Девушки бури и тени - Наташа Нган

– Они ещё могут вернуться, – пробормотала она, и слёзы защипали ей глаза. Затем она фыркнула и бросила вызывающий взгляд на близняшек. – Знаете ли, горничная Ченны не рисковала жизнью, чтобы добыть вам эти фрукты.

С виноватыми лицами Чжэнь и Чжинь вручили Аоки и Ченне остатки фруктов.

Они разложили и остальные продукты, которые Аоки принесла с кухни: маринованные овощи, солёное вяленое мясо, холодный чай с хризантемами, заваренный перед уходом слуг. Свежие продукты давно закончились, и только Ченна и её горничная Ками умели готовить, поэтому большая часть их обедов и ужинов состояла из тарелки риса в одной из заброшенных гостиных.

За едой настроение поднялось, но они беседовали осторожно, стараясь не переходить на опасные темы. Это было почти нормально. Но их улыбки исчезли на секунду раньше, чем следовало, а смех стал слишком пронзительным.

Когда они закончили, Аоки взяла свою порцию еды, которую отложила в сторону, и встала.

– Не понимаю, почему ты продолжаешь беспокоиться о ней, – Чжэнь искоса взглянула на неё. – Не помню, чтобы она когда-нибудь благодарила тебя или горничных.

– Кто-то должен ей помочь, – Аоки прикусила нижнюю губу.

– Ты же знаешь – она оставила бы нас умирать с голоду, будь на то её воля, – сказал Чжинь.

– Тогда, к счастью, это не так, – ответила Ченна, и от её резкого голоса близняшки замолчали. Она встала, вложив что-то в свободную руку Аоки. – Скажи ей, чтобы не тратила понапрасну. Больше не осталось.

– Ками сказала мне, что хочет проверить и остальные сады, – с надеждой сказала Аоки. – На всякий случай, если семена занесло ветром...

– Вчера я помогала ей с поисками, – Ченна покачала головой. – Мы ничего не нашли. Конечно, никто из нас не эксперт в таком вопросе. Мы не... — она замолчала, беспокойство отразилось на её лице, когда она поняла, что сказала и чьё имя чуть не произнесла.

Аоки почувствовала, как сжалось её сердце.

– Всё в порядке, – кивнула она, стараясь дышать ровно. – Я знаю, что Л-Леи, — она выдавила её имя из себя, — лишь немного научила её различать травы.

С облегчением на лице, Ченна улыбнулась:

– Она спросит у женщин, которые нам помогали. Держу пари, кто-нибудь из них сможет раздобыть ещё, – она коснулась руки Аоки. – Не волнуйся. Блю скоро придёт в норму.

– Судя по тому, как часто она хмурится, – проворчала Чжинь, – можно подумать, что она уже в норме.

Аоки вышла из комнаты Ченны и подошла к противоположной двери. Она постучала в дверной косяк. Через некоторое время она постучала снова.

– Я не голодна, – раздался резкий голос изнутри.

Это был самый лучший приём, которого она могла ожидать.

– И тебе доброго утра! – пропела Аоки, открывая дверь.

Бледная девушка хмуро смотрела на неё с другого конца комнаты. Блю сидела на полу под окном, подтянув костлявые колени к груди, в меховой шубе, накинутой вместо одеяла. Длинные лазурно-чёрные волосы, которым Аоки раньше так завидовал, спутались и потускнели.

– Боги! – пожаловалась Блю, закатив глаза. – Почему вы не дадите мне спокойно умереть?

– Не надо так драматизировать, – Аоки не смогла удержаться от смеха.

Она поставила еду и протянула лекарство, которое приготовили Ченна и Ками.

– Травы закончились, так что расходуй понемногу, – её голос был серьёзным. – Мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы достать тебе ещё. Я обещаю.

Блю взяла пакет. От Аоки не ускользнуло, что даже это небольшое движение, казалось, причиняло ей боль, она поморщилась, когда слишком сильно пошевелила ногой. Блю осторожно откинулась на спинку стула, тёмные глаза сверкнули из глазниц.

– Тебе ещё плохо? – осторожно спросила Аоки.

– Я в порядке. Это просто порез.

– Порез, который ты получила четыре недели назад от меча.

– Спасибо, что напомнила, – Блю нахмурилась ещё сильнее.

– Тебе надо… – Аоки склонилась над ней. – Я могу помочь тебе почистить рану, может быть...

– Я же сказала, что со мной всё в порядке! – огрызнулась Блю, теперь жёстче, и грозно прищурилась.

Аоки знала этот взгляд. За свою жизнь во дворце она много раз сталкивалась с ним, как до, так и после Нового Года. Раньше это обычно сопровождалось каким-нибудь едким комментарием, например, о том, во что одета Аоки, или об оплошности, которую она допустила на ужине с придворными чиновниками. Теперь, однако, складывалось впечатление, что Блю беспомощна без своих обычных язвительных комментариев. Она по-прежнему глумилась, огрызалась и хмурилась через слово, но это было уже не то, а её поведение становилось неконтролируемым. В ней было что-то сломленное, как будто в любой момент она могла либо разразиться криками, слезами, либо и тем и другим вместе.

Когда стража привела всех Бумажных Девушек — ну, почти всех — обратно в Женский Двор во время нападения на Парящий Чертог, им приказали оставаться внутри до дальнейших распоряжений. Аоки, Ченна, Чжэнь и Чжинь были слишком расстроены, чтобы заметить, что Блю ранили в бою. Следующие две ночи Блю пряталась в своей комнате, а остальные девушки ждали новостей, но так и не дождались. Только после того, как паника рассеялась, уступив место тлеющему смиренному страху, с которым можно было справиться, Аоки с другими девушками, наконец, осмотрели Блю. Аоки сразу же почувствовала себя виноватой за то, что так долго оставляла её одну. Половицы в её спальне потемнели от засохшей крови, Блю была болезненной и подрагивала, из глубокой раны на левой икре сочился гной.

Теперь взгляд Аоки скользнул по половицам. Они сделали всё возможное, чтобы прибраться, но на коричневом фоне по-прежнему виднелись сероватые пятна. Чувство вины снова охватило её.

– Пожалуйста, Блю, – попросила она. – Дай знать, если тебе что-нибудь понадобится. Мы все в одной лодке, ты же знаешь...

Звук бегущих шагов в коридоре снаружи прервал её.

– Госпожа! – раздался испуганный голос. – Госпожа, поторопитесь!

Ченна и близнецы выбежали в холл. Несколько раз переглянувшись с Блю, Аоки спотыкаясь вышла в коридор и увидела Ками.

Девушка Касты Стали тяжело дышала, снежинки запорошили её волосы и завивающиеся бараньи рога.

– В чём дело, Ками? – спросила Ченна, которая единственная сохраняла спокойствие.

Та едва дышала:

– Прибыл генерал Ндезе с посланием от Короля, – объявила она.

Аоки показалось, словно за долю секунды она ушла глубоко