Безумная вечеринка зомби - Джена Шоуолтер
Во мне вспыхивает гнев.
— Нет, не оставлю. Ты возьмешь еду или уйдешь. Если ты ослабеешь от голода, то не сможешь защитить себя и уж точно не сможешь защитить меня.
— Говорит парень, который украл мой батончик.
Теперь краснею я.
— Выбери себе гребаный десерт.
— Ладно. — она бросает пакет пирожных с вишневой глазурью. — Теперь счастлив?
Не совсем. Но прежде чем я успеваю ответить, передо мной появляется Кэт, которая прыгает от восторга и даже хлопает в ладоши.
— Я пыталась дождаться твоего возвращения в квартиру, но больше не могу этого выносить. Как прошло свидание?
Осознание этого — холодная, жесткая пощечина. Она не ревнует. Даже не расстроена.
— Э, я буду… в другом месте, — говорит Камилла и, топая ногами, уходит прочь.
Я достаю телефон и прижимаю его к уху, делая вид, что с кем-то разговариваю.
— Разве ты не видела? — спокойствие. Держи себя в руках.
— Нет. Свидетелям не разрешается смотреть романтические или интимные моменты.
— Ничего романтического или интимного не произошло.
— Должно быть, что-то случилось, потому что экран погас после того, как ты поддразнил Камиллу по поводу ее потребления сахара.
Экран? И почему, черт возьми, Кэт не ругается на меня? Или не говорит мне, что совершила большую ошибку?
— Что случилось потом? — спрашивает она, совершенно не замечая моего растущего гнева.
Ничего, вот что. Я хотел пожалеть о своем импульсивном поступке, но не успел.
— Позволь мне прояснить ситуацию. Ты ожидала, что я только взгляну на Райну и переключу на нее все свое внимание. Ты ожидала, что я разлюблю тебя. — мой голос становится тверже, каждое мое слово словно кинжал. — Ты меня совсем не знаешь, да?
С ее лица исчезает вся краска, но она продолжает.
— Ты влюбился в меня с первого взгляда, Лед. Почему ты не можешь разлюбить так же быстро? Почему не можешь влюбиться в кого-то другого так же быстро? Конечно, я удивительная, но…
— Нет. Ты не можешь хвалить себя, пока разбиваешь мое гребаное сердце. — разбивает… нет. Оно уже разбито. С меня будто содрали кожу. Уничтожили. Черт, да от меня остались одни осколки боли.
Ее глаза блестят от слез.
— Прости меня. Я просто пытался рассмешить тебя и…
Забудьте о продуктах.
— Камилла, — кричу я, и вскоре она появляется в конце прохода.
Я не смотрю на Кэт, оставляя ее плакать посреди магазина. Прохожу мимо Камиллы, и, как я и надеялся, она следует за мной.
В грузовике мои темные эмоции выплескиваются наружу. Я рычу:
— Это твоя вина. Если бы она была жива, я был бы ей нужен.
Камилла хмурится.
— Я готова взять на себя вину за многое, но не за это. Только не за чувства другой девушки к тебе.
— Если бы она была жива…
— Да. Ты уже говорил это. Но ты уверен, что прав?
«Мы никогда не должны были быть вместе», — сказала Кэт, когда явилась мне во второй раз.
Я бью по рулю с такой силой, что раздается звуковой сигнал и отлетает кусок пластика. Моя и без того покрытая синяками кожа рвется, а костяшки трескаются, но мне все равно. Я бью по рулю снова, снова и снова.
— Послушай. — голос Камиллы невыносимо нежен. — Я знаю, что у тебя сейчас разбито сердце…
— Что ты можешь знать о разбитом сердце? Ты даже ни разу не была на свидании. Ни одному из парней, с которыми ты встречалась, ты не понравилась.
Она бледнеет, а я ругаюсь, ненавидя себя сейчас больше, чем когда-либо прежде. Чувство вины и сожаления терзают меня, оставляя раны глубоко, глубоко внутри. Она мне не нравится, но я не тот парень. И не буду им.
— Прости. Я не имел права говорить об этом.
— Не переживай. — ни в ее голосе, ни на лице нет эмоций, но она потирает большим пальцем татуировку «Предательство». — Я не заслуживаю меньшего.
Любого другого я бы исправил. Никто не заслуживает того, чтобы на него так сваливали. С ней я просто не могу так сделать.
Мы доходим до квартиры, и она входит следом. Я оглядываюсь по сторонам и пытаюсь рассмотреть это место ее глазами. Грязно, мрачно. Очень отдаленно напоминает роскошную холостяцкую берлогу. Я не повесил ни одной картины. Моя мебель состоит из дивана, телевизора и кровати.
Она подхватывает сумку, которую бросила, как только впервые вошла сюда.
— Я в душ. — не дожидаясь разрешения, Камилла закрывается в ванной и включает воду.
Я зашел на кухню, достаточно маленькую, чтобы поместиться в игровом домике Барби. И да, на самом деле я играл с ним. Кэт нянчилась со своими кузинами, а я помогал, позволяя маленьким принцессам «поправлять» мои волосы и красить ногти. Но сейчас я не могу позволить себе думать о прошлом. Я снова сорвусь.
Я достаю из холодильника «Gatorade» и выпиваю половину содержимого, охлаждая пересохшее горло.
Раздается глухой звук.
Я узнаю этот звук и понимаю, что Камилла только что уронила мыло… в душе… где она голая и мокрая.
Я тяжело дышу. Не просто так подумал об этом. Но…
Картинка ее обнаженной и мокрой не вылетает из моей головы.
Сегодняшнее свидание вслепую явно испортило мне настроение. Не говоря уже о том, что я снова потерял Кэт. Не помогает и то, что я молодой, энергичный мужчина, у которого тестостерона больше, чем у большинства, а Камилла чертовски привлекательна. Этот факт просто невозможно обойти.
Проклятье. Она олицетворяет все неправильное в моей жизни. Хуже того, она — темная лошадка. Настоящая ли она сейчас? Или ищет удобного случая, чтобы предать мою группу? Чтобы наказать нас за то, что мы выдали ее брату, что она на стороне «Анимы»?
Если честно, я так не думаю. Прошлой ночью она сражалась изо всех сил, уничтожая зомби… и шины… без единого колебания.
Уголки моих губ приподнимаются. Никто еще не нападал на мой грузовик с такой очаровательной угрозой.
Я не должен считать ее очаровательной.
К тому времени, как Камилла появляется, я усмиряю свои своенравные мысли. Но за ней тянется облако пара, пахнущее розами, орехами и моим мылом, и… черт. Моя кровь закипает. «От гнева», — говорю я себе. Только от гнева. Потому что мне не нравятся мои вещи на ее теле. Даже мой запах. Особенно мой запах.
Ее волосы мокрые, а с кончиков капает на и без того влажную майку, делая материал прозрачным. На ней короткие шорты, а на длинных ногах вытатуированы черные и белые розы с одной стороны, но не с другой. Она босая и ее ногти на
