Оставь мне музыку! - Мира Ризман

Вирджин почувствовала, как краска приливает к лицу. Она невольно опустила голову и до боли сжала кулаки. Её переполняла обида и злость. Чем она успела заслужить столь грубые уничижительные слова? И всё же, Вирджин нашла в себе силы сдержаться.

— Что ж, — заметив, что ей не перечат, леди Элисьен всё-таки немного снизошла. На её красиво очерченных губах заиграла насмешливая самодовольная улыбка. — По-видимому, ты не так глупа, как показалось на первый взгляд. Надеюсь, в работе ты проявишь всё своё усердие. Знай, я не терплю небрежности, и за любую оплошность вычту из твоего жалованья.

Вирджин, стиснув зубы покрепче, коротко кивнула. Уже выходя из кабинета следом за вызванной старшей горничной, она никак не могла отделаться от мысли, что Кирэй выбрал это место неслучайно. «Что ж, если он считает, что я испугаюсь грязной работы, то его ждёт провал!» — твёрдо решила Вирджин. И абсолютно ничто не могло изменить этого настроя. Хотя поводов, чтобы сдаться было предостаточно.

Работа и в самом деле оказалась довольно тяжелой, кропотливой, а порой и неприятной. Горничной отеля леди Элисьен надлежало не только менять бельё и приводить в порядок номер, но в буквальном слове мыть всё с пола до потолка, причём ежедневно. Проведя краткий инструктаж, старшая горничная поручила Вирджин левое крыло второго этажа. Всего пять номеров и просторный холл. Казалось бы, ничего особенного, если бы та же старшая горничная не приходила бы каждые полчаса с проверкой и не указывала на мелкие огрехи.

— Это не та работа, где можно халтурить! — наставительно приговаривала она, каким-то удивительным образом находя едва заметные разводы на плитке в ванной, или же пылинки в потолочных светильниках, и даже крохотные складки на простынях, спрятанных под безукоризненно постеленным покрывалом. Эта худая невзрачная на вид женщина напоминала Вирджин надзирательницу в тюрьме. Такая же строгая, придирчивая и властная. В неизменных белоснежных перчатках, смешной кипенно-белой шапочке, скрывающей волосы, и халате. У неё даже туфли сияли чистотой!

«Может, у неё чип в глазах с рентгеновским зрением?» — натирая паркет в холле, размышляла Вирджин. Всего пару минут назад она была уверенна, что её смена, наконец, закончилась, однако очередная проверка старшей горничной вынудила свернуть все вычищенные ковровые дорожки и заняться полом.

— Паркет должен блестеть!

«А руки — болеть!» — с печалью констатировала Вирджин, понимая, что время неуклонно близится к полуночи, а она до сих пор драит полы, вместо того, чтобы учить гармонию.

Старшая горничная отпустила её за полчаса до последнего нанопоезда. Она всё ещё кривила свои тонкие бескровные губы и морщила маленький вздёрнутый нос, всем своим видом говоря, что качество совершенно неприемлемо, однако время позднее, и задерживать девушку из дома Кирэй уже никто не осмелится.

Сев в полупустой вагон, Вирджин ощутила полное изнеможение. Она не могла сосредоточиться ни на чём. Музыка, льющаяся из наушников, просто пролетала мимо, как и удаляющиеся огни города за окном. «Это того не стоит!» — мелькнула в голове крамольная мысль. Вирджин отчаянно захотелось немедленно отправиться к Кирэю. Она ещё не придумала, что будет говорить, но уже понимала, к какому финалу может привести её подобная работа. «А что если я лишусь сил раньше, чем смогу выплатить долг?» — с трудом удерживая глаза открытыми, продолжала думать Вирджин, но потом в памяти всплывала пресловутая фраза: «Имейте в виду, окажитесь в моей постели — можете забыть о музыке!» — и желание встретиться с омэйю начисто пропало. «Лучше мыть туалеты, но оставаться ученицей!» — твердила себе Вирджин, каждый раз отправляясь на работу.

Она очень надеялась, что со временем втянется и научится выполнять всё быстрее, но работы было слишком много. Просто, чтобы пробежаться с тряпками по всем номерам, да сменить бельё, уходило никак не меньше двух часов, а каждое появление старшей горничной, как правило, добавляло ещё по часу. И всё же Вирджин довольно скоро смогла приноровиться и совмещать работу с учёбой. Пока над душой не стояла старшая горничная, она всегда включала музыку. Конечно, для этого приходилось везде и всюду таскать планшет, и всё же так работалось значительно легче и даже интересней. Ну и пусть она пропустила очередной развод на зеркале, зато запомнились фуги Баха или концерты Вивальди. К сожалению, воспринимать или что-то делать после работы, Вирджин совершенно не могла. Ей едва хватало сил, чтобы добраться до кровати и рухнуть на неё, часто даже не раздеваясь.

К концу первой же недели в таком ритме, Вирджин поняла, что ничего не успевает. Нет, даже не так. Она не только набрала долгов по домашним заданиям и вновь получила штрафы, но и практически прекратила заниматься на флейте.

— Может, тебе всё-таки поговорить с ним? — спросил Джаспер, хмурясь. Они смогли встретиться, чтобы позаниматься композицией, только в единственный выходной. И это уже было после того, как Вирджин заработала от профессора дополнительное задание. Честно говоря, она была крайне удивлена, что Джаспер вообще согласился помочь ей с композицией. Похоже, после того вечера, когда их застал Кирэй, между ними словно рухнула невидимая стена. Джаспер перестал её задирать и презирать, скорее напротив, он всё активнее предлагал свою помощь, так что Вирджин уже начала беспокоиться, как бы Кирэй не увидел в их отношениях чего-то подозрительного!

— Подумай сама, — не унимался он, — тебе итак приходиться догонять за все школьные годы, а ты пропадаешь почти всё своё свободное время в каком-то отеле!

Джаспер был, конечно, прав, но Вирджин лишь качала головой.

— Мне просто нужно составить себе новое расписание, — уклончиво ответила она.

— Можно подумать, в твоём прошлом расписании были часы для прогулок, — хмыкнул сидящий рядом Лукас.

— Может и не было, — согласилась Вирджин, — но сейчас я знаю гораздо больше и многое могу делать быстрее!

На лицах мальчишек застыли кислые мины. Вирджин вздохнула. Всё действительно было плохо, и она сама это прекрасно знала, но продолжала стоять на своём.

— Я помню, что на кону ваша стипендия. Я буду стараться вас не подвести!

— Лучше бы ты поменьше старалась, — тихо пробормотал Лукас, к счастью Джаспер его не услышал. Вирджин же предпочла сделать вид, что тоже пропустила его слова, но именно они словно придали ей сил. Решимость справиться стала поистине несокрушимой. Именно