Руины - Джиллиан Элиза Уэст
— Ты не должна, — прошептал он.
Угасающий свет, проникающий через окна, отчётливо осветил стыд, искажающий черты его красивого лица.
— Это не тебе решать, — ответила я, сильнее прижав ладонь к его щеке, чувствуя, как щетина щекочет мои пальцы.
Лёгкий смешок сорвался с его губ. Его вторая рука накрыла моё предплечье, поднимая ткань рукава выше локтя. Я едва сдержала дрожь, когда его мягкие губы коснулись шрамов, на которые никто до него даже не осмеливался обращать внимание. От этого прикосновения тепло окутало моё сердце и устремилось вниз, к животу. Всё моё тело вспыхнуло, словно огнём.
— Ты права, — прошептал он, его большой палец скользнул по коже над моим запястьем.
Рен открыл глаза, полночная синева которых прожигала меня насквозь. Его взгляд был тяжёлым, будто он нёс в себе всю мощь вселенной и готов был разорвать мир на части. Горячее дыхание касалось моей ладони. Я позволила своему большому пальцу скользнуть по его щеке, так близко к губам, что едва ощутимо их задела.
— Поужинай с нами сегодня, — прошептал он.
Я моргнула, удивлённая его словами. Сидеро не раз рассказывал мне о тех ужинах, которые Рен устраивал со своим ближним кругом, когда заботы королевства не занимали всё его время. Но с тех пор, как я оказалась в его замке, он не устраивал ни одного.
Наконец, я кивнула:
— Если ты этого хочешь.
Он повернул голову, и его губы скользнули по основанию моей ладони. Мой живот сжался, волна возбуждения захлестнула все тело, и тихий стон сорвался с губ. Его прикосновения были мне нужны, как воздух. Я жаждала утонуть в аромате пепла и сандала, ощутить, как он окутывает меня целиком. Рен закрыл глаза, его ресницы нежно коснулись кончика моего пальца, такие мягкие, словно лёгкий утренний туман за окном.
— Это не всё, чего я хочу.
Я сглотнула, чувствуя жар, растекающийся глубоко внутри. Острое влечение, которое мучило меня весь день, расцвело с новой силой, когда кончик его языка скользнул по моему большому пальцу. И, хотя это пугало меня, я знала, что никогда не хотела чего-то сильнее. Желание быстро перерастало в потребность, которая внушала страх своей интенсивностью.
Пытаясь собраться с мыслями, я сглотнула и сжала бедра.
Он заметил это движение, и тёмная улыбка заиграла на его лице. Нежным долгим поцелуем он коснулся моего шрама. Горячие губы скользнули по моей коже, оставляя влажный след, пока он поднимал мою ладонь вверх, чтобы мои пальцы коснулись его шеи. Его рот двигался над моим запястьем, а сам он поднимался на колени, так чтобы мои голени оказались у его груди. Напряжение в нижней части живота было таким сильным, что мне казалось, я могу вспыхнуть.
Его рука медленно скользнула вверх по моей, запутываясь в волосах, упавших на плечо. Он откинул их назад, обнажая изгиб моей шеи. Я задрожала, когда он нежно ко мне прикоснулся, а большим пальцем провёл по впадинке у основания горла.
— Рен, — выдохнула я у его губ, мои пальцы дрожали, когда я скользнула ими по щетине на его подбородке.
Его глаза закрылись, и он сильнее прижался к моей ладони, затем покачал головой, коснувшись губами моих пальцев, прежде чем встать. Мои брови слегка нахмурились от растерянности, и я с трудом удержалась от того, чтобы схватить его за руку и вернуть к тому, на чем мы остановились.
— Увидимся вечером, — пробормотал он, исчезая в вихре тени.
* * *
Ужин оказался совсем не таким, каким я его представляла.
Я ожидала чего-то похожего на трапезы, к которым привыкла у Тифона: огромный стол с ним во главе, сидящим на стуле чуть выше остальных, повелевающим нами словно хозяин слугами. Эти ужины всегда были пропитаны церемониальностью и напряжением.
Но это… это было совсем другое.
Я выбрала платье глубокого винного цвета, игнорируя усмешку Сидеро, когда он пришел за мной. Платье отличалось от тех, что я носила раньше: вырез проходил по верхней линии плеч, полностью обнажая их, и плавно опускался между грудей. Длинные рукава заканчивались свободными концами, которые доходили до середины юбки, обнажая предплечья и запястья — места, где всё ещё горел отголосок его поцелуев.
— Это не… — я замялась, подбирая слово, в последний раз расчёсывая волосы, стараясь уложить их в мягкие волны, струящиеся по спине. — Не слишком?
Сидеро моргнул, словно не понял, что я имею в виду, хотя крошечная ухмылка, скользнувшая на его лице, выдала его притворство. Не произнося ни слова, он развернулся и повел меня из покоев. Теперь же, стоя в небольшой комнате, где Рен ужинал со своим ближним кругом, я совсем не думала о своём наряде. Помещение было ярко освещено голубыми шарами пламени, к которым я уже привыкла в Инфернисе. В центре комнаты висела большая чёрная люстра, несмотря на размер, совершенно простая в своём исполнении, ничуть не похожая на те вычурные узорчатые люстры, к которым я привыкла с детства в Эфере. Та же лаконичность прослеживалась в настенных бра и даже в сервировке стола.
Большого, круглого стола.
— Здесь нет почётного места, — тихо произнёс Сидеро. — Здесь все собираются как равные.
Несколько человек уже присутствовали в комнате, большинство из них сидело вокруг стола из чёрного дерева. Я остановилась как вкопанная, с трудом переводя дыхание, когда увидела бога с каштановыми волосами, которого знала из Эферы. Мекруцио. Он сидел дальше всех от двери, спиной к большому изогнутому окну. Мы долго смотрели друг на друга. Его светло-голубые глаза блестели в свете ламп, скользя по мне с выражением, которое я не могла прочесть. Затем он коротко кивнул и поднял бокал в жесте приветствия.
— Сидеро… — прошептала я, пока Мекруцио обернулся к коренастому мужчине с волнистыми каштановыми волосами, который стоял над ним.
— Да, миледи? — откликнулся он, не отрывая взгляда от мужчин, пока стоящий собеседник громко смеялся, похлопывая Мекруцио по спине и залпом выпивая вино, часть которого стекала в его тёмно-рыжую бороду.
— Этот бог… Это… — я прокашлялась. — Я знаю его, из Эферы.
Сидеро тихо хмыкнул, кивнув.
— Мекруцио входит в ближний круг Рена уже около тысячи лет. Он выполняет роль одного из шпионов Его Светлости в Эфере.
Когда я повернулась, выражение его лица было бесстрастным, словно он сообщил нечто совершенно незначительное.
