Дело смерти - Карина Халле

Мунавар стучит меня по плечу, и я поворачиваюсь на стуле к нему.

— Это намного интереснее, чем любые лекции Ника, — шепчет он. На нем футболка дня. На ней написано «Груздь» — «Радоздь».

— Мне кажется, я узнал больше за последние десять минут, чем за последние несколько недель, — его глаза сияют. — Конечно, профессор Кинкейд тоже завлекает, я прав?

Я поворачиваюсь обратно и закатываю глаза. Мне не нравится это самодовольное выражение на его лице и то, на что он намекает.

Эверли продолжает говорить, а потом раздает нам слайды с органическими веществами для микроскопов. Я не могу не думать о том, что сказал Клэйтон — что это пустая работа. Тем не менее органическое вещество оказывается гифами самого эксандеско, так что я очень рада рассмотреть поближе этот знаменитый гриб.

В конце концов час заканчивается, и Эверли отпускает нас. Я иду к двери с Лорен, Равом и Мунаваром, когда Эверли говорит:

— Сидни, можно с тобой поговорить?

— О-о-о, — поддразнивает Мунавар. — Кто-то в беде.

— Это не так, — говорит Эверли с улыбкой. — Но ты попадешь в беду, если не уйдешь. — Она делает отгоняющий жест своими изящными пальцами.

Выражение его лица бесценно, потом он практически выбегает из комнаты, а Лорен смеется ему вслед.

Я ожидающе смотрю на Эверли. Она сказала, что я не в беде, и все же мои ладони потеют. Хочу, чтобы Эверли меня приняла, но в то же время, несмотря на то, что она была исключительно понимающей и доброй, она заставляет меня нервничать.

— Чем могу помочь? — шучу я с деревенским акцентом.

— Просто хотела узнать, как ты себя чувствуешь, — говорит она. — Как твои руки? Есть побочные эффекты от вакцины?

Мне пришлось сделать еще две прививки от бешенства после первой, в разные руки.

— Обе болят.

Она кивает.

— Мы почти закончили, — ее взгляд скользит по моему телу и лицу, оценивая. — А как ты себя чувствуешь на душе? Я должна спросить.

— Ты не доверяешь, если Кинкейд это делает?

В ответ ее улыбка становится натянутой.

— Уэс здесь не в роли друга. А я — да. Я беспокоюсь о тебе, Сид, моя лучшая ученица, — она протягивает руку и ерошит мне макушку, как собаке.

Я неловко смеюсь, уворачиваясь от ее руки. Приглаживаю волосы, стараясь не показать раздражение.

— Да ладно, лучшая ученица. Мы же еще даже никаких тестов не проходили.

— Ты же знаешь, что здесь мы никого не тестируем. Если ты добралась до этого момента — значит, прошла. Все это время нужно посвятить работе над твоим дипломным проектом, — при упоминании диплома у меня сводит живот. Она смотрит на меня с сочувствием.

— Но конечно, тебе больше не нужно его делать, да? Так расскажи мне, Сид, какие у тебя планы? Я разрешила тебе остаться, но тебе все равно нужна цель, задача. Ты должна внести свой вклад в Мадрону.

— Моего присутствия недостаточно? — шучу я.

— Можно было бы так подумать, — сухо отвечает она. — Нет, ты слишком талантлива, чтобы что-то от нас скрывать.

Мне очень хочется, чтобы она перестала так говорить, потому что я знаю, что это неправда. Я скрещиваю руки на груди.

— Могу я быть с тобой откровенной?

— А ты когда-нибудь бываешь нечестной? — шутит она.

— Если я такая талантливая, если все здесь талантливы, тогда почему мы занимаемся простой рутинной работой в лаборатории? Почему бы не включить нас в реальную работу и не показать, как на самом деле работает Мадрона? Вы заставили нас подписать договор о неразглашении. Если вы беспокоитесь, что мы можем увидеть что-то, чего не должны…

— Например? — перебивает она.

— Не знаю. Понятия не имею. Вы постоянно рассказываете об исследованиях, испытаниях и удивительных свойствах вашего гриба, но мы этого не видим.

— На все нужно время, — спокойно отвечает она. — Сначала я предпочитаю заложить фундамент.

— Значит, я права. Это не настоящая лаборатория.

Она оглядывается по сторонам.

— О, здесь мы и правда работаем, — говорит она, прежде чем снова посмотреть на меня с хитрым выражением в зеленых глазах. — Но ты права. Это не главная лаборатория. Они находятся внизу.

— Тут есть подвал? — удивляюсь я. — Их несколько?

— Хочешь посмотреть?

— Конечно, хочу.

— Пойдем, — говорит она, направляясь в другой конец комнаты к той самой двери. — Но пообещай, что никому не расскажешь. Я не хочу, чтобы другие студенты думали, будто ты получаешь особое отношение.

— Обещаю, — говорю я, жестикулируя возле сердца. Я знаю, что моя бабушка-католичка внимательно следит за мной, чтобы убедиться, что я не нарушу клятву.

Она достает ключ-карту с бейджа и проводит ею по двери. Та со щелчком открывается, и она распахивает ее, открывая темную лестницу. Она входит внутрь, и включаются датчики движения, зажигая свет.

Я следую за ней вниз по узкой лестнице, мой пульс зашкаливает от волнения. Наконец-то я увижу, где происходит настоящее волшебство.

Внизу лестницы — две двери напротив друг друга. Я пытаюсь представить себе план здания, сопоставляя его с формой и размером здания наверху, и понимаю, что обе комнаты, должно быть, продолжаются под землей за фундаментом учебной лаборатории. Интересно, существует ли здесь система туннелей?

Она проводит картой по правой двери и заходит внутрь, включая свет. Эта лаборатория вдвое больше той, что наверху, наполнена гулом машин, многие из которых я никогда раньше не видела.

— Я думала, лаборатория работает все время, — говорю я, удивляясь тому, что она пуста.

— Так и есть, — отвечает она. — Техники сейчас в испытательной лаборатории через холл. Я бы отвела тебя туда, но их нельзя беспокоить.

— Техники, — медленно произношу я. — Как доктор Карвальо?

— Да.

— А кто еще из техников? — спрашиваю я, потому что еще не видела на территории никого незнакомого. — Доктор Ву?

— Работники на неполный рабочий день, — говорит она. — Они проводят большую часть времени в лаборатории и живут в западном домике. Наверное, поэтому ты их не видела, — добавляет она, словно читая мои мысли.

— А, — говорю я, снова оглядывая лабораторию.

— Ты можешь представить себя работающей здесь? — небрежно спрашивает она.

Несколько недель назад я бы ответила «да» без колебаний. Теперь мне нужно подумать.

— Думаю, это зависит от того, чем бы я занималась.

— Чем бы ты ни захотела, — говорит она. — Если правильно разыграть карты, в конце может появиться работа для тебя. Представь, как это решит все твои проблемы. Ты бы жила здесь, получала бы хорошую зарплату и участвовала в революционных исследованиях. Ты оставила бы след в