки: — Ты едешь к супругу? — спросила она.
Это первый и очень неудобный вопрос, на который решилась Прилла. Причём неудобен он был обеим сторонам. Мне стало неудобно, потому что врать я не любила. Прилла также ощутила неловкость и быстро проговорила:
— Пусть Целлиана ниспошлёт тебе больше драконокровных сынов. На них вся наша надежда, — она глянула на собственного сына задумчиво и даже печально: — Нам, простым людям, такого дара не дано. И подчас мы просто не в силах защитить своих детей.
Я неосознанно закусила губы. Мой сын… Сердце подсказывало — мой ребёнок не мог погибнуть. Но как же мне его разыскать? Я не знала, как самой-то выжить в этом непростом мире, где даже могучие драконы не в силах совладать со злом, которое причиняет страдания простым мирным семьям, а у Детей Целлианы, на которых так уповали, могли родиться дети без драконьей метки.
Только теперь мне стало очевидно, почему в этом семействе так относились ко мне — я была для них своего рода посланницей самой Богини. Но
