Волшебство - Елена Федоровна Янук

Я на свободе!! Почти. Нам еще надо добраться до пещеры.

— Сегодня сыро, а не холодно, — устало вымолвила Фи, пытаясь разговорить меня.

Мой язык словно налился свинцом. Я попыталась улыбнуться подруге, но губы не слушались. Ребра, руки и ноги — привет от великих эльфов — болели, не передать как. Опасаясь застонать, не открывала рта. Почти не чувствуя ног, шагала за спасителями как механическая игрушка.

— Надо укрыться и отдохнуть, сейчас они отправят отряды на поиски, — когда совсем рассвело, устало заметил Бредис.

Мы молча согласились, забравшись следом за ним в какую-то расщелину. Вместе спрятаться не получалось, пришлось искать отдельное укрытие. Я закопалась в прошлогодние листья, пытаясь согреться.

Заплетенная еще на охоте коротенькая мужская коса давно растрепалась, а после «ледяного купания» стояла от грязи колом. Я кое-как скрутила ее в узел и положила на него голову. После такой нелегкой задачи красные потрескавшиеся пальцы, уже много часов пульсировавшие от боли, просто сошли с ума.

Какой-то жалкий звук рвался из груди, я плотно стиснула губы, подавляя его. Фиалка, мгновенно оказавшаяся рядом, меня обняла:

— Оль, не плачь…

— Я никогда не плачу, — заявила я сдавленным голосом и расплакалась на ее плече еще сильнее.

— Ох… ничего, Оль, дойдем до пещеры, ты поспишь, горячий чай с медом выпьешь, и все будет казаться уже не таким мрачным! Держись.

Рядом как-то оказался Бредис. Положив руку мне на плечо, сказал:

— Главное первую неделю по возвращению вынести, потом все наладится.

Я молча посмотрела ему в глаза и тихо произнесла:

— Ты простишь меня?

Короткая фраза словно повисла в воздухе.

Бредис миг помолчал, потом снисходительно усмехнулся:

— Чего только не снесешь от женщины. Но я пошел сюда не из-за тебя. Мне пригрозили, что если не соглашусь, то отныне никогда не увижу ее пирогов с мясом. Такого испытания я вынести не мог!

Фиалка улыбнулась:

— Вот так я и попала в пироговое рабство. Окончание страшной сказки узнаете позже, а сейчас тихо! Там что-то шелестит!

Фи бесшумно вышла проверить, есть ли за нами погоня. Мы, не дожидаясь Фи, легли. Бредис устроился рядом.

Едва я начала засыпать, он задал вопрос:

— И кто еще знал о тебе?

Я хрипло произнесла непослушными губами:

— Никто… только Фиалка.

Но Бредиса явно пробило на беседу:

— Неужели Фиалка действительно все это время молчала? Ни разу не обмолвилась, не проболталась? Подумай-ка хорошенько: а вдруг все-таки что-то вспомнишь? Никто из женщин не способен долго держать язык за зубами!

Я вновь пожала плечами, скрыв раздражение от его глупого высокомерия, холодным тоном съязвила:

— Должно быть, ей об этом свойстве женщин никто не сказал.

Бредис недоверчиво фыркнул и, расправив плащ, наконец, умолк. Очень скоро послышался его тихий храп.

Фи, закончив с осмотром окрестностей, легла возле меня и мгновенно уснула. Уставившись в одну точку, я осталась лежать без капельки сна, раздумывая над тем, кто этот эльф и что все это значит.

Но чуть позже, уже сквозь сон услышала:

— Оль?

— Я здесь, — отозвалась я, поднимаясь на ноги. — Идем? — Фи устало кивнула.

Едва лишь стемнело, мы грязные, замерзшие и несчастные, выползли из своего укрытия, первым делом решив проверить дорогу. Никого.

Меня волновало, как им удалось так быстро разобраться с забором, но посмотрев на усталые лица Бредиса и Фиалки, молча отложила расспросы на потом. Им тоже досталось из-за меня, торопливо шагая по тропинке следом за Бредисом, с тоской думала я.

Довольно скоро, миновав Ветлу с Лисом, стоявших в охране, мы оказались в пещере. Чтобы не будить спящих, тихо разбрелись по своим местам.

Глава тринадцатая

* * *

Мою руку покалывало ее теплом. Я попытался придвинуть ее ближе, чтобы крепко обнять, но незнакомка вывернулась и, так не взглянув в мою сторону, легким шагом ушла вверх по узкой горной тропе.

— Не уходи… — тихо прошептал я.

Но она молча удалялась, словно меня никогда и не было.

* * *

Еще пребывая под впечатлением от обреченности сна, я поднялся с ложа, понимая, что мое проклятие дракона вновь как-то от меня скрылась. Визит в плетеную палатку подтвердил: девушка-воин сбежала.

Я оглядел окровавленные прутья внизу у пола. И, тяжело шагая, выбрался наружу. Поднял глаза к небу и вздохнул. Когда же это кончится! Я никого не просил о такой «чести». И всегда рассматривал нареченную, выбранную против моей воли, как обузу, вызывающую жалость, но эта боевая девчонка вовсе не была обычной, вызывая невольное уважение.

* * *

— Если сначала я думал, что мне лучше взять ваш «детишковый» отряд в свои руки, то сейчас я понимаю, что поступил верно, предоставив тебе возиться с малышней… — нудно сообщил наш стрелок, затачивая наконечники.

Я отмахнулась от его гудения, и согнулась над картой. Бредис, сидя рядом, проверял готовность новых стрел, Фи, натянув грубый передник, у стола чистила в корзине овощи.

— С малышней⁈ — шепотом возмутилась Фиалка, откладывая в другую корзину аккуратно очищенную картошку. — Бредис, я тебя вообще не понимаю! Да тут весь отряд старшее ее, и вообще, я никого младше, кроме Рыжика, не знаю!

Бредис досадливо поморщился:

— Тсс, не ворчи. Взять на себя отряд? Нет, я обойдусь без этой чести. Я уже подал прошение королю. И, правильно, кому лучше возиться с детьми как не девушке? Я бы на ее месте уже придушил Сонника! Таскается к своей женушке в поселок чуть не каждую ночь, словно слов «дисциплина» или «война» — слыхом не слыхивал! Я бы уже ему голову оторвал, а она все возится. В отряде тишь да благодать, так совладать с толпой подростков надо уметь! А я не хочу быть нянькой.

Меня достало это нытье:

— Угу, тишь да благодать, говоришь? А вчера, видимо, тролли оттаскивали новенького Дика, когда он сцепился с нашим Лисом? У меня до сих пор рука болит, хоть перевязывай!

Бредис растянул губы в желчной улыбке: «а кто виноват?» Он сразу после освобождения из плена предложил мне снять личину и уйти домой, пока никто кроме Фи и его не знает, что отрядом руководит девушка. Я гневно взглянула на Бредиса, но промолчала.

— Они просто еще не притерлись… Кстати, давай обработаю рану! — оглядев нас по очереди, миролюбиво предложила Фи. Я скосила на нее