Княжна Екатерина Распутина - Ольга Токарева
— Какими еще жезлами? — опешил он, и на его черной глянцевой поверхности проступил единственный глаз.
— Обыкновенными, магическими. Феиными.
— Тьфу ты, недотепа, — пробурчал он и вновь расслабился. — Я, между прочим, эволюцию проходил.
— Хромус… Я не шучу, — строго осадила я его. — Пока ты там энергией наедался, всё самое интересное пропустил. Я отдала феям все сафиры, которые ты насобирал.
— ЧЕГО⁈ — возмутился он, мгновенно превратившись в юркого черного зверька, и забегал нервно у меня на плече, подвывая: — Мои О, добытые в таком тяжелом бою.
— А того, — пропустила я мимо ушей его скулеж. — Нужно было спасать ситуацию, а суть её была такова, что феи не могли вернуться домой без магической энергии. Пришлось им помочь. Знаешь… — обернулась я, крадучись оглядываясь, словно боялась, что наш разговор подслушают. — Не место их крылатому племени в этом мире. Если не улетят, их изловят и в золоченые клетки посадят, — прошептала я, заметив, как дрогнула тонкая ветка, словно под чьим-то невидимым весом.
Хромус ждал иных слов, более теплых, но, поймав мой взгляд, лишь проворчал сквозь зубы: — Шевели копытами.
Соскользнув с моего плеча, он обернулся Володей и, подхватив рюкзак, зашагал по раскисшей земле, словно сквозь жидкую тьму.
Я поспешила следом, и минут через десять он, словно сотканный из воздуха и теней, обвил меня своим телом, пронося сквозь мерцающую завесу защитного купола.
Высвободив меня из плена своего тела, Хромус вновь обернулся охотником. Расправив плечи, словно сбрасывая долгое оцепенение, он внимательно окинул взглядом окрестности.
— Монстров не видать, — проворчал он, прищурился, хмыкнул. — Тогда не станем медлить и поспешим к выходу. Кто знает, что произойдет, когда феи завершат ритуал насыщения источника и покинут этот мир?
Я не возразила. Сердце, предчувствуя недоброе, подгоняло вперед. Я торопилась за ним, украдкой бросая тревожные взгляды назад. Самое невероятное — мы так и не набрели на выход из разлома. В какой-то неуловимый миг мы просто перешагнули незримую черту, и наши ноги ступили на мягкий ковер цветущего луга.
— Что происходит? — выдохнула я и стала поспешно снимать с себя одежду охотника.
— Есть смутная догадка, но ее еще предстоит обдумать, — бросил мне «Серый Володя», вглядываясь в манящую даль.
Аккуратно сложив охотничью одежду в рюкзак, я поправила легкое ситцевое платье, застегнула ремешки на сандалиях и, выпрямившись, тоже обвела взглядом просторы.
Внимание вдруг зацепилось за зловещую черную дымку. Она поднималась метрах в двухстах-трехстах от нас, иссиня-черным призраком колыхалась над цветами, словно повинуясь неведомому ветру.
Сердце болезненно сжалось, лихорадочный страх пронзил тело колкими иглами. Не раздумывая ни секунды, я сорвалась с места и, повинуясь неведомой силе, понеслась к месту, где зрела беда.
Глава 20
Колечко на память
Пока неслась к месту трагедии, в голове лихорадочно проносились мысли: что это могло быть? И вдруг осенило. Очередное убийство монстров усилило мой источник тьмы, и теперь я видела предвестника смерти во всей красе. Да, это был он — сомнений не оставалось.
Подбежав ближе, я застыла, словно каменное изваяние. В воздухе витал тошнотворно-сладкий запах крови, над телами трех охотников жужжал жирный рой синих и зеленых мух, а в вышине уже кружили, собираясь в зловещую стаю, вороны.
На изувеченные тела было жутко смотреть. Самым старшим из них был мужчина лет пятидесяти. От моложавых парней его отличала густая, черная как смоль борода и мощное телосложение. Левая рука отсутствовала по самый локоть, но кровь не сочилась — наверняка целительский артефакт сдерживал поток жизни.
Парень, лежащий справа от старшего, был страшно изуродован. По бледному, словно полотно, лицу тянулся чудовищный кроваво-черный рубец от запекшейся крови. Когти монстра прошлись по лицу, вырвав глаз. Костюм, пропитанный кровью, был изрезан теми же когтями. Кое-где зияли разорванные до внутренностей лоскуты кожи, над которыми и вился рой мух.
Третий молодой мужчина на первый взгляд казался невредимым.
— Чего застыла⁈
Резкий голос «Володи» вырвал меня из оцепенения. Запустив диагностику на всех троих, я бросилась к умирающим, крикнув: «Быстро доставай камни исцеления и разложи их по телам!»
Времени на размышления не было, да и бороться за жизнь сразу трех человек мне еще не приходилось.
Присев возле одноглазого парня, я взглянула на результаты диагностики и едва не вскрикнула от ужаса. Острая кровопотеря привела к коме: учащенное сердцебиение, низкое кровяное давление, поверхностное и частое дыхание.
Волна отчаяния захлестнула меня. В порыве злости и растерянности я замахала руками, отгоняя надоедливых насекомых. Камни исцеления, разложенные по телу парня, залечивали внутренние повреждения и раны на коже, но они не могли восполнить потерю крови, а без этого он умрет.
Волна тревоги захлестнула меня, машинально я засунула палец в рот и стала терзать ноготь. И тут, словно обухом по голове, накатило осознание.
— Только не в мою смену, — вырвалось у меня сдавленное бормотание, эхом отозвавшись присказкой Карпавцова Льва Анатольевича.
Главврача космодесантников. Врача, чьи руки были поцелованы самим Богом, как шептались за спиной. И ведь не зря. Ни один израненный космодесантник, попавший под его скальпель, не умер. Да… Порой они покидали операционную без рук или ног, но они жили. А биоконечности давно уже стали неотличимы от плоти и крови, органично врастая в костную систему.
Пока делала анализ крови, безмолвно взывала к небесам о совместимости моей с неизвестной группой умирающего. Сердце оборвалось ледяным комком, когда приговор прозвучал: вторая положительная. Моя первая не оставила надежды на чудо. Промедление было подобно смерти.
Искусно обработав ноготь от микробов, я превратила его в стальной стилет. Одним точным движением рассекла кожу, обнажив пульсирующую вену. Словно скульптор, я принялась за работу: создала крошечное ответвление от вены и стала наращивать его, словно живую нить, трепетно оберегая основной венозный поток. Выведя наружу вену, я укрепляла ее стенки, придавая ей эластичность, прочность стали и гибкость лозы.
— Хромус, — позвала, не отрываясь от кропотливой работы. — Освободи руку парня. Мне нужно добраться до его вен.
— Ты чего вытворяешь⁈ — прохрипел он, с ужасом глядя на пульсирующую конструкцию, рождающуюся из моей плоти. Вена, словно змея, неумолимо удлинялась на глазах.
— Не мешкай! Он потерял много крови и может умереть в любую минуту.
Сознание пронзил укол ответа диагностики. У второго бородатого пациента на спине открылась рана, и он
