Интеграция - Анна Ледова

– Не трогай!!!

«Мусор»?! Хетти от бешенства едва не вонзила ногти в его нежную плоть. О, её любовно собранные за три недели драгоценности!.. Деревянная шпилька с бусиной-навершием. Засаленная льняная ленточка из ежедневника мэтра Фортнеля. Визитка Мортестига. Картонные полоски. Плетёная тесёмка. Серебряный уголок-зажим. Мысль о том, что кто-то притронется к её сокровищам, была невыносима. А желание обладать нагло отобранной Мортестигом вещицей, когда та уже была в её руках, сводило с ума. Но, мысленно прикрикнув на саму себя, Хетти с трудом заставила себя успокоиться.

– Извини, милый, – выдохнула она, увлекая за собой Бертла на пол, на пушистый ковёр. – Из-за этой моей маленькой слабости я порой совершенно теряю голову. Это, наверное, покажется глупым… Но я… собираю закладки. Очень старомодное увлечение, знаю…

– Да норм, чо, – ничуть не обиделся Бертл. – У меня дед марки коллекционировал, тоже орал, когда бабуля при переезде альбом выбросить хотела.

Сравнил. Да что он может понимать… Нет, Бертлу явно стоит использовать рот по-другому. И он сегодня очень хорошо постарается.

Хорошо хоть выкраденный Тойтс Хетти хранила в другом месте, а не с коллекцией. Отыскать его в покоях Бертла было несложно. Типичный мужчина с их стремлением засунуть всё самое ценное в какую-нибудь узкую щель… Носок с алмазной брошью внутри Хетти обнаружила между кресельной подушкой и подлокотником.

Наконец-то удовлетворённая, она устроилась под боком Бертла и бездумно водила коготками по его груди, довольно жмурясь.

– Ой, слушай, так прикольно… – подал он голос. – Ты к самой себе в мыслях обращаешься по фамилии… А она у тебя двойная, что ли? А вторая часть…

Хетти распахнула глаза. Батарейка в игрушке села? Скорее всего.

Быстро же у малыша резерв растёт. Чуть ли не с каждой фрикцией. Всего вторая неделя секса, а он уже способен улавливать обрывки мыслей. Далеко пойдёт. Если и впредь будет её послушным мальчиком. Но Хетти и сама хороша – чересчур расслабилась. Она ласково улыбнулась Кэлу, прошлась пальчиками по мускулистому животу и нажала на точку в солнечном сплетении.

– У нас нет фамилий, глупыш, – Хетти погладила моментально обмякшее тело любовника. – Это и есть моё имя. Heyettvørdraag.

Кирен

– Ах, Кирен, ну не будь ты такой нерешительной, – увещевала подругу Вилма Дантирра. – Как маленькая, право слово… Там будет так весело!

Кирен очень хотелось пойти на тайную вечеринку. Вилма, дочь первого советника императора, всегда была в центре внимания. Всегда одета по последней моде, в курсе всех столичных и университетских сплетен, любимица преподавателей и редкая красавица, вокруг которой вились толпы ухажёров.

Вилма училась на втором курсе. Ну как – училась… Придавала статусности университету тем лишь фактом, что числилась в нём студенткой. Папенька в Вилме души не чаял и на прихоть дочери закрыл глаза, а, может, надеялся, что она быстро отыщет здесь подходящую партию. Вилма Дантирра была не из тех девиц, которые безропотно соглашаются на договорной брак, если жених не отвечает их требованиям.

Кирен втайне гордилась, что Вилма заметила её, безвестную нейрин из захолустного Нетта, и отчаянно тянулась за ней, стараясь подражать идеалу. Её, какую-то первокурсницу! А на вечеринке ещё будут старшекурсники, и все – сплошь элита Эбендорфа! Нет, ну что страшного может случиться? Что она, действительно, как маленькая? Кирен уже целых восемнадцать! И всё же ещё оставались крохотные сомнения.

– Но… Может, стоит предупредить кого-нибудь… – робко предложила она.

– О, не иначе как твоего опекуна, нейра Бэртеля? – тонким голоском засюсюкала Вилма. – Ах, дорогой Келлинн, можно я сегодня вечером задержусь в библиотеке и лягу спать не в девять, а в четверть десятого? Ах, нельзя? Конечно, конечно, как скажете…

– Глупость какая! – вспыхнула Кирен. – Келлинн ничего мне не запрещает, я же не ребёнок! И он не мой опекун, он просто глава рода.

На секунду действительно мелькнула мысль предупредить брата, но Кирен тут же её отмела. Келлинна она избегала уже две недели. Боги, до чего же ей было стыдно!.. После того случая Кирен два дня не выходила из своих комнат, сказавшись больной. Ей казалось, что весь мир теперь знает о её позоре. Прийти с неприличным предложением к мужчине, да ещё к кому – к собственному брату! – и получить такой грубый и жёсткий отказ… Да, Келлинн ей не брат в прямом смысле. Но даже это не может служить оправданием её неразумного поступка. Предложить себя, будто непотребная девица!.. Боги милостивые, и что только на неё нашло!

А ведь она просто хотела как лучше! Если у мужчин есть всякие потребности… А они есть, Кирен это прекрасно помнила. Тот же Рицторпен требовал от уже больной матери исполнения супружеского долга, и та не смела ему отказать. Так вот, пусть лучше это останется в семье, чем нейр Бэртель запятнает своё имя связями с падшими женщинами или того хуже – обесчестит одну из высокородных студенток.

И только госпожа Хайтвер, обеспокоенная отсутствием Кирен, сумела найти нужные слова и успокоить. И пообещала сама поговорить с Келлинном и объяснить ему, что Кирен не имела в виду ничего дурного. А пока советовала не замыкаться в себе и просто подождать. Какая она всё-таки понимающая женщина! И дракктаалем занимается со студентами совершенно бескорыстно. Не со всеми, конечно, только с лучшими. Она и Кирен предлагала помощь в обучении, но девушка и так понимала, что она очень слабая магичка. И отнимать время у госпожи Хайтвер – означает лишить того же Келлинна возможности стать сильным магом! Нет, нет, Кирен не будет им мешать!

– Я пойду! – она решительно тряхнула рыжими локонами.

За воротами университетского комплекса уже дожидались два неприметных экипажа. Правила для проживающих в общежитиях были строгие. Но они-то не простые студенты, а элита, цвет высшего общества. Так что комендант за несколько велленсов прикинулся глухим и слепым, охрана тоже получила убедительный звонкий довод выпустить компанию в ночной город.

Вместе с Кирен и Вилмой в крытую пролётку набилось ещё четверо студентов, взбудораженных, еле сдерживающих смех и веселье и постоянно шикающих друг на друга. Во второй было столько же. Кирен ободряюще подмигнул высокий кудрявый парень, четверокурсник. В захваченных корзинах что-то негромко звякнуло.

Столицу Кири не знала, к тому же зарядил дождь, было темно, и рассмотреть улицы не удалось. И уж тем более понять, куда они едут.