Кровь песков - С. К. Грейсон

Этот сон выбил почву. Обычно ко мне приходили лишь кошмары — каменная толща, давящая сверху, — или как пустыня сыплется в море, и я тщетно держу её голыми руками. А тут… было тихо.

С подавленным стоном я поднялся, схватил саблю и выскользнул в бледную предрассветную серость, где всё ещё чёрно-белое. Спать больше не получится.

Я пошёл к загону — несколько минут с Алзой должны были унять нервы. Пара шёпотов кобыле — а дальше сабля в руке на несколько часов. Этого обычно хватало, чтобы выжечь чужие мысли.

На входе я застыл — в загоне шептались. Единственная, кто вставал столь же рано, — Идзуми, но она обычно молча уходила на пробежку.

Я скользнул за бок дремлющей кобылы; та стояла, уронив голову. Выглянув из-за крупа, увидел Идзуми у своего пегача — она стояла, склонившись к более высокому мужчине.

Я подался ещё на шаг и узнал бородатого из клана Ратан — того самого, что держался возле спорившего со мной воеводы.

— …какую защиту даст королева? — донёсся мужской шёпот.

При слове «королева» у меня вздыбился загривок, губы обнажили зубы. Я всё же проглотил злость и слушал.

— Она верна тем, кто ей помогает. В Келвадане тебе найдут место, — ответил мужской голос.

Я бы расхохотался им в лицо, не будь так холодно под рёбрами. Из всех угроз кланам я не записывал Идзуми в предателей.

— Жди меня у шатра лорда Аласдара в полдень. Помогу достать то, что тебе нужно, — пообещала Идзуми.

Прежде чем я успел отступить, они разошлись, и она пошла к выходу. Мимо моего укрытия.

Я выскользнул из-за кобылы и зашагал так, словно только вошёл, а не прятался в тени, подслушивая.

Идзуми, заметив меня, даже не сузила глаз и не удивилась — лишь кивнула коротко, как обычно. Я ответил тем же, не выдавая, что слышал.

Снаружи она свернула на свою пробежку, как каждое утро, с тех пор как я её знаю. К тому времени, как я дошёл до дальнего края загона, где ждала Алза, мужчина исчез — видимо, перепрыгнул ограду и нырнул за ряд шатров.

Я колебался: мчаться ли к лорду Аласдару сейчас. Но не стоило тревожить их — спугнёшь, и шпион улизнёт к Келвадану с тем, что уже успел разнюхать.

Алза мотнула лбом в такт моей злости — она всегда чувствовала мой настрой. Я не дружил с всадниками объединённых кланов; Идзуми у меня была хотя бы опорой — как воин. Мысли о её измене сжигали желудок.

Она уже предавала.

Мысль вспыхнула сама. Я сжал зубы. В тот день, когда лорд Аласдар брал власть в Катале, кровь лилась рекой — во многом потому, что Идзуми повела преданных прежнему лорду в западню, где я их рубил.

Тогда ещё воевода, Аласдар, открывался ей дозированно. Она роптала, что старый лорд ничего не делает, чтобы спасти пустыню, — после того, как ночью песок провалился и поглотил её сестру-близнеца. Аласдар слушал, как никто. Знал: её горе он превратит в ярость против Келвадана, корня бед. Но потом он всё чаще оставлял Идзуми в стороне от своих замыслов.

Я провёл пальцами по мягкой чёлке Алзы. Ладно. Я возьму их с поличным. Тогда у них не будет шанса уйти. А шпиона Келвадана, пожалуй, можно будет обратить в наш слух, или кормить королеву ложью. План их у меня есть. Я подожду до полудня — и поймаю их на месте.

С тренировки я ушёл, как обычно, в поту, тяжёлой походкой к своему шатру. Но, дойдя, поднял задний край полотнища и тут же выскользнул обратно, петляя к центру лагеря — туда, где стоял шатёр лорда Аласдара.

На ходу я дёрнул за тонкие ниточки силы, что струились меж людей, — взгляды скользнули по мне, не цепляясь. У кого в крови много пустыни, такой трюк бы не сбил; но у Идзуми нет дара. Если посмотрит — не увидит, проскочит мимо.

Я успел к самому краю круга шатров, окаймлявших центральное место, — как раз вовремя: Идзуми впустила знакомого всадника под полог лордовского шатра. Я внутренне зашипел — глупость. Её и не спросят, почему вошла, но если что пропадёт — видели, кто приходил.

Я метнулся к тылу шатра — там на них не смотрят. Если входить без неожиданности, Идзуми может взять верх: она ближе всех подбиралась ко мне за… очень долго. Да и их двое.

Голоса сочились сквозь ткань, но слов не разобрать. Я не стал ждать. Сабля вспорола полотно, и я прыгнул внутрь. Магия вспыхнула у основания черепа, предвкушая драку — и зло шипнула, когда я застыл.

Лорд Аласдар сидел за столом, подбородок на сплетённых пальцах, взгляд — легкий, почти скучающий. Идзуми стояла над всадником на коленях, синяк расползался у того на щеке. Все трое подняли глаза, когда я вломился.

— Вайпер, — сказал лорд. И в этом одном слове было и констатация, и вопрос, и упрёк.

— Он шпион, — выплюнул я.

— Похоже, Идзуми наблюдает внимательней тебя, — холодно пояснил он. — Сначала втерлась в доверие, а потом привела ко мне, прежде чем ты всё сложил.

Я перевёл взгляд на Идзуми. Она не улыбнулась, но по лицу скользнула гордость. Так вот её ставка — заслужить его благоволение.

— Как я и говорила, — начала она, когда я всё ещё стоял с обнажённой саблей, — королева, очевидно, обеспокоена нашей угрозой и знает, как мы объединяем кланы, раз прислала шпиона. Я заметила, как Орен послал птицу, и насторожилась.

Лорд поднялся, подошёл к мужчине и остановился перед ним. Тот не поднял глаз, хотя по перетянутой скуле ходила мышца.

Идзуми пнула его в бок — без церемоний. Он сглотнул боль, но взгляд остался в полу. Лорд опустился на колено — так говорят с ребёнком. У меня в животе свело.

Пальцы сомкнулись на челюсти шпиона, вынуждая поднять лицо. Орен сопротивлялся, и длинные, костлявые пальцы врезались в щёку.

— Что ты донёс королеве?

Ткань мира внутри шатра задрожала. Я напрягся. Идзуми — камень, она не чувствует, как лорд тянет за связки в чужой голове. Даже на нём самом такая работа оставляла слизистый осадок у меня на спине.

Моей силы больше, чем у лорда, но его железный контроль давал ему то, о чём я мог только мечтать. В чужие мысли я не лез — кроме лёгкого прикосновения к уму