О пепле и стали - Элиза Рейн

— Так, — говорит он.

— Она сказала, что в нем заключена странная магия Двора Земли. И это не первый раз, когда она ведет себя странно.

Вот теперь он поворачивается.

— Где этот жезл? И расскажи подробно, что она говорила и делала.

В поисках жезла я переворачиваю мастерскую Сарры вверх дном. Обыскиваю ее спальню, обыскиваю общие комнаты рабов, обыскиваю даже коридоры и туннели, которыми пользуются рабы, но нигде не нахожу жезл Элдриха.

Я рассказала Эрику обо всем, что знала, вспомнила каждую деталь, которую Сарра упоминала или делала, но он сказал, что без жезла не сможет определить, что за магия вызывает ее болезнь.

— Но ведь должно же быть что-то, что вы сможете для нее сделать, — я стою около ее кушетки, стараясь сдерживать эмоции.

Это я отдала ей жезл. Это все моя вина.

— У меня есть одна мысль. Но мне нужно убедиться, что я прав, чтобы претворить ее в жизнь.

— Какая?

Он склоняет голову.

— Я не хотел бы говорить, потому что это крайне маловероятно. Но думаю, без жезла твоей подруге осталось недолго.

Слезы обжигают глаза, когда беру ее за руку. Что-то впивается в мою ладонь, и я резко ее отдергиваю.

Эрик склоняется вперед.

— Что у нее в руке?

Я аккуратно разжимаю ее пальцы. В них оказывается то самое перо, которое она сжимала, когда я ее нашла. Его тонкие волоски теперь смяты. Показываю перо Стражу Одина, и его глаза округляются.

— Она пошла искать перо?

Разве я ему об этом не говорила?

— Да. По ее словам, она помнила, что ей было очень нужно это перо, но не знала, зачем.

Эрик задумчиво качает головой.

— Думаю, этого подтверждения достаточно. Она искала не это перо, — он поднимает руку, и на ней с сиянием появляется змея. — Да, это объясняет то, почему она пошла на границу Фезерблейда, — бормочет он. Его взгляд останавливается на мне. — Предыдущий владелец этого жезла был убит Крикунами?

— Да.

— Опиши их, — змея сползает с его руки на плечо Сарры.

Пытаюсь вспомнить Крикунов, не прибегая к магии памяти, и описать их ему.

— Скажи, Мадивия, какая-то из птиц выглядела иначе, чем остальные?

Я не помню, но знаю, что смогу найти ответ в галерее. Не думаю, что смогу заново прожить настолько сильное воспоминание так, чтобы Эрик не заметил. Мне нужно остаться одной и проверить.

— Не знаю, — отвечаю я. — Возможно?

— Я полагаю, что твою подругу поразила магия Крикуна.

— У них есть магия?

— Лишь у некоторых. И если она перешла в жезл… Никогда раньше Отмеченные рунами люди не сталкивались с магией Крикунов. Фейри — да, но не люди, способные направлять магию. Это крайне, крайне любопытно.

— Вы сможете ей помочь?

Он смотрит на меня.

— Она знала, что ей нужно, чтобы спастись. Поэтому она рискнула покинуть безопасный Фезерблейд.

Я округляю глаза, глядя на него.

— Перо?

— Перо Крикуна, — он забирает у меня смятое перо и кладет его на матрас. — Она нашла лишь это, прежде чем страх и галлюцинации привели ее обратно в безопасное место, но она хотела найти, ей нужно было найти перо Крикуна.

— У вас оно есть?

Он качает головой.

— Нет.

— Тогда как нам его раздобыть?

Он поднимает бровь.

— Нужно выйти наружу и найти гнездо Крикуна. Я бы посоветовал искать то, что уже упало, и не встречаться с чудовищами.

— Вы можете пойти его поискать? — тихо спрашиваю я.

— Стражам Одина запрещено покидать Фезерблейд во время исполнения обязанностей преподавателя.

Это звучит совсем неправдоподобно.

Я моргаю, когда слова Каина приходят на память.

Ни один из Стражей Одина не будет помогать человеку-рабу.

Он качает головой.

— Сигрун может появляться здесь и покидать школу по собственной воле, однако в прошлом были случаи того, что Валькирии заводили себе любимчиков и выходили наружу, чтобы помочь им во время Оскореллы, или летали к ним домой, чтобы принести лучшую броню, оружие или личные вещи. Чтобы быть уверенной, что Дикая Охота пройдет для всех на равных, она запретила Стражам Одина покидать Фезерблейд.

— Хорошо, — тихо говорю я.

Не уверена, что я ему верю.

— Конечно, мы можем пересекать границу в исключительной ситуации. Например, при нападении Снежных Великанов, — хмурится он.

Снова смотрю на Сарру.

— И нет другого способа спасти ее?

Его змея блестит и переползает обратно на его руку.

— Чтобы выжить, ей нужна магия Крикуна.

— А если я найду жезл?

— Возможно, я смогу использовать его, чтобы помочь.

Стискиваю зубы. Я найду эту проклятую вещицу, даже если умру.

Следующие двадцать четыре часа проходят, как в тумане. Я занята только поисками. Торви помогает мне проследить путь Сарры от мастерской до того места около ручьев, где она пересекла границу. В четверг пропускаю обучение мореплаванию и вместо него обыскиваю те места, в которых уверена, что Сарра никогда не бывала, но других вариантов у меня нет.

Я не могу найти жезл.

Стою возле куста, рядом с которым нашла ее, и чувство вины гложет меня, когда появляется Каин. Он весь день держался в паре шагов от меня, и точно знаю, что он обыскивал все вокруг с тем же упорством, что и я.

— Она могла уничтожить его, — тихо говорит он. — У нее были галлюцинации, и она была не в себе.

Смотрю на него, и мне в голову приходит мысль.

— Не так давно ее мастерскую разгромили. В тот момент я подумала, что кто-то пытался добраться до меня, но вряд ли кто-то знал, что я там бываю.

Он качает головой.

— Поверь мне, никто больше не знал, что ты там спишь.

— Думаешь, она сама это сделала? — шепотом спрашиваю его.

Он пожимает плечами.

— Возможно.

— Блядь! — кричу я, и Торви резко поворачивается ко мне, удивленная этой вспышкой. Каин даже не моргает. — Если она его уничтожила… — я умолкаю, стараясь не дать обжигающим слезами пролиться. — Это моя вина! Это я дала ей этот дурацкий, зараженный магией сраный жезл!

Я всматриваюсь в густой лес за границей Фезерблейда.

— Принцесса, ты не можешь снова пойти туда на поиски.

— Хера с два я не могу, — говорю Каину и снова перешагиваю через кустарник.

Торви следует за мной, а Каин позади разражается потоком ругательств так тихо, как только может.

Мы все обыскиваем в тех местах, где Торви чует след Сарры около небольшого пруда, но ничего не находим.

Когда возвращаюсь, Каин смотрит на меня с яростью.

— Там я не смогу тебя защитить, —