Второй шанс для старой девы - Анна Рейнс

— Нет, — он не колеблется ни секунды.

— Вот видите, — улыбаюсь одними губами. Да и они почему-то кажутся онемевшими. — Буду ждать ваших инструкций по делу. А моя личная жизнь вас не касается.

Я разворачиваюсь и направляюсь в сторону дворца. Спину жжет чужой взгляд… хотя, возможно, я это все надумываю.

Не то чтобы я надеялась на другой ответ, но ничего не могу поделать с охватившим меня разочарованием. Что ж, хорошо, что мы все сразу выяснили. На берегу, так сказать. Не люблю ходить вокруг да около, питать себя глупыми надеждами и строить от них свою жизнь.

А ведь когда король озвучил это условие, первый, кто всплыл в моей голове — именно Эммет. Пора признаться себе, что он мне нравится. Очень.

Все это от нехватки мужского внимания, — заверяю себя я. — Сейчас познакомлюсь с серьезными, достойными молодыми людьми…

Эммет догоняет меня через несколько секунд. Хватает за предплечье, сжимает с такой силой, что я невольно ахаю. Поворачиваюсь и испуганно смотрю на его лицо, что склонилось неприлично близко к моему уху.

— Кажется, вы забыли о своем положении, Маргарет, — тихо произносит он, и от хриплых ноток в его голосе по коже бегут мурашки.

— Мне больно…

Хватка тут же ослабевает. Я оглядываюсь по сторонам и замечаю, что мы уже привлекаем внимание. На нас оборачиваются, смотрят с неприкрытым любопытством. Горло сдавливает от неприятного чувства.

Эммету плевать, что со мной будет, что обо мне подумают. Для него я — расходный материал. Полезный инструмент для расследования. А все его эти штучки с прикосновениями — всего лишь дрессировка.

Скорее всего, он прекрасно отдает себе отчет, как влияет на женщин. И пользуется этим без малейших зазрений совести. Ведь влюбленная женщина — самая преданная, самая послушная. Взять бы хоть ту же Патрицию.

А сейчас он чувствует, что я готова сорваться с крючка.

— Простите, Маргарет, не хотел сделать вам больно, — доносится на задворках сознания его голос. Его ладонь успокаивающе касается моего предплечья, гладит. Почти нежно. Но больно мне уже не снаружи, а внутри. За это он прощения не попросит. Душу так не приласкает.

— Прошу, давайте поговорим позднее, — собственный голос звучит с каким-то надломом. Я прочищаю горло и говорю уже увереннее. — Я… не хочу, чтобы вы меня касались. Услышьте же меня.

Он шумно выдыхает.

— Хорошо, поговорим позднее, — отвечает почти спокойным голосом, но я всем телом ощущаю звенящее в нем напряжение.

Рука, к счастью, исчезает. Мы поднимаемся по ступеням дворца, не глядя друг на друга. Мои нервы взвинчены до предела.

Распорядитель объявляет наши имена, упомянув мой новый титул. Быстро же доходит информация. Не уверена, что хотя бы соответствующие документы успели оформить.

Я как-то слишком быстро нахожу в толпе лицо мачехи. Бледное от негодования. Окружающие дамы смотрят на нее, перешептываются. Она молча берет под руку Катрину и уводит куда-то вглубь толпы.

Думала, что буду испытывать торжество, но внутри пусто. Я улыбаюсь, смотрю сквозь людей, чувствуя на себе десятки заинтересованных взглядов. Для них я — свежая кровь. С душком скандала и сплетен. Хотя, надо признать, довольно большая доля этих взглядов — мужские, оценивающие. Интересно, что они оценивают: меня, или сколько у Бенсли деньжат?

Мы сливаемся с толпой, и следующий час у меня пухнет голова от обилия лиц и имен. Кажется, Эммет решил перезнакомить меня со всем высшим светом. Мне улыбаются благосклонно, приглашают на танцы, которые я так и не успела выучить.

— Фредерик Гаррисон, — представляет Эммет какого-то седовласого мужчину в богато украшенном золотом камзоле. Слегка сдавливает мою руку, подавая знак. Да и без него я помнила имя одного из советников.

— Невероятно польщена знакомству с вами, — я склоняюсь в низком реверансе, вкладывая в улыбку все очарование. Поднимаю на него взгляд и… почти сразу проваливаюсь в его воспоминания.

Эммет успел мне рассказать, что сопротивление магии зависит от силы духа. Должно быть, у этого советника он совсем слабый.

Я копаюсь в его разуме, пытаясь отыскать хоть какой-то намек на символ мятежного ордена. Пусто. Выныриваю из его головы и осознаю, что нахожусь в руках Эммета.

— Должно быть, леди Бенсли стало душно? — полувопросительно говорит он.

— О да, — с готовностью подхватываю я. Мы придумали пару десятков подобных оправданий моему странному поведению, и этот — один из них. Эммет громко сообщает, что ведет меня на террасу глотнуть воздуха. Я слабо шучу, что просто не привыкла к таким грандиозным балам. Чувствую себя при этом актриской какого-то захудалого театра.

— Ну что? — сухо спрашивает следователь, когда мы оказываемся на террасе. Я с наслаждением вдыхаю цветочные запахи.

— Чисто, — ему в тон отвечаю я. Воздух между нами такой напряженный, хоть ножом режь.

— Работаем дальше.

И мы возвращаемся в зал. Правда, успеваем сделать всего лишь несколько шагов, когда на пути вырастает Джеролд — бывший жених Маргарет.

— Леди Маргарет, вы чудесно выглядите, — говорит он, глядя прямо на меня со странной решимостью. Аж любопытно становится. — Могу я пригласить вас на танец?

— Леди Бенсли сегодня не танцует.

— С удовольствием.

Мы с Эмметом отзываемся почти одновременно. Приходится сделать над собой усилие, чтобы не посмотреть на его лицо. Не теряя ни секунды, я улыбаюсь Джеролду и принимаю его руку. Мы тут же устремляемся в сторону танцующих пар.

Фух, кажется, сбежала. Надолго ли?

— Счастлив, что нам наконец-то представилась возможность увидеться, — говорит бывший жених. — Я вам писал все эти дни. Вы получали письма?

Я хмурюсь.

— Писали мне?

— Да.

Мы вступаем в круг танцующих и начинаем кружиться под плавную мелодию. Надо признаться, вести у Джеролда получается превосходно. Даже не зная этого танца, я спокойно подстраиваюсь под заданный темп и почти не лажаю. Еще бы его рука не норовила коснуться обнаженной спины…

— Есть сведения, которые я не могу от вас таить, — произносит он, а на лице вполне себе искреннее волнение. — Вы в опасности, Маргарет.

Глава 10. Выбор. Часть 2

Признаться честно, я даже испытываю укол страха.

— О чем вы? — пытаюсь выдавить улыбку. Сбиваюсь с шага и наступаю ему на ногу. Джеролд мужественно терпит.

— Ваша семья хотела вас убить. Я готов свидетельствовать против них в суде, если потребуется, — напряженным тоном произносит он, оглядываясь по сторонам. Вряд ли нас слышно — шум такой, что уши закладывает.

Первые мгновения мне даже кажется, что я ослышалась.

— Что? — я моргаю несколько раз, пытаясь