Мой лорд - монстр - Ти Шарэль

— Есть еще один момент, Лери, — Клэйтон чуть отодвинул меня так, чтобы заглянуть в глаза. — Сейчас я на пике силы. Думаю, даже королевский маг, который умеет подавлять магию, не справится со мной. Дай мне два дня, любимая. Мы поженимся послезавтра. Мне нравится называть тебя миледи. Звучит лучше, чем просто леди.

— Мне все равно как называться, Клэй, — беспомощно пробормотала я. — Я просто боюсь.

— Не верю, что сам отговариваю тебя, — Клэйтон прижался лбом к моему лбу. — Но так будет правильнее.

— Я доверяюсь тебе, Клэй, — решила, обнимая любимого за шею. — Сделай все, что считаешь нужным.

Отрывок из мыслесообщения:

Чарльз: Но как?

Валери: Я не знаю, папа. Клэйтон уехал утром. Вместе с герцогом Лотье. У меня нет с ним связи, его камни остались в академии.

Чарльз: Все это похоже на дурной сон, Валери.

Валери: Хуже, папа. Это был кошмар. И, надеюсь, он закончился.

Глава тридцать шестая

Насчёт даты свадьбы Клэйтон несколько погорячился, учитывая, что только дорога до столицы в самом лучшем случае занимает больше суток. Так что вернулся он не через день, а через три. Правда сразу со священником и придворным магом, который должен был занести данные об обряде в королевские реестры. Зато эта задержка дала возможность приехать и моим родителям.

Пока любимого не было, я успела накрутить себя до предобморочного состояния и находилась в нем все время его отсутствия. Не представляю, как он вообще уговорил меня остаться в замке. Но я была истощена длительным погружением в тени и просто не выдержала бы долгой дороги.

Настроения в замке были странные. Воздух звенел от напряжения комариным писком, натянутой струной. Но напряжение не было нервным или гнетущим. Примерно так должны себя вести люди, которые столкнулись с очевидным чудом, но не могут до конца в него поверить.

Я и сама верила с трудом. Только тугая повязка на руке служила подтверждением того, что все случилось на самом деле. Но все три ночи после отъезда Клэйтона я спала с зажженными лампами. И снились мне тени — плотные, холодные, зовущие остаться в них навсегда. Я бежала, отчаянно выкрикивая имя любимого, с каждым шагом слабея от холода. И просыпалась с именем Клэйтона на губах.

Агата спала в моей комнате. По просьбе Клэя, которой я сначала воспротивилась, а потом возблагодарила. Ее присутствие не давало прорваться слезам и, вместе с лампами и раненым запястьем, говорило о том, что мне ничего не привиделось. Я действительно дома. Осталось дождаться, чтобы и Клэйтон оказался здесь же.

Я встречала любимого на пороге. Наплевала на приличия, ахнувшую леди Мариленну и хмурого лорда Чарльза и почти повисла у Клэйтона на шее, благо, что он был совсем не против.

— Все прошло легче, чем я ожидал, — сказал любимый, когда мы уединились в его спальне. Кажется, так и не разомкнув объятий. — Но тому есть причина. Каролина ждет ребенка.

— Правда? — я оторвала голову от мужской груди и заглянула в глаза.

— Придворный лекарь совершенно в этом уверен. Срок совсем небольшой, но сомнений нет.

— И тебе так просто вернули титул? — спросила, возвращая голову ему на грудь.

— Почти, — я почувствовала, что Клэйтон тихо рассмеялся. — Но сила моего убеждения была велика, а Иоанн слишком расслаблен из-за новостей о наследнике.

— Будем надеяться, что от тебя он отстанет.

— На какое-то время точно.

Мы замолчали. Клэйтон гладил меня по волосам, попадая то на щеку, то на шею. Я прислушивалась к биению сильного сердца, которое становилось все громче и чаще. И от этого стука, ритмично ударяющего по ушам, мое дыхание начало сбиваться. Пальцы Клэйтона сместились с волос и теперь поглаживали шею, рассылая по телу теплые волны.

Я улыбнулась сама себе. Сейчас близость меня совершенно не страшила. Скользнула рукой под мужскую ночную рубашку, бесстыдно задирая ее. Кольнула болезненная мысль, что Клэйтон исхудал так, что кожа обтягивает мышцы и кости тонкой сухой тканью, но она тут же исчезла. Мышцы живота окаменели под моими пальцами, мужчина задержал дыхание. А на меня обрушилось осознание, как остро он реагирует на мои прикосновения. Это придало ещё больше смелости. Даже учитывая, что я уже не испытывала в ней недостатка.

Мы молчали. Ласкали друг друга в тишине, разбавленной лишь редкими вдохами и выдохами, выливающимися в сдавленные стоны. Моей руке стало мало его груди и живота. Возросшее напряжение в собственном теле заставило перекинуть ногу через его бедра, а потом и нависнуть над мужчиной, потянувшись за поцелуем.

Я знала, что в этот раз он не станет меня останавливать. А я сделаю все, чтобы он не остановился сам. Поцелуй, подогретый предварительными ласками, не был мягким. Он был жадным и горячим. Таким, что забирает последние здравые мысли, вытряхивает тени из самых дальних закутков сознания, выжигает беспокойство.

Что-то горячее и тугое, свернувшееся внизу живота, вело мое тело отдельно от сознания. Я прижималась к мужским бедрам обнаженными ногами, терлась о ткань домашних штанов, злилась от того, что мне что-то мешает и не могла понять, что именно.

Моя ночная рубашка, собравшаяся на талии, определенно раздражала не меньше. Я сняла ее сама, стянула через голову и бросила на пол. Клэйтон издал почти животный рык и перекатился, подминая меня под себя. Я обхватила его руками и ногами, буквально повисла, не касаясь лопатками простыней. Мы не разрывали поцелуй ни на мгновение, и я тонула в ощущениях расплавленной неги.

Потом Клэйтон сместился ниже, а я откинулась, почти упала, на кровать. Горячие губы коснулись груди, и мои стоны перестали быть сдавленным.

— Пожалуйста… — шептала я безотчетно, — сейчас…

Клэйтон отстранился на мгновение, и мне пришлось расцепить сведенные за его спиной ноги. Раздался шорох ткани, и мужское тело — обнаженное и горячее — накрыло меня. Я чувствовала его возбуждение, и от этих случайных касаний узел внизу живота сводило нестерпимыми судорогами. Но мужчина не торопился. Он замер надо мной, и мне пришлось собрать всю свою силу воли, чтобы сосредоточиться на его лице.

— Какой же ты красивый, — вырвалось едва ли не всхлипом.

— Лучик, девочка моя, любимая…

— Только не говори, что мы остановимся! — рыкнула я, испытывая яркое раздражение от тянущего томления между ног. Я снова обхватила его торс бедрами, настойчиво и бесстыже.

Клэйтон тихо рассмеялся, хотя я видела какими темными были его глаза, как блестели в них звериные багровые всполохи. Он вовсе не