Кровь песков - С. К. Грейсон

Орен прикусил губу, удерживая слова. Глаза лорда сузились, давление усилилось — шпиона затрясло.

— Испытания, — сорвалось с него — и это звучало и как боль, и как облегчение. — Я сказал ей, что если Вайпер станет Чемпионом, кланы объединятся.

— Что ещё? — как о погоде.

— Ничего, — Орен сплюнул слово. Он злился на свою слабость, но зря. Немногие выдерживают и несколько секунд.

Лорд всмотрелся в него, не ослабляя хватки силы — словно проверяя на ложь.

— Хорошо. — Он кивнул, резко, и повернулся к Идзуми. — Тогда он нам больше не нужен.

Идзуми выдернула саблю.

— Подожди! — я сорвался вперёд.

Поздно. Кровь брызнула на ковры, когда она перерезала ему горло одним хищным движение. Он захрипел, качнулся и свалился.

Я был так связан с магией в этом шатре, что мгновенное гашение жизни ударило в виски — тошнота подступила. Лорд посмотрел на меня — глаза прищурились, точно он почуял мою слабину.

— Хорошо, что хотя бы один из вас не колеблется, когда нужно делать то, что должно, — его ледяной тон жёг, как горячее железо по спине.

Я всем обязан лорду Аласдару — и опять не сделал, как он хотел.

— Он мог знать о защите Келвадана. Или пригодиться, чтобы кормить королеву ложью, — выдавил я. Даже когда кровь просачивалась сквозь ковры в песок, и пустыня довольно урчала, принимая своё, злость кипела от пустой траты.

— Ничего нового он не знал — по сравнению с тем, что ты уже рассказал, — отрезал лорд. — А живой — это шанс сбежать. Как у той изгнанницы, что ты отпустил.

Я прикусил язык, и во рту стало медным. Идзуми подняла подбородок — стояла над павшим шпионом, как над трофеем, и в глазах у неё было больше, чем победа над безоружным.

Таков его приём: стравить. Его холод к Идзуми — разжечь её рвение; меня — наказать за медлительность. Я не захотел резать живую силу и давить кланы — он заметил. Послание я понял.

Я склонил голову:

— Нам повезло, что Идзуми была начеку.

Я сделаю лучше. Я отдал всё лорду Аласдару — чтобы исполнить долг и спасти пустыню. Он вытащил меня из безумия. Я сделаю всё, что потребуется, чтобы довести его дело — наше дело — до конца.

Глава 12

КИРА

Я прикусила язык, чтобы спрятать гримасу, которая неизменно скручивала мне лицо от вкуса лирового чая. Впрочем, мышцы лба всё равно сводило, и, наверное, я выглядела как человек с вежливым запором.

К счастью, королева не заметила — сделала добрый глоток из своей чаши, ничуть не поморщившись, и перечитала свиток перед собой. Я надеялась, что это новые вести от Орена. Давно от него ничего не было, и меня зудела потребность узнать больше о клане Катал — о Вайпере. Теперь, когда я знала, что встречу его на Испытаниях, он маячил в голове чёрной глыбой, не-человеком.

Хуже было то, как он приходил ко мне в темноте. Во снах — без маски. Спокойный. В последнем мы сидели у огня, и я мурлыкала знакомый мотив, словно он не был врагом, терзавшим мои дни. Сколько ни сопротивлялась, ночная я расслаблялась рядом с ним — и я вскакивала, боясь, что это ловушка, свернувшаяся, как притворившаяся мёртвой змея.

Я отмахнулась. Это всего лишь сны, не видения, посылаемые самим Вайпером. Просто память о его лице сцепилась с моей тревогой перед Испытаниями.

— Чай всё ещё помогает сдерживать твою магию? — спросила королева.

Я кивнула, хотя «сдерживать» — не то слово. После чая казалось, будто на мою силу бросили мокрое покрывало: внизу живота становилось влажно-пусто. В такие минуты я могла подступиться к колодцу силы и, ступая на цыпочках, складывать вокруг него мысленные камни.

Стоило мне прокатиться на Дайти по пескам или поспарринговать с Адерин — или проснуться после сна о Вайпере, — я приходила в себя и находила барьер разнесённым: ладно уложенные камни сдувало, как стебли стрелолиста.

Так что сдержана? Нет. Приглушена? Пожалуй.

— Я рада, — продолжила королева, не ведая о моих мысленных терминах. — Потому что у меня есть просьба.

— Всё, что угодно, — вырвалось у меня.

Королева хмыкнула:

— Никогда не обещай правителю услугу, не выслушав её.

— По эту сторону гор короли — редкость. Я о них мало знаю, — призналась я.

— А я знаю больше, чем хотелось бы, хотя всё равно немногим, — сказала королева Джиневра. — Впрочем, как раз с этим и связана просьба.

Я наклонила голову.

— На следующей неделе прибудут два посла, из Вилтова и Дорана. Я устраиваю небольшой приём, чтобы их приветствовать, и хочу, чтобы ты пришла.

Мысли завертелись хороводом, и первой выбежала: «я?»

Манеры у меня всё ещё бледнели рядом с королевиными и даже с Адерин. Я — новичок в городе, без какого-то веса, кроме королевского сочувствия к моей магии.

— Ты, — спокойно повторила королева. — Послы приезжают во многом из-за Испытаний. Они раз в двадцать лет, и это один из редких разов, когда в городе присутствуют все кланы. Послы останутся на состязание. А раз уж мне особенно хочется, чтобы ты вышла из Испытаний победительницей, — она подбирала слова с отточенной невозмутимостью — значит, твоё присутствие уместно.

Я молча смотрела на неё, пока мозг пытался уложить её ходы. Я мало знала о чужеземцах — немногие в Пустыне Баллан вообще знали что-либо о тех, кто «за горами». Мы понимали, что горы с трёх сторон и море с четвёртой — не край мира, но кланы почти не соприкасались с тем, что за границами.

Иногда падрцы — мастера на всё, от оружия до стеклянных украшений, выплавленных из вездесущего песка, — ездили в Келвадан. Здесь их товар покупали купцы из иных стран, которым хватало смелости перевалить через горы. Келвадан спасал кланы от общения с чужими, которые и не нашли бы кочующих между неуловимыми стоянками людей пустыни.

Ходили слухи, что вилтовские моряки как-то обогнули горы по морю и высадились там, где пустыня встречает берег, надеясь обойти Келвадан и торговать с кланами прямо. Но пустыня велика, и без благоволения пустыни они, верно, умерли раньше, чем нашли воду.

— Почему чужеземцам интересен Чемпион Испытаний? — спросила я. Чемпион Пустыни мало касался тех, кто жил вне её пределов.

— Потому что я попрошу их о помощи.

Я резко откинулась, и мой лёгкий стул