Интеграция - Анна Ледова

– Вот и не рыпайтесь, – довольно хмыкнув, ответила магичка. – На выход.

Кирен думала, что большего позора ей уже не пережить. Сначала их доставили к ближайшим белым палаткам на границе миров, где со студентами обращались, словно с прокажёнными. Обдали из вонючего душа всех вместе, прямо в одежде, предоставив им несколько минут на то, чтобы самостоятельно высушиться и привести себя в порядок. Затем дежурный маг-лекарь принудительно применил на каждом дополнительное заклинание очистки. Потом их снова проверяли какими-то приборами. Высокородные студенты начали было возмущаться таким произволом чужаков, но этот необычный мужчина, господин Рой, молча показал приказ, подписанный самим императором.

Через час поникшую компанию отвезли в университет, где их долго распекал ректор в присутствии мэтра Шпинца, всё того же хмурого господина Роя и противной высокомерной Аримантис. Которая сама-то ещё недавно была студенткой! А около четырёх часов утра, когда Кирен, замёрзшая и униженная, с непросохшими волосами и во влажном до сих пор платье, решила, что её мучения окончены и можно, наконец, отправиться к себе и поспать, её руку решительно перехватила Аримантис.

– А вот теперь ведите меня к Кэлу, нейрин Бэртель, – прошипела она. – Очень интересно послушать, как он чувствует себя в роли главы вашего благородного семейства.

И Кирен поняла, что настоящего позора она ещё не знала.

Глава 16

Римми

…На этот раз мальчонка забился в подвал, подвернул там в темноте ногу, и Римми отыскала поганца лишь по тихому скулежу. Нет, выведет его, сдаст на руки беспечным родителям и лично проследит, чтобы выпороли!

– Да спускаюсь уже, не вой, – проворчала магичка, подсвечивая себе фламмой. – Ещё на спине тебя тащить…

Зато, обнаружив испуганного и дрожащего мальца, Римми испытала чувство глубокого удовлетворения, а злость на него мгновенно испарилась. Ну, правда, что на малолетнего идиота сердиться? Будто сама не была ребёнком. О, она гувернантке тоже немало нервы потрепала. И убегала, и пряталась. Не столько из озорства, сколько хотелось, чтобы папа́ оторвался от своих скучных опытов и поиграл с ней. А папенька даже не ругался, только вздыхал и крепко обнимал после. И шёл работать дальше.

Вот и мальца ругать не хотелось. Римми-то выше этого. Она-то взрослая и ничего не боится, даже бродить одна по мёртвому городу. А кто, если не она, поможет такой же одинокой душе? Может, он тоже не от хорошей жизни в проклятый Абендир уже в какой раз сбегает. Римми ощутила необъяснимую радость и обняла мальчонку. Она всё правильно сделала. Нашла и спасла мальчика. Слабым надо помогать. Малец доверчиво обнял её тонкой ручонкой, и Римми едва не расплакалась от умиления и гордости за саму себя…

…И проснулась.

Потянувшись, выглянула в окно. Пожухшую траву за ночь посеребрило инеем, но отчего-то первые осенние заморозки и серая хмарь на небе впервые не вызвали желания немедленно вернуться в постель. А хотелось взбодриться прохладной водичкой, плотно позавтракать и вперёд – работать!

Римми привычно пробежалась взглядом по окнам особняка напротив и высмотрела Мортестига в столовой на первом этаже. Патрон, будто почуяв её взгляд, оторвался от газеты и вежливо кивнул. Хм, для папа́ тыквенная каша, конечно, полезна... Но у нейра наверняка есть жареная грудинка и свежие булочки, которых у мадам Саммати, новой домоправительницы отца, утром не допросишься.

– Хм, Аримантис вей Дьечи – и хорошее настроение с утра? – не преминул подколоть патрон, когда Римми плюхнулась на стул и милостиво сообщила, что исключительно по причине заботы о фигуре нейра готова разделить с ним завтрак.

Да, хорошее! О, а после этих хрустящих тостов с джемом станет совсем замечательное! А всё оттого, что Римми наконец-то чувствовала себя на своём месте. В знакомой с рождения столице, рядом с чудаковатым, но таким родным отцом, да и финансовые трудности были решены. И главное! – занимаясь тем, к чему душа лежала. В первые дни работы на разломе Римми убедилась – вот это по ней. Она была полезной, её знания и умения были востребованы, её хвалили. Да что там! Сам мэтр Шпинц буквально позавчера признал, что выпускники этого года на удивление неплохи. Поджимая губы, но косясь при этом на свою бывшую студентку.

Наверное, поэтому её и по ночам не покидало ощущение эйфории от долгожданного признания её способностей. Кэл как-то объяснял, что сны – это отражение действительности, всех тех переживаний, что мы испытываем за день.

– Сон приятный снился, – не стала скрывать она, набрасываясь на смачный тост с творожным сыром, красной рыбой и яйцом сверху.

– М-мм, я был настолько в нём хорош, что удостоился внимания и наяву? – тягуче произнёс Александр, а синева в его глазах потемнела.

Римми едва не поперхнулась. Помимо повторяющегося сна с мальчонкой, которого она героически спасала уже которую ночь подряд, снова вернулись сны с участием нейра. И в них эйфорию и восхищение у девушки вызывали уже далеко не собственные силы… У него действительно такая изощрённая фантазия или это подсознание Римми такие фортели выкидывало? Тьфу ты! Вот стоило только раз сделать доброе дело и поспать с патроном пару часов в обнимку… Ну ладно, пусть через два дня, тоже выложившись почти до истощения, она сама попросила о том же. Но это же не повод теперь не вылезать из её снов и снова вести себя, как когда-то в Рате-Скуоле…

Хотя, дракк подери, Римми по этому скучала. Да и буйная фантазия нейра в ту памятную ночь, когда выяснилось, что в противостоянии миров нет смысла, ей лишь приоткрылась. Самую малость, чтобы не спугнуть сразу напором. И какие же границы её сознания он ещё способен раздвинуть, если даже после той ночи резерв увеличился едва ли не на четверть…

– Катарина с дочерью по моему настоянию подала заявление на гражданство Северной Фларингии, – тихо сказал Александр. – Тогда законы империи будут над ними не властны, и я смогу…

– Я к разлому, – быстро выпалила Римми, оставив больше половины желанного бутерброда на тарелке и выскочив из-за стола. – Опаздываю!

…Тогда семейство Остен-Фальтер не сможет претендовать на дочь Катарины по праву крови. И тогда патрон Римми – единственный, кто сейчас способен защитить Катарину вей Стентон, сестру одного друга и возлюбленную другого, погибшего, – сможет развестись по законам иного мира и будет свободен. Не нужно будет ждать совершеннолетия девчушки Лили. Но Римми была