Поцелуй сирены и первобытные хищники - Елена М. Рейес
Все, что я вижу и признаю, — это она.
Моя женщина. Моя пара.
Нерисса медленно преображается, ее хвост, мерцающий под водой, теперь достигает моих колен. То, что осталось от мачты, стонет, и я тоже стону, когда она мотает концом взад-вперед, оставаясь именно там, где она мне нужна.
— Мой.
— Я твой, Нерисса. Бери все, что тебе нужно.
— Никогда не забывай об этом, Альфа, — говорит она, и на этот раз, когда она втягивает меня в себя, Нерисса не останавливается, пока не достигает моего узла. Там она поджимает губы и дразнит нижнюю сторону кончиком языка…
— Черт, — я шиплю сквозь стиснутые зубы, когда первая струйка спермы приземляется на ее язык. Она одобрительно мычит, надувая щеки и высасывает все до последней капли. И сексуальнее всего, что делала эта великолепная сирена…?
Румянец на ее лице, когда она смотрит на меня своими фиалковыми глазами и сглатывает.
Совершенство. Дом. Моя.
Отстраняясь, она в последний раз целует кончик и приподнимается, чтобы слегка прикусить мою нижнюю губу. Ее маленькие клыки рассекают кожу, ее вишневые губы теперь испачканы моей кровью и спермой, когда воздух разрывает резкий щелчок.
Этот звук…
Богиня, все возвращается в фокус, когда я делаю полный вдох. Ночное небо освещается грозой, и дождь начинает лить сильнее, как только вода достигает моей груди. Тяжесть сломанной мачты тянет меня вниз, темная вода окружает меня, и все же я вижу все это.
Вспышка боли на ее лице, когда она соскальзывает под воду.
Блеск металла вокруг моего запястья.
Свет, исходящий от чего-то, находящегося сразу за изолированной бурей…
А потом все становится черным. Бесконечная чернота, пока мимо меня не проплывает гибкая фигура и маленькие пальчики не скользят по моей коже. Это шок для моих чувств и моего зверя — электрические нити нашей связи и укус боли, когда она срывает Кордис Люкс с моей шеи. Мой волк проявляется в моих горящих глазах, наблюдая за тем, как ее клан уплывает прочь — они окружают свою принцессу, — но ее движения не такие плавные.
Она борется за каждый дюйм пространства между нами.
Это видно по тусклому покачиванию ее красивого хвоста и напряженным плечам. Медленно, как будто ей физически больно уплывать от меня, но как только они проплывают мимо обломков, она поворачивается в последний раз, и наши глаза встречаются. Я глубоко рычу, и вибрации доносятся до нее через воду.
Моя пара дрожит и протягивает ко мне правую руку, затем отдергивает ее, когда я снимаю все кандалы. Теперь в выражении ее лица есть намек на нервозность, и в полуформированной связи ощущается трепет в ожидании моего следующего шага.
И, к ее удивлению, его нет. Пока нет.
Сейчас я хочу, чтобы она уплыла и спряталась. Я хочу заслужить право взобраться на свою пару.
Я собираюсь опровергнуть каждую ложь, которую они ей скормили.
Я покорю море — уничтожу тех, кто разделяет нас, — не оставив никому убежища, кроме меня.
Я — ее дом. Все, что ей когда-либо будет нужно.
Я иду за тобой, мое грешное сокровище. От меня никуда не деться.
1
КАЙ
ГОД НАЗАД…
— Рожденный тенью. Выкованный кровью. Рожденный тенью. Выкованный кровью.
Волки поют, пока я пробираюсь сквозь толпу к центру круга бойцов. Некоторые в унисон бьют себя в грудь, глядя прямо перед собой, в то время как другие опускаются на одно колено, склонив головы. И то и то является проявлением уважения, поскольку их вой пронзает ночь, эхом разносясь по открытому полю недалеко от берега острова — древний призыв, который подтверждает их верность мне.
Их королю. Их Альфе.
— Рожденный тенью. Выкованный кровью. Рожденный тенью. Выкованный кровью.
Земля под моими босыми ногами влажная и теплая. Кровавый след на песке — бесчувственные тела лидеров территории, которые волокли по дороге к палатке целителя, — свидетельство наших древних обычаев. Это традиция. Священный ритуал.
Я сохранял его последние четыре года, с тех пор как стал альфой. Точно так же, как это делал мой отец до меня.
Победитель предыдущего боя возвращается на свое место в зале, хромающий и весь в синяках, его голова склонена в мою сторону, пока я оцениваю нанесенный урон.
Две сломанные пальмы, переломленные пополам.
Разорванный мех и фрагменты кожи на окровавленной земле.
Кровавые пятна питают землю под нашими ногами, когда богине платят по заслугам.
Каждый волк здесь заслужил свое место господством, кровью и огнем. Многие бросали мне вызов и проигрывали за последние несколько лет — самостоятельные лидеры со стаями, за которые они несут ответственность, — но здесь они преклоняют колени.
Мое слово — закон. Они верны мне. Нашему братству.
Пираты. Волки. Кровожадные.
Однако сегодня вечером некоторые стремятся уладить старые обиды. Другие хотят благосклонности королевского дома.
Независимо от причины, они пришли, потому что я так приказал.
Посещение саммита обязательно.
Никаких оправданий. Никакой пощады.
Раз в год мужчины и женщины-военачальники из разных уголков пяти морей собираются на этом священном острове. Это началось, когда мой дед сразился со своим королем в поединке, затем было продолжено моим отцом, и не умрет под моим правлением.
Наши волки, другая половина нас, требуют расплаты.
Не политики. Не союзов.
Мы звери, завернутые в шкуру, управляемые господством и правдой. Две души в одном теле. И хотя мы можем ходить на двух ногах, говорить на языках и править как мужчины…
Волк всегда прячется под поверхностью.
— Рожденный тенью. Выкованный кровью. Рожденный тенью. Выкованный кровью.
Теперь они звучат громче. Жажда усилилась. Их песнопения и завывания переплетаются с ударом молнии недалеко от того места, где я стою. Она приземляется в темную воду, примерно в тридцати футах от береговой линии, но эффект распространяется рябью по всему телу. Земля дрожит, и электричество пульсирует в моих венах, и последнее не имеет никакого отношения к буре.
Мой волк неугомонен. Настороже.
Что-то кажется не так…
Вожаки стаи замыкают круг, как только я переступаю порог, оставляя открытое кольцо песка для начала следующей битвы. Воздух наполнен запахом дождя, когда сталкиваются два мира, и я пристрастился к этому сочетанию.
Влажная земля и соленое море.
Одно из них — мой дом, в то время как другое манит меня ближе. Притяжение становится сильнее с каждым днем.
— Последнее
