Оставь мне музыку! - Мира Ризман

Уважения? Вирджин даже опешила от таких слов. Надо же! Оказывается, всё дело в том, что вначале её просто не принимали всерьёз. На душе вдруг стало теплее, и скромная надежда, до сих пор забившаяся куда-то в самый дальний угол, начала приоткрывать крылья. Возможно, если ей помогут, если она сможет разобраться, то у неё будет шанс доказать Кирэю, что она достойна стать настоящим музыкантом!

— Ну что ты застыла? — окликнул Никото. — Анализом-то заниматься будешь?

— Буду!

Сначала объяснял только Никото, а потом к нему стали присоединяться и другие. Скромный Майк, оказалось, прекрасно разбирался в жанрах, хмурый Колин блестяще определял форму, так же находились и другие, кто охотно подсказывал.

— Может, тебе ещё с чем-то помочь? — спросил Никото, когда задание по анализу было отправлено профессору. — Что ты ещё не понимаешь?

И тут Вирджин прорвало. Она спрашивала и спрашивала. Казалось, её вопросам просто не будет конца, но мальчишки весьма охотно отвечали и пускались в объяснения. Между ними и Вирджин словно подняли занавес, и теперь они могли свободно общаться. Пожалуй, столь хороших отношений у неё ещё никогда не было в школе. Разве что Джаспер не уставал вставлять ехидные замечания, да Лукас перестал назначать встречи в библиотеке.

— Теперь тебе есть, у кого спросить, если что-то будет непонятно, — сказал он, спрыгивая с подоконника.

— Ты ведь не обиделся? — почему-то его слова задели Вирджин.

— С чего вдруг? — удивился Лукас.

— Ну… это как маленькое предательство. Сначала только ты мне помогал, а теперь почти все!

— Да я только рад! Наконец-то перестану пропускать еду, — фыркнул Лукас и зашагал прочь.

«А они всё-таки очень похожи с Джаспером», — подумалось Вирджин. Она печально улыбнулась, понимая, что ей будет не хватать этих встреч украдкой. Было в них всё-таки что-то особенное, немного опасное и самую малость уютное. Тут, на этом подоконнике, с лучшим видом на парк.

Уже к концу недели Вирджин намного легче стало учиться, а к окончанию следующей она сумела избавиться от всех штрафных баллов. Это была настоящая победа! И лишь одно печалило Вирджин, приходя в гостиную за помощью, она тратила слишком много времени на обычные уроки, вместо того, чтобы как можно больше заниматься на флейте. Мысль об этом не давала ей покоя. И дело было даже не в том, что мастер Зейн выражал недовольство, напротив, он продолжал хвалить Вирджин. Но лично ей успех казался слишком маленьким и незначительным. Она чувствовала, что можно лучше, чище, быстрее, но чтобы этого достичь ей явно не хватало времени. В конце концов, мастер Зейн сжалился над ней и выдал ей личный ключ от класса.

— Только не надо приходить по ночам, ладно? — попросил он. — Всё-таки ты ещё совсем молодая девушка, и тебе не стоит пренебрегать своим здоровьем!

Вирджин не посмела ослушаться мастера и потому решила приходить в класс ранним утром. Теперь, когда ей не нужно было так натужно сидеть над книгами, она ложилась спать в двенадцать и просыпалась в четыре. Мысль о том, что это время Вирджин может посвятить флейте, окрыляла её, отчего подниматься с постели было легко. Впрочем, как и обходиться без завтрака. Она бы предпочла обходиться и без обеда и ужина, но организм требовал своё.

Признаться, Вирджин с явным опасением ожидала возвращения с гастролей Кирэя, но её страхи не подтвердились. Омэйю не появился в гостиной и никого не отчитал за помощь ей. Вирджин ждала целую неделю, после чего с облегчением выдохнула. Пожалуй, в тот момент она вполне могла назвать себя счастливой. Её жизнь была прекрасна, хотя и не лишена трудностей. Вирджин всё ещё путалась в строении аккордов, с трудом пела незнакомые мелодии, сражалась с собственным «простоватым» стилем в сочинительстве, но всё это доставляло ей невероятное удовольствие.

Так незаметно пролетело лето, и вместе с наступлением осени Вирджин ждало новое испытание: промежуточные тесты. Мальчишки заговорили о них, едва завидев пожелтевшие листья на клёнах, и с тех пор лишь накручивали друг друга ужасными историями провалов.

— Если провалить тесты, контракт аннулируют! — говорили одни.

— Ха! Если бы все тесты! Провалишь хоть один — и всё, пакуй чемодан! — заявляли другие.

— Кирэй-сама лично ходит на каждое испытание! — добавляли третьи, что ещё больше накаляло атмосферу.

«Мне не сдать», — Вирджин была настроена крайне скептически, и потому всю последнюю неделю ходила подавленной.

— Эй! — окликнули её в коридоре, когда она возвращалась после ужина в класс для самостоятельных занятий. Вирджин нервно оглянулась. Лукас! Он стоял напротив, опираясь на дверной косяк и сложив руки на груди. На лице, как и всегда, беспристрастное нечитаемое выражение.

— Не поддавайся панике, — сказал он. — Все задания будут из тех, что мы уже проходили, и тебе… главное набрать выше двух баллов!

— Ты уверен, что я справлюсь? — Голос Вирджин предательски дрогнул.

— Хочешь, чтобы я тебе помог? — Одна из бровей на лице Лукаса вздёрнулась, придав его лицу ещё более надменное выражение.

— Не в моём положении отказываться, — кусая губу, заметила Вирджин. Ей было неловко. Она словно бы напрашивалась, и это ей совсем не нравилось. Что хорошего в осознании, что даже спустя три месяца она всё ещё не в состоянии самостоятельно о себе позаботиться?

— Тогда завтра в гостиной, вместо ужина, — произнёс Лукас и, круто развернувшись, исчез за дверьми класса.

У Вирджин даже отлегло на сердце. Если уж за помощь ей снова взялся Лукас, то она просто не имеет никакого права провалиться. Вдобавок он объяснял лучше всех! Это явно стоило всех потерянных ужинов.

— А почему больше не в библиотеке? Не боишься, что нас здесь увидят? — спросила Вирджин при встрече.

— Здесь удобнее, — хмыкнул Лукас. — И тебя уже видели почти со всеми, вряд ли моя личность может вызвать лишние пересуды.

— Тогда почему бы не заниматься после ужина?

— Не люблю, когда много народа. Отвлекает.

Лукас был в своём репертуаре. Вечно замкнутый, почти всегда одинокий. Если он с кем-то общался, так только с Джаспером. Да и то, не было похоже, что и они слишком близки. И всё же Вирджин не раз