Его самое темное желание - Тиффани Робертс

— Так и есть, — сказала Тень.

— Позаботься о себе немного, Кинсли, — сказала Эхо. — Мы присмотрим за ним.

— Я не могу оставить его, — ответила она, крепче сжимая руку Векса.

Его грудь раздулась, а сердце забилось быстрее.

Моя пара. Моя Кинсли.

Тень говорила с мягкостью и терпением, с которой она вела себя столько, сколько Векс ее знал.

— Если ты не позаботишься о своих собственных нуждах, Кинсли, ты не сможешь заботиться о маге.

— Я в порядке, правда.

— Нам от этого стало бы легче, — сказала Эхо.

— Я… Я не знаю… Он еще не проснулся, и я…

Вексу было жаль ее. Резкость в ее голосе, беспокойство… было больше, чем он когда-либо ожидал.

— Он погружен в глубокий исцеляющий сон, — сказала Тень. — У тебя достаточно времени, чтобы принять горячую ванну, перекусить и немного поспать спокойно. Если веки мага хотя бы слегка дрогнут, я поспешу к тебе с вестью.

В последовавшей тишине Векс почти почувствовал ее нерешительность, почти почувствовал, как ее разум борется сам с собой — битва эхом отдавалась внутри него. Он не хотел, чтобы она уходила, но в то же время не мог вынести мысли о ее страданиях, и меньше всего из-за него.

— Хорошо, — наконец сказала она. — Я возьму что-нибудь поесть и быстренько приму ванну.

Векс смутно почувствовал, как что-то шевельнулось рядом с ним, а затем другая рука Кинсли погладила его по лицу.

— Я скоро вернусь, хорошо? — Кинсли отодвинулась от него. — Я обещаю.

На смену теплу ее тела пришел пронизывающий холод. Векс потянулся к ней, позвал ее, но его тело не двигалось, и голос не слушался. Снова была только чернота, и теперь здесь было невыносимо пусто.

Огоньки заговорили друг с другом, но было слишком поздно. Он был уже слишком потерян, чтобы слышать их, погружаясь все глубже и глубже.

Где-то в этом огромном ничто он что-то заметил. Это было далекое, крошечное, расплывчатое, но он чувствовал, что оно неуклонно приближается.

Булавочный укол света.

Страх проскользнул сквозь сознание и проник в его существо. Он не хотел идти к этому свету, не хотел иметь с ним ничего общего, хотел только быть как можно дальше от него. И все же вся его борьба не могла изменить его курса.

Свет расширился и усилился. Это было солнце, ослепляющее своим сиянием.

Не солнце, не солнце, это не солнце.

Векс закрыл глаза, но свет оставался видимым. Его нельзя было отрицать. Он вцепился в темноту, отчаянно пытаясь остаться в ее объятиях. Она не сулила ни спасения, ни бегства. Он падал. Кувыркаясь, направлялся к этому ужасному, злобному свету.

Затем все движение прекратилось. Векс открыл глаза, и его сердце заколотилось.

Он знал это место. Он знал мраморные полы и колонны с золотыми прожилками, изящную филигрань и инкрустацию драгоценными камнями. Он знал замысловатые витражи, изображающие великолепную женщину-фейри. Он знал резьбу по алебастру, шелковые гобелены с деталями и цветы, сделанные из драгоценных камней, которые переливались всеми мыслимыми оттенками.

Он знал свет. Не только тот, что отбрасывали хрустальные люстры, свисающие с высокого сводчатого потолка, но и ее свет.

Нет. Он не хотел никогда снова возвращаться в это место, даже в воспоминаниях. Он так сильно не хотел никогда даже думать об этом снова.

В дальнем конце зала возвышался помост перед центральным, самым высоким, витражным окном. На возвышении стоял трон из мрамора с золотыми прожилками и подушками из шафранового бархата. А на троне восседала королева фейри, излучавшая свет, сравнимый с солнечным, — так много света, что черты ее лица были неразличимы, если не считать холодных, завораживающих глаз.

Фигура мага в мантии приблизилась к трону, его лицо было окутано иллюзорной тенью. За этой иллюзией его глаза были прищурены от от свечения.

Королева заговорила. Ее голос был высоким, мелодичным и красивым, и Вексу стало совсем не по себе.

— Принято преклонять колени перед своей королевой.

Это место… Он не должен был быть здесь, вообще не должен был приходить. Ни сейчас, ни тогда, ни когда-либо еще.

— А потому я остаюсь стоять, — ответил маг.

Королева медленно поднялась. Когда она шагнула вперед, ее свет, отражаясь от хрустальных люстр, заставил разноцветные блики танцевать по залу. По мере того как она спускалась по ступенькам, свечение уменьшалось, открывая ее черты.

Векс попытался отвернуться, скрыться в темноте, но не мог отвести взгляд. И как бы сильно он ни желал иного, маг стоял на месте.

Высокая и элегантная, королева фейри была созданием несравненной красоты. Ее лицо было совершенством — изящный, слегка вздернутый носик, полные, изогнутые губы, большие, сияющие, отливающие опалом глаза, высокие скулы и тонкие, выразительные брови. Темные ресницы контрастировали с ее золотистыми волосами, которые, в свою очередь, дополнял золотой обруч на шее.

На ней было белое платье из прозрачного материала с едва заметными голубыми и золотыми переливами, когда оно двигалось, подчеркивая гибкое, соблазнительное тело под ним.

Но ее совершенство было холодным. Ее свет не излучал ни тепла, ни уюта. Долгое время маг — Векс — жил в темных местах, среди неблагих, сталкиваясь с великими и ужасными существами. Никто не внушал ему такого страха, как королева.

Но маг считал себя достойным соперником ей… Потому что подчинение никогда не было для него вариантом.

Королева остановилась всего в нескольких шагах от мага, наклонив голову и рассматривая его. Ее переливающиеся глаза были подобны двум бездонным пропастям, лишенным сострадания и жадно поглощающим все, на что падал их взор.

Нет! Тебе не следовало приходить, не следовало оставаться. Не следовало говорить ей ни единого слова.

Но крики Векса не могли сделать ничего, кроме как эхом отдаваться в его сознании. Никто не мог их услышать, и меньше всего он сам в прошлом.

Королева взмахнула запястьем.

Иллюзии, окутывавшие мага, рассеялись, открыв его таким, каким он был — зеленокожим гоблином с длинными черными волосами и красными глазами. Серебряные серьги украшали его длинные, заостренные уши. Он был одет в короткую тунику, перетянутую широким поясом, также украшенным серебром, и черные брюки с высокими сапогами. Темно-синий плащ, накинутый на его плечи, был застегнут серебряной брошью в форме полумесяца.

— Итак, слухи подтвердились. Гоблин, — уголок идеальных губ королевы приподнялся. Она сократила расстояние между собой и магом. Ее длинные изящные пальцы с заостренными ногтями слегка коснулись нижней части его подбородка, приподнимая лицо. — Я и не представляла, что такие, как ты, могут быть такими привлекательными. Эти