Интеграция - Анна Ледова
К консульскому особняку на той стороне уже успели подвести электричество, и он призывно горел окнами на зависть соседям. Обещали и вышки установить на линии разлома. Орша проверил смартфон: но нет, здесь покрытие пока не доставало. И то хорошо: чем меньше электроники будет вокруг полковника, тем лучше. Сможет отличать магию от электромагнитного излучения своего мира.
А при необходимости до своего мира можно пешком дойти. А с новым коленом – и добежать. Но Орше пока и так хватало информации для размышлений.
В Эттсене моментально прояснилась голова, стало легче дышать. Ох, не погорячился ли ты, старик, не переусердствовал ли с подготовкой? Долго в таком ритме выдержишь?
Сидел бы себе спокойно в Рэтскволле на заслуженной пенсии, за белоплечей Лурцей ухаживал. Размеренно, по уму, осаждая неприступную крепость по всей стратегической науке. Нет же: седина в бороду… Но как иначе, если интуиция орёт благим матом: «Езжай! Надо!» А предчувствия были самые нехорошие, и тайные донесения от личных информаторов их подтверждали: что с мирным договором проблемы двух миров не закончились. А вот что за новая напасть маячит впереди – пока смутная, неясная, но уже пугающая – это Орша и хотел выяснить, согласившись и дальше участвовать в Интеграции.
И чем ближе он будет к местам назревающих событий, тем лучше. Вот и пришлось белоплечую крепость на таран брать. Пусть она вида не показывает, а сама вся трясётся, душа его сдобная. Можно понять: всё непривычно, в диковинку – и автомобиль, и люди, и новый дом, где она теперь будет не прислугой, но полной хозяйкой.
В каменном двухэтажном доме их уже ждали. Орша быстро осмотрел весь особняк, не сходя с места: новое зрение позволяло. Сразу отметил источники магии. Так, это фламболи, осветительные артефакты, такие полковник уже видел. Прислуга пока не доверяет электричеству, пользуется привычными вещами. Через две стены полыхает фламма, там, видимо, кухня. Наверху три спальни, но лишь одна из них чётко просматривается в инфракрасном спектре – только её и протопили к приезду новых хозяев. А октябрь в Эттсене был промозглым и дождливым. Это в пятнадцати минутах езды до сих пор было лето – тяжкое напоминание о том, что они сотворили с планетой.
– Располагайтесь здесь, дорогая Лурца, – галантно проводил он супругу в тёплую спальню. – Я займу соседнюю комнату. Надеюсь, вам будет удобно. Доброй ночи.
– Да как же так можно, господин вейст! – запричитала та, всплеснув руками. – Чтоб хозяин – да в такой холодрыге мёрз! Что я, нейрин какая? Да я лучше на кухоньке, мне уж привычно подле печки, а вы тут…
После долгих препирательств и наконец робко прозвучавшего аргумента «да ведь и супружница я вам теперь вроде как», Орша остался. Дождался за дверью, пока супруга переоденется ко сну, потом в кромешной темноте лёг на край широкой кровати, стараясь не смотреть на ярко-красное пятно справа. Так, боясь вдохнуть лишний раз и пошевелиться, и пролежал без сна всю ночь. И лишь под утро, когда супруга, сомлев от тепла, раскинулась на кровати, осторожно приобнял её за талию. Лурца вздрогнула, напряглась, но робко притянула к себе супруга. И Орша, задыхаясь от нахлынувшего счастья, зарылся лицом в мягкое белое плечо, пахнущее сдобой.
Следующие несколько дней слились в один бесконечный. Знакомство с мэром города – наместником самого императора, с хлынувшей из Эбендорфа в пограничный небольшой Эттсен аристократией. Приёмы, обеды, вечера. Казалось бы: вот общество, скованное правилами приличий, но мораль двух миров разительно отличалась. Хозяйка очередного суаре была готова сгореть со стыда, если нерадивая прислуга подаст чай гостям не в том порядке, но в то же время Орше в лицо сообщали, что на него уже делают ставки: как долго вейст Лен продержится на должности посла. И даже охотно называли суммы.
Может, политики Фларингии не умели так вычурно говорить, но хотя бы не заявляли во всеуслышание, что намерены создать в Высшем совете нейров фракцию сопротивления чужакам. Вежливо, в цветистых оборотах. Но так прямо и говорили: вы – враги. И будете повержены, как только найдём ваше слабое место. Местная знать улыбалась полковнику в лицо, а после распускала слухи, что Фларингия готовится завоевать империю, и вейст Лен никакой не дипломат, а шпион. Новшества из того мира воспринимали в штыки. Протянутые кабели перерубали топорами уже несколько раз: электричество считалось вредным для здоровья – и такое поверье возникло. Ну, разумеется, вредным, если очередного борца с ним шарахало током…
По ночам Орша анализировал всё, с чем столкнулся за последние два месяца. События, новых людей, те же слухи. Не мог понять, что его беспокоит. Биозы? Так их эксперименты с дракками зашли в тупик. Если Био-30 и собиралось превратить магию в оружие, то, мысля законами физики, столкнулось с чем-то непознаваемым и пока было бессильно. Мимикрирующие под людей безмозглые дракки армией не станут. А магия слишком сложна, чтобы можно было выделить её ген и наделить им подопытного.
Люди? Вещи? Что?.. Что же зудит?
Орша мысленно пробежался по знакомым. Кирен с её волшебным украшением теперь в безопасности, за ней присматривает Кэл. Император достаточно умён и в полной мере осознал опасность ритуала, так что охотиться за артефактом не станет. Кэл… Пусть просто учится. Орша не стал посвящать его в планы Альянса. Да и не факт, что идея выгорит. Один в поле не воин. Если уж против Римми в магическом плане он пока никто, то что говорить об армии магов в том мире. А уж один высший маг, вроде Мортестига, стоил тысячи таких, как Кэл.
Кто ещё? Профессор Хайтвер? В её безупречной биографии Оршу смущали только две вещи. Первая: обширная география мест проживания её предков. Матушка госпожи Хайтвер – сеньора Хавьер – была уроженкой Иберики. Её бабка – мадам Ксавье – была с гелльского побережья. И старшие женщины в их семье, как правило, не доживали до пятидесяти. Детских фотографий самой Хетти Хайтвер, а также её матери, Орша в Сети не нашёл, но это было неудивительно – во времена Четвёртой Био было не до семейных портретов. Зато из любопытства загнал её фотографию с официального сайта ОТЦИУ в поиск по архивам прошлого века. Результат
